- Ну что, поговорим завтра днём - или же подождём? - спросила она мнения остальных.
- Не стоит бежать впереди паровоза! - тут же ответил Рон. - Имеем мы право хоть на один спокойный день, совершенно лишённый тайн, поисков Реликвий и спасения планеты?
С его мнением согласились все. Субботу единогласно назначили днём абсолютного отдыха, в который запрещается упоминать Камни, легендарные Палочки и древних призраков в плащах с капюшонами. Волшебники позвонили Александру и сообщили ему об этом решении, заодно обрадовавшись новости о костюме, подобранном юношей к походу в театр. В ближайшие сутки они действительно забыли о делах и только лишь отдыхали.
Суббота прошла незабываемо. С самого утра купленные вчера предметы одежды примерял даже юноша, словно сидевший на иголках, не говоря уже о Тлее. Однако, несмотря ни на какое волнение, позволить себе малейшую неаккуратность он не мог, и с военной точностью появился рядом с домом Уизли ровно в назначенный час. Дамы, естественно, не могли похвастаться подобной пунктуальностью, но задержались в своих приготовлениях на удивление мало. Ехидный комментарий прямо-таки вертелся на языке Рона... и не покидал его благодаря пристальному взгляду супруги, ясно говорившему о чрезвычайной опасности излишней болтливости.
Как и рассчитывали волшебницы, когда в гостиной показалась Тлея, Александр еле устоял на ногах. Девушка была одета в чёрное платье с пышной юбкой до самого пола, идеально подчёркивающее её стройную фигуру. На её шее поблёскивало серебряное ожерелье с красными гранатами в окружении небольших бриллиантов, уши украшали выдержанные в таком же стиле серьги (державшиеся с помощью магии - страстью прокалывать себе что-нибудь ради красоты магорианцы не страдали), а завершённость костюму придавали элегантные короткие перчатки. Вокруг девушки в воздухе витала аура теплоты - так как нынешнее её одеяние не обладало внутренним подогревом, чтобы Тлея не замёрзла на улице, приходилось применять иные методы.
До театра добирались обычным маггловским транспортом от дома на Гриммолд Плейс. У здания, украшенного множеством колон, ниш, статуй и увенчанного большим глобусом, было весьма многолюдно. Внутри народу оказалось ещё больше - Александр, откровенно говоря, даже удивился, сколько англичан интересуется русским балетом. Впрочем, кое-где слышалась не только английская речь - были и французская, и немецкая, и даже родная для молодого человека. Юноша облегчённо отметил, что не прогадал с выбором одежды - среди остальных посетителей он смотрелся более чем неплохо... Хотя, конечно, не так, как Тлея, казавшаяся Александру обворожительной на фоне самых изысканных нарядов.
- Не спешите радоваться, у нас проблемы... - смысл фразы Гарри резко контрастировал с его добрым - для маскировки - тоном. Бывший аврор незаметно кивнул в сторону группы людей справа, неспешно что-то обсуждавших. Среди прочих очевидно-высокопоставленных политиков и шкафов-охранников с важным видом изливал речь генеральный секретарь Совета Объединенной Земли Джеральд О’Коннор.
- Этого-то гуся как сюда занесло? - пробормотал Рон, презрительно сморщившись.
- От него нам лучше держаться подальше, - практично посоветовала Гермиона. - Если бы он увидел одного из нас - вряд ли подумал о чём-то таком... Бьюсь об заклад, он лица наши плохо помнит, но Хелен, Гвендолин и Ричард в одной компании с Александром - чересчур.
Вдруг Джинни и Гарри синхронно дёрнули остальных за руки и буквально поволокли к самому дальнему проходу в зал, лишь тихо прошептав приказ ни в коем случае не оборачиваться. Судя по всему, в полку старых друзей, объявившихся в театре, прибыло.
- Смотрите... только очень осторожно! - сказала волшебница, заводя остальных за угол.
По направлению к компании О’Коннора шли двое человек. Первого из них, нормальной комплекции азиата в деловом костюме с галстуком, здесь уж точно никто не ожидал увидеть. Кивая в ответ на каждое слово, произнесённое собеседником, с услужливым видом шагал Такуми Йоши. Японец был вынужден идти медленнее, чем обычно - его спутник тяжело переваливался с ноги на ногу, а тучной комплекцией и богатой одеждой делал бывшего подчиненного Гвендолин незаметным рядом с собой. Смокинг, надетый на толстяке, стоил весьма и весьма дорого, а посреди узла бабочки в лучах ламп ненавязчиво блестел крупный чёрный камень неизвестного вида, но очевидно драгоценный.
- Поверить не могу... - изумлённо промолвил Рон. - Это тот, о ком я думаю? Гарри, ты не говорил, что он имеет какие-то дела с Советом Объединённой Земли!
