alexz105 - Гарри Поттер и темный блеск

— Надо немедленно сообщить министру, — железным голосом провозгласил Руфухус, — налицо попытка покушения на Избранного и пособничество Лорду со стороны профессора Слизнорта!

Дамблдор и Гарольд одновременно скривились. (Гарольд — мысленно).

Такое развитие инцидента не устраивало обоих, но по разным причинам. Дамблдор не хотел давать повод министру вмешаться в дела Хогвартса. А Гарольд уже дал Долохову команду на начало операции в министерстве, и нельзя было допустить, чтобы Фадж приперся сюда, когда он «нужен» там.

Замещение произошло, как всегда, почти мгновенно.

— Эээ, видите ли, это я виноват… — потупился Гарольд, пряча от Дамблдора глаза.

Дамблдор вздохнул с облегчением. Этот придурок, похоже, пожалел Гермиону, которую сейчас допрашивали. Гермиона пыталась врать, выгораживая Гарри, но при этом у нее было тошнотное выражение лица и она бросала на Гарри умоляющие взгляды. Признаваться Гарри совсем не улыбалось, и Гарольд решил ему «помочь».

— Я толкнул Лонгботтома, с этого все и началось…

— Двести баллов с Гриффиндора! — радостно заорал Слизнорт. Он обратился к коллегам:

— Ну, вы же понимаете, что я шутил…

— Покажите предплечье, Гораций, — потребовал директор в угоду Скримжеру.

Скримжер впился взглядом в профессора зельеварения. Тревога сбежала с лица Горация, и он обнажил левую руку. Кожа предплечья была чиста, так что Руфус разочарованно вздохнул и побрел вон из класса. Гермиона с благодарностью посмотрела на Гарри. Гарольд поймал ее взгляд и неуклюже поклонившись, вышел из класса вслед за Скримджером.

Драко Малфой сидел в комнате на втором этаже кабака «Кабанья голова».

Юношу трясло от пережитого вчера ночью ужаса. Встреча с Поттером произошла точно в условленном месте. Наверно, если ты раз в жизни получил комком болотной грязи по лицу, то место, где это произошло, врезается в память надолго.

Поттер был одет в дорожную мантию. В браслетах, перстнях, с кинжалом в ножнах на левом боку. Прям полководец, бля. Откуда что берется? И ведь не перепутал ничего! Прежний Поттер мог в общей задумчивости и ширинку на левое яйцо застегнуть, а этот в мелочах соответствует всем тонкостям облика истинного аристократа. Кто его научил? Непонятно. Невообразимо! Ладно, кажется, он собирается что–то сказать. Здравствуйте, мистер Малфой! Это Поттер? Мне? Разбудите меня, пожалуйста! Надо ответить. Вежливо. Вот так. Кивает. Принял, так сказать, приветствие. Снизошел. Куда? Слышал, но ни разу не был. Чего зря привидения беспокоить. Они и так визжат. Только после вас! Идем. Темно, хоть глаз коли. Как он видит? Впрочем, глаза у него зеленые. Кошак кошаком. Они и ночью видят, как днем, только без цвета. Ну и избушка. Хм. Дверь не скрипит. Часто пользуются. Это что такое? Да он что, меня пытать задумал? Не дамся! Где палочка? Где! Где?! Что? Не орать? Не буду, сэр. Вырвалось. Впрочем, отец так и просил сэром называть. Да и вырвется здесь. Тут не то что сэром, блин, императором будешь звать, лишь бы на дыбу не попасть, как этот бедолага… Знакомое лицо.… Да это же некромант лордов! Он же одним взглядом заставил тетю Беллу на праздновании Хэллоуина в резиденции Лорда лифчик снять! Лорд смеялся до упада. Зря Поттер это затеял — с этим гробокопателем можно без головы остаться. Что? Послушать? Внимательно? Да, сэр. Слушаю…

…как это? У Поттеров есть мэнор? А дом в Годриковой… Вот это да! Дамблдор? Как это? Бред, не может быть… он же сам им посоветовал Хранителя. Сириуса Конфудусом? Не знаю, тот и так был слегка того. Ну и Дамблдор! Недаром отец шутил, что члены Ордена Феникса — товар штучный и недешевый! А если и кучка, то в кучке три штучки. Лили, Джеймс и Гарри? Как он ему врезал. И еще… еще! Черт, это что у меня на лбу — его кровь? Великий Мерлин! Как это можно, не дотрагиваясь выдавить глаза! Мне плохо… Сейчас вырвет… Не могу. Отпустите!!!

