alexz105 - Гарри Поттер и темный блеск

— Сию минуту, сэр! Уже скачу! — топот копыт коня сэра Николаса затих в коридоре замка.

Гермиона не могла даже определить, в каком крыле замка и на каком уровне они находятся. Вокруг стоял могильный холод и доносился запах склепа. От привидений исходил обжигающий мороз.

Раздался скрежет и громыхание цепей. Из каменной стены показалась рука Барона в кольчужной рукавице. Пошарив по стене, рука вцепилась в подставку факела, но та немедленно рассыпалась ржавым прахом. Барон смачно выругался громовым голосом. Рука нашарила на стене могучее стальное кольцо и ухватилась за него. Полупрозрачные мускулы руки напряглись, из стены вылетело несколько камней и, наконец, с треском вывалились две фигуры. Крупная полупрозрачная с серебряными пятнами крови принадлежала Кровавому Барону, а более плотная маленькая — с разноцветным колпаком на ободранных ушах — Пивзу. Пардон. Паулю Ивзеру! Рыцарю четырех мечей! Проклятому Годриком за гордыню и неуважение! Эсквайру, блин!

— Пауль, гори в преисподней ваша задница! Ничего вы нормально сделать не можете, — Барон был в раздражении.

— Вашество! Я же говорил, что через каменные стены не могу? Говорил? Через деревянные стены — пожалуйста, а через каменные — нет! Я же полтергейст! Теперь вот уши ободрал! Где я достану яд тарантулов, чтобы уши лечить? А все вы! Срежем, срежем…

Пивз сидел на каменном полу, сняв колпак и завернув губы на манер шланга от пылесоса, пытался подуть на свои многострадальные уши.

Барон сконфуженно хмыкнул:

— А через двери женских туалетов вы, Пауль, можете. Я сам видел неоднократно!

— Они же деревянные! Деревянные, вашего вашества мать за ногу!

— Ладно, не ори! Не мешай допрос проводить! — слегка смутившись, отмахнулся Барон. Пивз, то есть Пауль — всхлипнул и заткнулся.

Барон развернулся к Гермионе так, что у девушки в глазах потемнело.

— Сэр Поттер просил тебя завершить ритуал?

— К… какой ритуал?

— Не притворяйся! Дело серьезнее, чем ты думаешь! Просил или нет?

— Нет, я просто хотела помочь ему… он не знал… я долго колебалась…

— Откуда ты знаешь Завершающее заклинание?

— Он подарил мне книгу. Да. «Общая теория трансфигурации». Копия. Еще летом он сделал ее для меня в своем замке.

— Ты была в Поттер–мэноре?

— Да.

Барон задумался на несколько мгновений, потом повернулся к Серой Даме:

— Мы зря терзаем ее. Он сам дал ей заклинание. Он, судя по всему, сам приказал ей его применить. Это его решение. Она — слепая марионетка в руках сэра Поттера. Не понимаю, почему он пошел на такой крайний шаг, да еще посвятил в него настолько ненадежную помощницу. Но это его выбор и нам остается лишь склонить головы перед его решением.

— Что же теперь будет? — судорожно дернув головой, пробормотала Серая Дама.

Безголовые рыцари слезли с коней и встали рядом с ними, сложив мрачно молчащие головы у своих ног. Раздавалось лишь одиночное позвякивание железа на сбруе.

Гермиона, вытаращив глаза, смотрела на эту потустороннюю картину. Привидения замерли, как во время минуты молчания. Как будто прощаясь с чем–то ушедшим навсегда. Как будто потеряв что–то дорогое — веру или надежду, или любовь… боже, что она несет! Какая любовь у полупрозрачных слепков душ давно умерших людей!

— Дамблдору говорить нельзя, — то ли вопросительно, то ли утверждающе сказал Кровавый Барон.

— Нельзя, — как эхо отозвалась Серая Дама, — он сразу попытается убить сэра Гарольда.

Гермиона вздрогнула. Что за бред они несут? Директор, конечно, повел себя недальновидно. Но убить? За что? И откуда привидения знают имя нового Гарри? Того самого нового Гарри, которого она, можно сказать, только что уничтожила?

Между тем Барон продолжал:

— Всем молчать о том, что произошло! Запрещаю отвечать на вопросы, касающиеся этих событий. Девчонка сама будет молчать, иначе Азкабан заткнет ей рот. На этом этапе никто ничего не заметит и не узнает, а потом, когда намерения сэра Поттера станут яснее, решим, что делать. Или чего не делать. Всем ясно?!

Все призраки, полтергейст и даже Серая дама склонили голову в знак покорности решению Кровавого Барона.

