— Это ты мою записку воспроизводишь или как?
— Слагхорна цитирую. Записку я еще не открывал.
— Ну так открой, — фыркнула она, и я развернул помятый листок. После чего тяжело вздохнул и бросил его в огонь.
— Подождем январского «Вестника зельевара», — сказала Кэнди. — Тогда убедишься окончательно.
— Да я и так уже убедился, — буркнул я, сел и нахохлился. — Только я все равно не представляю, как эти самые патенты получают.
— Я думаю, можно попробовать спросить у гоблинов, — подумав, произнесла она. — А можно у Блэков, через Бродягу-то. Или у кого-нибудь из старшекурсников. Ну я у своих попытаю, как вернутся, а ты у своих. Мадам Спраут, наверно, тоже что-нибудь знает… гм…
— Да, «мандрагоры наступают» — это было потрясающе, — невольно улыбнулся я. — Кстати, чуть не забыл. Ты сказала, что зелья было с запасом. Куда Блэк остатки подевал, не в курсе?
— В курсе, — ответила Кэнди. — Он его кому-то отдал.
Я потерял дар речи.
— Северус, не переживай, — сказала она серьезно. — Во-первых, там оставалось максимум две капли, если Бродяга не врет и выпил столько, сколько было велено, а во-вторых, он заверил, что тому парню «Путь Свободы» еще нужнее, чем ему.
— Чувствую, к окончанию школы мы подсадим весь Хогвартс на тяжелые наркотики, — вздохнул я.
— Весь или не весь, но кое-кому такие штуки точно не помешают. — Кэнди вдруг усмехнулась. — Чем плохо-то? Бродяга вон прекратил тебя доводить, я ж видела, вы с ним вполне мирно разговаривали. А то, что он себя легилиментить дал, вообще за гранью добра и зла, не находишь?
Я вынужденно согласился.
— Кстати, — сказала вдруг она. — Я раздобыла шерсть оборотня.
— Как?!
— Северус, ну догадайся сам, а? Попробуем?
— На ком?
— Это уже второй вопрос. Сперва оборотку сварим…
Каникулы у нас прошли крайне насыщенно: мы доводили до ума «Путь Свободы» (название мне категорически не нравилось, но переубедить Кэнди я не сумел), а заодно поставили варить основу для оборотки. Поскольку Кэнди в мою работу не лезла (ее делом было готовить ингредиенты), она обычно генерировала идеи. На этот раз она предложила подсунуть оборотку настоящему оборотню и посмотреть, что получится. Хуже-то ему все равно не станет, а если он превратится не вовремя, то любопытно понаблюдать, как на него в дальнейшем станут влиять фазы Луны. Мне тоже стало интересно, мы исписали вычислениями кипы пергамента, пока не вывели более-менее пристойную формулу (я имею в виду, на нее можно было смотреть без внутреннего содрогания), и снова взялись за дело.
Январский «Вестник зельевара» порадовал нас статьей Слагхорна с уймой восторженных отзывов от колдомедиков. Я только гнусно ухмылялся: у того моего простенького зелья для лечения больных суставов имелось отложенное последействие, которое купировалось своевременным добавлением в экспериментальное варево банальных шишек хмеля. Но об этом я декану сказать, конечно же, забыл. Так что пара-тройка одревесневших пациентов — и мы повеселимся…
Ну а потом вернулись с каникул наши однокурсники, и случилось нечто невероятное. Блэк прибыл не поездом, а со своим домовиком, это раз. Два — он причесался и оделся не как всегда, сикось-накось, а прилично. Даже, по-моему, запонки и булавку для галстука нацепил, хотя обычно не заморачивался такой ерундой. И печатку с фамильным гербом надел.
А потом он отсел от своих приятелей. Поскольку свободных мест было немного, то Блэк приземлился аккурат передо мной, рядом с Розье, который лишился дара речи. Слава Мерлину, он не ко мне подсел, иначе это был бы уже аллес капут, как изящно выражается Кэнди.
Честное слово, я впервые видел столько ошалевших людей на квадратный фут аудитории. Даже Пивз, явившийся, как обычно, чтобы отметить начало очередного семестра какой-нибудь пакостью, замер в воздухе. Никогда еще не наблюдал остолбеневшего полтергейста, очень занятное зрелище! Впрочем, МакГонаггал тоже несколько… хм… смешалась.
— Вижу, у тебя произошла переоценка ценностей? — поинтересовался я, встретив Блэка после занятий в коридоре. Он только что закончил выяснять отношения с Поттером и остальными, поэтому выглядел несколько взъерошенным.
— Да, Рождество в кругу семьи очень этому способствует, — кивнул Блэк.
— Не сожрали?
— Как видишь, жив, — дернул он плечом, — но крику, конечно, было много. Все остались при своем мнении, ладно, хоть сошлись на том, что если я и хочу изменить что-то в этом мире, то буду действовать, как пристало наследнику древнейшего и благороднейшего рода Блэк, а не как подзаборная шпана.