….что? Да, уже лучше. Спасибо, сэр. Да, я помню, сэр. Я дойду, только посижу немного. Час или два… Может, до утра. Да, встаю сэр. Есть, сэр! Я понял, сэр. Да, у Аберфорта есть Дымолетный. Конечно, сэр. Я все понял, можете не сомневаться. Я справлюсь, сэр. Спасибо. А зачем это, сэр? Да, конечно, я просто плохо соображаю сейчас. Как вы его… Нет, за своих родителей я тоже глотку разорвал бы, но как вам удалось его заставить говорить? Свидетель, сэр? Я? Хоть под веритасерумом. Клянусь, в жизни ничего подобного не видел. Да, дальше я сам, сэр. Я понял. Да. Зачем это вам, сэр, чтобы я себя так вел в школе? Погодите, как же я посмею над вами издеваться? Да. Понял. А я в лоб Бомбарду не получу? Как скажете… Попробую. Сейчас? Ну–у–у:

— Поттер, сколько Уизелов должно кинуть тебя по полной, чтобы ты понял, что держаться надо истинных чистокровных?!

Так держать? Понял, сэр…

Драко еще раз мысленно содрогнулся, вспомнив, что кроме пузырька с воспоминанием осталось от некроманта. Поттер был жесток. Невероятно жесток. Но была эта жестокость существенно отличалась от жестокости Упивающихся. Те, пытая по приказу Лорда или по собственному почину, испытывали наслаждение. Получали удовольствие. Как теперь со стыдом осознал Драко — некоторые даже удовольствие сексуальное. Гарольд — нет. Его жестокость необходимым элементом тяжелой грязной работы. Работы, которая делается потому, что надо и не доставляет радости или извращенного удовольствия. Глядя на него, Драко невольно согласился со своим отцом, который сказал, что ад, через который прошел Гарри, да ему право пытать палачей и предавать предателей. Тогда Драко не понял его. Теперь — понял. И еще он понял главное. В его жизни появился вожак, которому надо служить не за страх, а за совесть. Это было странное ощущение. Юному аристократу еще только предстояло его осмыслить.

Гарри сегодня почти весь день провел без надзора Хранителя и подросток был этим очень доволен. Правда, к концу дня он заскучал и по какому–то пустяковому предлогу мысленно позвал Хранителя.

После инцидента со Слизнортом Гарольд «поздравил» Избранного с «минус двести баллов Гриффиндору». Потом выслушал все, что подростки в шестнадцать лет могут наговорить старшим братьям, и сообщил, что просит его дальше расхлебывать ситуацию самостоятельно. Потому, что ложится спать. Пока возмущенный Гарри в ответ подбирал словесные эквиваленты комбинации с вытянутым средним пальцем, Гарольд уснул. Ему надо было поспать — ночной допрос некроманта изрядно помотал ему нервы. Правда о предательстве, вскрывшаяся в присутствии Драко, ошеломила Гарольда и он просто озверел от ярости. Смерть для соратника Лорда, несомненно, была избавлением от кромешного ада, который устроил ему потерявший контроль Поттер. И Драко он запугал до судорог. Малфеныш, переблевавшись, с безумными глазами пытался выползти из Визжащей Хижины. Интересно, что он запомнил? Нет, не интересно. Гарольд уснул.

Проснувшись от настойчивых окликов Гарри, он раздраженно посоветовал ему пойти. Гарри спросил, куда. Гарольд ответил. Коротко. Гарри обиделся и язвительно поинтересовался, откуда его Хранитель набрался таких изысканных манер?

Гарольду как раз надо было разъяснить Гарри некоторые животрепещущие моменты и, к тому же, хотелось поблажить. Так что он под веселую руку поведал Избранному, что все эти выражения он слышал от своего прежнего носителя, когда последнего сжигали на костре. Гарри, запинаясь, спросил, когда это было. Хранитель невозмутимо ответил, что недавно, в одна тысяча пятьсот четырнадцатом году от рождества Христова.

— «Кстати, — невинно поинтересовался Хранитель, — а какой нынче год? 1997-ой? Ну, правильно, совсем недавно».

Гарри задумался, а потом неуверенно спросил:

— А почему ты его не спас?

— «А он дурак был. Его предали. Я ему все рассказал и объяснил. А он приперся к тем, кто его предал и рассказывает, что у него в голове голос, который поведал ему о предательстве. Ах, голос? Хватайте колдуна! Да он дьяволом одержим! Святая пятница! На костер его болезного! Вот так».

— И что ты ему сказал?

— «Когда его жарили? Я пожелал ему новых творческих успехов на том свете. А потом меня отозвали».

— А тебя могут отозвать… от меня?

— «Могут».

— Почему?

— «По определению. Дуракам Хранитель не нужен. Иначе говоря, Хранитель выполняет свой долг, пока это имеет смысл. Если охраняемый осознанно идет к своей гибели, Хранитель отзывается».

— А сам ты не уйдешь от меня?

— «Нет».

— Это хорошо! Я уже привык к тебе, — обрадовался Гарри.

У Гарольда немножко защемило под ложечкой. Придуманное нравоучение, как любая палка, оказалось о двух концах. И свободный конец треснул Гарольда прямо по лбу.

«Черт, как все непросто… Что я вообще буду с ним делать?» — с ужасом подумал Гарольд.

Он нужен мне еще недели две–три, а потом? Стереть его — это все равно, что убить часть себя. Экспериментатор хренов! А как я тогда хвастался! Способ нашел, бля. Всех обману и всех надую. Надул. Сам себя.