Северус Снейп сидел в своем кабинете. Мужчина задумчиво склонился над пергаментами, пытаясь сосредоточится на работе, но мальчик с пронзительно — зелеными глазами не давал ему покоя. Он совершенно не видел себя в роли отца или няньки. После смерти Лили он даже не представлял свою жизнь с кем — либо еще, ведь он с детства считал, что Лили будет его. Но судьба сыграла злую шутку, спутав жизнь Лили с непутевым Джеймсом Поттером, которого Снейп презирал с самого знакомства. Он смирился с этим, смирился, что у них есть сын. И смирился с ее смертью, и вот через три года он снова видит эти глаза. Он уже начал забывать про детскую любовь, но Остин каждый день напоминал ему о рыжеволосой женщине.
Снейп уже начал жалеть, что согласился быть опекуном мальчика, малыш был слишком навязчив и радостен. Ему это нравилось, хотя бьющая через край эмоциональность малыша даже обычно строгую Минерву заставила чаще улыбаться.
А может мужчина завидовал ему? Ведь у него были не такие условия для жизни, ему было не до радостей. Его отец все портил. Воспоминания об отце заставили Северуса задуматься над своими действиями — а правильно ли он поступает с Остином? Имеет ли он право поступать с ним так грубо? Ведь мальчик не виноват в неудачах зельевара. Он просто хочет жить со своей семьей, знать, что его любят. Да, этот мальчик ему не нужен, но как говорится — мы в ответе за тех, кого приручили. В данном случае — усыновили. И именно Остин невольно мешал мужчине работать.
И тогда он решил обратиться за помощью к Дамблдору. Старик хоть и со странностями, но совет полезный даст. Именно поэтому Северус сейчас шагал по коридору по направлению к кабинету директора. Полы его черной мантии развевались на ветру, придавая ему устрашающий вид. Да и вообще, весь его вид внушал некий страх и уважение. Строгий, невозмутимый взгляд. Казалось, черные глаза смотрят насквозь. Черные, сальные волосы, свисавшие до плеч частично закрывали лицо, придавая некую загадку. Да он сам по себе человек — загадка. Никто не знает, что у него внутри, люди судят лишь по внешней оболочке. Его настоящего, наверное, знал лишь Дамблдор.
Подойдя к лестнице с горгульей, зельевар назвал пароль:
— Лимонный шербет.
Он не разделял страсть старика к сладостям, Северус никогда их не любил. Поднявшись по винтовой лестнице, он постучал в дверь, ведущую в кабинет директора.
— А, добрый день, Северус. Я ждал тебя, присаживайся, — обыденно протянул старик, как будто Снейп и так должен был прийти. Зельевар сел на стул, стоявший перед столом и начал ждать дальнейших действий директора. Дамблдор что — то быстро и увлечено строчил своим пером, не обращая внимания на Северуса. Когда он закончил, по — видимому, письмо, он запечатал его в конверт и привязал к лапке совы, которая через мгновенье улетела.
— Как дела у Остина? — спросил старик, вернувшись на место, и посматривая на зельевара из — под очков — половинок.
— Не знаю. Как раз поэтому… — начал Снейп.
— Вы и пришли ко мне? Вам надо помочь с Остином? — сразу спросил Дамблдор.
— Да, мальчик ко мне привязывается, и я не хочу его обижать. Мне нужно как — то о нем заботиться, но не показывая своего желания делать это. Скорее как долг.
— Воспитывайте его как аристократа. У него должно быть всё, и манеры, и сдержанность. Ведь именно отсутствие этого вам и не нравится в Остине? Не стоит его винить, он всего лишь ребенок. И судя по тому, где он жил, там людей манерам не обучали. И тем более, воспитывая из него аристократа, вы будете вести себя так, как будто исполняете долг.
— А разве аристократизм не вышел из моды?
— Он всегда в моде. Почти все чистокровные семьи аристократы. Это престиж.
— Но мальчик же явно не чистых кровей, он максимум полукровка.
— Ну, воспитание никому не помешает, — пожал плечами старик.
— Спасибо, директор. Я пойду, — сказал Северус, направляясь к выходу.
— Не за что. Вот только мне теперь надо искать пропавшего Гарри Поттера, — когда дверь за зельеваром закрылась, директор вздохнул.
Прилетела сова, возвратившаяся, видимо, с отрицательным ответом. Несколько дней назад ему пришло письмо о пропаже Мальчика — который — выжил, и теперь ему приходится его искать. Он знал, что Дурсли ненадежные люди. Но, к сожалению, только там мальчик был бы в безопасности, только там его бы охраняла кровь покойной матери.