— Тебе ваши темную не устроят? — серьезно спросил я.
— Пусть попробуют, — осклабился Блэк. — Люпин в драку не полезет, даже разнимать: он страшно боится кого-нибудь зацепить до крови, сам понимаешь. Петтигрю — тем более. А с Поттером я один на один совладаю.
Я подумал было сказать ему об экспериментальной оборотке, но решил, что пока еще рано.
— У тебя еще та отрава осталась? — спросил вдруг Блэк.
— Сколько угодно. А зачем?
— Хочу проверить, правда я выплыл из болота или все еще в нем барахтаюсь, — серьезно пояснил он.
— Завтра накапаю, с собой-то не ношу. Только не переборщи, мы еще экспериментируем.
«Главное, оно привыкания не вызывает», — вспомнил я слова Кэнди. Над этим мы трудились основательнее всего.
— Не переборщу. Мне именно что проверить, потому что эмоции эмоциями, но что там на самом деле… — он развел руками.
— А ты уверен, что это на самом деле? — коварно спросил я.
— Ага. Магглы пишут о такой штуке, как подсознание, — просветил Блэк, а я сделал серьезное лицо, памятуя о книжках Кэнди. — Оно есть, но проконтролировать, что там творится, просто так не выйдет. У магглов для этого всякие психоаналитики есть со своими техниками, а у нас разве что легилименция, но это не совсем то, что нужно. Думаешь, ты нормальный, а так вот глянешь, что у тебя в черепушке делается, аж жутко становится. Ты ж сам видел.
— Я бы предпочел забыть это, как страшный сон, — честно ответил я. Блэк, рассуждающий о психоанализе и подсознании, поразил меня до глубины души.
— Я тоже хотел бы этого, — кивнул он. — Но не могу. И, кстати, не должен. Потому как если забуду, могу опять влипнуть, ты ж меня знаешь.
Я признал довод логичным.
— И знаешь, что еще, вождь Орлиное перо, — сказал вдруг Блэк, наклонившись поближе. — Я впервые видел, как мама плачет. Ругается, обнимает меня, потом по физиономии мне дает, снова обнимает и плачет. А я стою, как собака загулявшая, которая наконец добралась до дома, и молчу. Понимаю только, что меня отпускает тут вот, внутри, что мне не надо никуда бежать… И что шалости закончились. Все, бывай.
Он развернулся и пошел прочь, видимо, сам не радовался таким откровениям. И тут до меня дошло.
— Эй, ты как меня назвал?!
Блэк обернулся и подмигнул с самым мерзким выражением своей аристократической морды.
Ну а вечером в гостиной меня отловили и зажали в угол.
— Снейп, сознавайся, чем ты Блэка напоил? — спросил еще не отошедший от шока Розье.
— Почему сразу Снейп?! — возмутился я.
— Потому что только ты можешь состряпать что-нибудь… короче, это же другой человек!
— Ага, вы еще скажите, что я его под Империо взял!
— Ты мо-ог, — протянул Эйвери. — Только зачем так долго тянул?
— Да отстаньте вы от него, — встрял Регулус Блэк. — Ничем он Сириуса не поил.
Я поил, вернее, не я, а Кэнди, только Регулус об этом вряд ли знал, а я сознаваться не собирался.
— А что тогда с ним случилось? — с интересом спросил Розье.
— Как сказал отец — резко повзрослел. А может, стукнулся головой на квиддиче, вот дурь оттуда и вышибло, — непосредственно произнес Блэк-младший. — Жаль, конечно, что доучиваться ему все едино на Гриффиндоре, но тут уж ничего не поделаешь, переводы здесь не предусмотрены.
— Хм… Ну что ж, передай брату — мы будем рады его компании, — обтекаемо произнес Эйвери.
— Непременно передам, — кивнул Регулус и уткнулся в учебник.
«Шалость определенно удалась», — подумал я и поспешил ретироваться.
Часть 5
Наблюдать за происходящим было неимоверно интересно. Слизеринцы не знали, как себя вести: с одной стороны, это был Блэк, с другой — гриффиндорец, причем до недавнего времени один из самых буйных и непредсказуемых. Правда, им на помощь приходила хваленая аристократическая выдержка и воспитание.
На Гриффиндоре происходило брожение умов, но Блэк демонстративно игнорировал прямые вопросы и тем более намеки, а будучи вызван к директору, отказался разговаривать в отстутствие родителей. Что такое Вальбурга Блэк в праведном гневе, Дамблдор, видимо, знал не понаслышке, поэтому временно отстал от него и даже дал позволение на беспрецедентный шаг: Сириус возжелал переселиться к младшему брату, потому что тот жил один в трехместной спальне. (Какими ротациями наших однокашников это событие сопровождалось, Регулус рассказывал неоднократно и с подробностями, да я и сам видел. Впрочем, наши-то особенно не сопротивлялись, всем приятно было насолить Гриффиндору!)