- Я и сам не имел представления... - ответил друг. - Но это определённо Дадли, с ним определённо Йоши, и направляются они определённо к О’Коннору, - словно в подтверждение этих слов генеральный секретарь сам вышел навстречу кузену Гарри и пожал ему руку. - Мда... - протянул волшебник, наблюдая за этим зрелищем. - Должно быть, «Груннингс» уже выполняет какие-то международные заказы! Странно, мне казалось, у фирмы несколько иное поле деятельности... Что ж, думаю, не будет особо невежливо, если мы уклонимся от встречи с Дадли, несмотря на то, что именно ему обязаны билетами в Колизей?
- В создавшейся ситуации - ни в коей мере, - согласилась Гермиона. - Они, конечно же, будут смотреть балет из ложи, а наши места - на бельэтаже... Остаётся надеяться, что сам мистер Дурсли не решит устроить нам сюрприз в виде знакомства с О’Коннором...
- Ну, это вряд ли, - ухмыльнулся Гарри, представляя себе кузена, хвастающегося перед генеральным секретарём родством с волшебником. В отличие от отца, Дадли не пытался как-то скрыть связей с двоюродным братом, но и рассказывать о родственнике не стремился, ограничиваясь упоминанием и общей характеристикой. Несмотря на преклонный возраст, он неплохо себя чувствовал (по большей части, конечно, благодаря дорогущим новейшим лекарственным препаратам) и вёл переговоры с крупнейшими клиентами «Груннингса», в котором владел 75% акций, то есть, по сути, обладал правом полного контроля над деятельностью фирмы. Это давало Гарри достаточно оснований для утверждения, что отношения между Джеральдом О’Коннором и Дадли Дурсли в первую очередь деловые.
Волшебники прошли в зал, выдержанный в бело-розовых тонах. По занавесу уже гуляли лучи софитов, воздух наполняла классическая музыка Чайковского, как нельзя лучше подходящая к случаю. Всматриваясь, на всякий случай, в те ложи, из окон которых было видно бельэтаж, отдыхающие от спасения мира люди прошли на свои места. Гарри, Джинни, Рон и Гермиона расположились в ряду F, а молодым людям, конечно же, достались более близкие к заднему краю откидные стулья. От созерцания квиддичных матчей у волшебников осталось достаточное количество волшебных биноклей, обладающих рядом полезных функций помимо приближения - например, возможностью прилипать к носу, освобождая таким образом руки. Благодаря этим устройствам, даже из задних рядов балкона первого яруса можно было наблюдать сцену так же близко и чётко, как из партера.
Вскоре раздались первые аккорды живого оркестра, занавес поднялся, и начался первый акт. Тлею поистине захватило развивающееся на сцене действо, причём юноша, сгорая от стыда, вынужден был признать - подруга, обладая куда более тонким музыкальным слухом, понимает неразрывную связь музыки и танца, составляющую основу балета, куда лучше, нежели он. Наверное, трудно было подобрать какой-либо вид искусства, больше подходящий для знакомства девушки с земной культурой. Она восхищённо ловила каждое движение, прильнув к магическому биноклю, а Александр старался хоть уловить общий сюжет, чтобы потом не ляпнуть какой-нибудь глупости. Надо отметить, что ему это удавалось куда легче, чем он боялся - благодаря искусству артистов понимание смысла танца незаметно закрадывалось в сознание и прочно там обосновывалось, даря ощущение прекрасного.
В антракте Тлея ожидаемо начала восторженно расписывать увиденное подошедшим друзьям, а юноша отметил, что женская часть их компании в целом разобралась в балете лучше мужской. Волшебники осторожно, чтобы ненароком не попасться на глаза О’Коннору или Йоши, сходили перекусить в буфет, где продолжили общение за столиком в самом неприметном углу. Как это обычно бывает в минуты счастья, время ускорило свой бег. Минули ещё два акта, каждый из которых оставил неизгладимое впечатление в памяти всех зрителей, кроме уж совсем не обладавших воображением живых роботов. Конец последнего действия молодые люди встретили, обнявшись - казалось, балет пробуждал самые глубинные и возвышенные чувства, что только могут быть в людях. Сияя счастьем, они нехотя встали с мест и направились к выходу.
О том, чтобы сейчас возвращаться прямо домой, никто и не думал. Три пары просто разошлись в разные стороны, чтобы провести время наедине друг с другом - прямо так, не передеваясь, с вечерними костюмами под куртками. Александр и Тлея отправились на берег Темзы - также, как и две с небольшим недели назад, но теперь никакие дементоры не мешали их свиданию. Лондон давно накрыла ночь - а в Москве, стало быть, дело стремительно шло к утру, но юноша знал - Светлана отлично поймёт его, и не будет делать никаких замечаний... а вот с вопросами наверняка в очередной раз накинется. Ну и пусть. Сейчас его интересовали только эти мгновения, эти бесценные мгновения, последние и безвозвратно уходящие мгновения чудесного дня, подаренного им Гарри, Джинни... ну и Дадли Дурсли, конечно. Воистину, суббота прошла незабываемо...