И вот сейчас, он отправил письмо к тем же Дурслям, которые ответили все так же — «не найден». Старик вздохнул, снял очки и присел на стул. Ну и мороки же ему будет с этим Избранным! Но он совершенно не обращал внимания на мальчика, который сейчас сидел в комнате своей матери, ожидая своего часа.
Остин уже битый час ходил из угла в угол, ожидая назначенного времени. Минерва уже давно надела на него мантию и села читать книгу. Остин очень нервничал, ведь он останется один на один со своим отцом, будет с ним разговаривать. Это будет их первый нормальный разговор. Но мальчик все же боялся, что снова что — то сделает не так и разочарует отца.
Минерва наблюдала за сыном поверх книжки. Он сильно нервничал: метался по комнате, теребил застежку на мантии так, что она чуть ли не отрывалась. И когда малыш, в конце концов, смог ее сломать, она вздохнула и взмахом волшебной палочки прицепила застежку на место.
— Остин, — мягко начала она, — Не нервничай. Или ты хочешь, чтобы отец тебя отругал за неподобающий вид? — малыш покачал головой.
— Но он ведь все равно найдет к чему придраться…
— Так ты не веди себя так, чтобы в тебе разочаровывались. Не перебивай его, не перечь. Веди себя вежливо, не кричи, он этого не любит.
— А что он мне будет говорить? — спросил Остин с надеждой, что мама ему скажет, и он сможет придумать что — то заранее.
— Я без понятия, мой дорогой, — вздохнула женщина. Все оставшееся время они просидели в тишине. Минерва села дочитывать книгу, хотя строчки никак не хотели запоминаться, и она даже не вникала в суть. Ее мысли были заняты сыном, она боялась, что Северус сможет его расстроить. Хоть Остин и успокоился и сидел в кресле, Минерва понимала, что в нем бушует море эмоций.
Но вот стрелки часов пробили без десяти шесть, и им пора было идти, так как Северус не любил, когда опаздывают. Остин быстро подошел к матери и взял ее за руку, ведя к выходу. Он снова слишком торопился, и женщина послала ему укоризненный взгляд. Мальчик покорно кивнул и сбавил скорость.
Подземелья были не самым теплым местом Хогварста, в особенности вечером. Остину они очень не нравились, и он искренне не понимал, как можно там жить, если там так холодно? Он так хотел забрать папу к себе, на первый этаж, в свою комнату за дверцей в кабинете трансфигурации. Но он не согласится, как и мама. Малышу казалось, что они не ладят, ну и пусть — Остин их помирит! Наконец, они дошли до нужного кабинета и оказались перед небольшой черной дверью. Женщина постучала в неё и, подождав пару секунд, открыла дверь, подталкивая мальчика вперед и напоминая ему про подобающее поведение.
Как только за ним закрылась дверь, Остин вздрогнул, здесь было темновато и прохладно, а еще в нос били разные запахи. Это место не внушало доверия, хотя некоторые запахи и казались ему приятными. Осмотревшись, он заметил единственную горевшую свечку на столе, за которым сидел сам Северус. В тени света, он казался не таким обычным, свет падал не на все лицо, и мальчику казалось, что у отца нет, как минимум, его половины. Зельевар что — то писал и не сразу заметил мальчика. Он и сам слегка нервничал, он толком не знал, как будет себя вести с мальчиком. Дамблдор посоветовал воспитать аристократа, хоть сам Северус таковым и не является. Он толком не знал, что и как, а попросить Минерву язык не повернется, иначе женщина вмиг зазнается.
Остин остановился у стола и стал ждать. Он, как ему и сказала мать, не стал кричать, что он пришел и тому подобное. Он стоял смирно и тихо, чтобы не мешать отцу. Хотя вся его внутренняя часть так и хотела внимания, он пытался ее сдерживать. Мальчик никогда не просил внимания к себе, наоборот избегал его. Но ведь это его родители, чего стесняться. Но все равно, чтобы не получить нагоняя от отца и неодобрительного кивка от матери, Остин стоял молча.
Северус давно понял, что ребенок уже здесь. Минерва слишком правильная, чтобы опаздывать, и уж тем более сына приводить не вовремя. Снейп проверял мальчика на его эмоциональный диапазон. И на его удивление, Остин молчал, просто стоя спокойно. Но зельевар все же нашел, к чему придраться:
— Остин, тебя не учили здороваться со старшими?
— Эм… Привет, — растерянно ответил мальчик.
— Разве так нужно разговаривать со взрослыми? — спросил Снейп, взмахивая палочкой и освещая комнату. Вот теперь Остин мог нормально осмотреться. Как и в кабинете трансфигурации, здесь было много парт, а в углу, вместо всяких мелких предметов и животных, стояли большие кастрюли[5]. На полках, точно также, как и у мадам Поппи, стояло много разноцветных баночек и колбочек.