Только ошарашенная Гермиона громогласно возмутилась:

— Да что здесь происходит? Какие тайны? Какой Азкабан? Причем здесь директор Дамблдор? Да! Я с помощью заклинания убрала старшую ментальность Гарри, которая стала темной и неконтролируемой. Он был опасен для себя самого и всего магического мира! А теперь снова телом правит ментальность Гарри, который понимает различие между добром и злом. Теперь Гарри прежний и он не причинит людям страданий и бед. Он не сможет стать новым Темным Лордом!

— Дура!!! — зарычал Кровавый Барон, потрясая цепями, сжатыми в воздетых руках. — Да ты помогла сэру Поттеру стать похожим на Темного Лорда так, как никто и никогда еще не был на него похож!

— Я всегда подозревал, что большинство женщин в вопросах добра и зла — потрясающие дуры! За исключением вашей матушки, разумеется, — Барон любезно повернулся в сторону Серой Дамы. Затем вновь повернулся к испуганной Гермионе:

— Старшую ментальность она убрала! Доброе дело сделала! Твое заклинание в связке с ранее примененными сэром Гарольдом, стало Завершающим в создании хоркрукса из осколка его души, которую он, видимо, по неосторожности, разорвал накануне мощным темным заклинанием!!!

— Поттер, вставайте!

Гарольд открыл глаза. Темно. Но помещение он узнал мгновенно. Больничное крыло! Самое знакомое место в жизни, за исключением чулана у Дурслей и спальни Гриффиндора. Да. Почти каждый раз, когда ему приходилось терять сознание, очнувшись, он видел перед собой эти стены. Кто его звал? И что вообще произошло? Последнее, что он помнит — сосредоточенное лицо Гермионы и ее палочка, направленная ему в переносицу. Кстати, Гермиона в тот момент была просто дьявольски красива. Глаза горели, на щеках полыхал румянец, а высоко поднятые брови придавали глазам неотразимую выразительность. Да! И грива каштановых волос, разметавшись по плечам в стремительном коротком полете, чертовски элегантно подчеркивала абрис девичьего лица! Наваждение. Просто наваждение. Э, да не врезала ли она ему Привлекающими чарами?

— Поттер! Если вы не прекратите мысленно орать, то через минуту своими романтическими бреднями перебудите половину замка с Дамблдором включительно.

Не может быть! Кто это? Этот холодный язвительный голос может принадлежать только одному человеку во всем мире:

— Северус!!!

— Да тише вы! Ради Мерлина, тише! Я тоже очень рад нашей встрече, век бы вас не видать! Я восхищен вашими деяниями, особенно последними, дементор вам в дышло! Я так скучал, что проскакал на идиотской палке с прутьями пол-Англии, за что искренне вам благодарен! Великий Салазар! Когда же вы, наконец, свернете себе шею так быстро, что бы я не успел вмешаться!!!

— Профессор…

— Поттер, да у вас совсем с мозгами плохо. Вы их, похоже, отсидели напрочь в своих мэнорах! Молчите! Вставайте и одевайтесь! Сам, сам. С меня хватило той затычки в вашей заднице. В тот раз я твердо решил, что камердинером к вам, Поттер, не пойду. Шатает? Выпейте зелье и поторапливайтесь. Помфри я усыпил, но у нас не более 4‑х часов до рассвета. Больше жизни, сюзерен, больше жизни!

Но Гарольд уже разобрался со слабостью в теле и небольшим концертом под черепушкой. Они проскользнули в двери больничного крыла и начали быстро спускаться по лестнице. Через две площадки в неверном свете факела возник Пивз.

— Ваше Темнейшество, разрешите поздравить с выздоровлением, — жутким шепотом прошелестел полтергейст.

Снейп, не останавливаясь, показал Пивзу кулак, и тот мгновенно нырнул в какую–то низенькую закрытую дверцу.

— Это он мне сказал или вам? — слегка задыхаясь на бегу, спросил Поттер.

Снейп иронически покосился на него:

— Это он сказал шнуркам ваших ботинок, Поттер! Все остальное у вас уже гораздо круче, чем у Темного Лорда!

Гарольд заткнулся и обижено сопя, продолжил быстрый исход из Хогвартса рядом со Свободным Мастером Зельеварения Северусом Снейпом.

— Ну, что ж. Одевайтесь, Поттер. Мне надо пойти полистать пару книг. Через пятнадцать минут я присоединюсь к вам в главном зале.

Зельевар, как всегда, стремительно вышел из спальни Гарольда. Только крылья мантии фыркнули в дверях.

— Сэр Поттер, — Добби протягивал Гарольду свежую мантию.

Юный маг сидел на своей кровати и вспоминал подробности осмотра, который устроил ему Снейп. Все было вежливо и спокойно. Видимо, зельевар уже спустил пар и вошел в состояние полного конструктива. Конечностям Гарольда (всем) Снейп совсем не уделил внимания. Внутренние органы он исследовал несколько минут, но, похоже, ничего от этого и не ждал. Зато голова Гарольда вызвала у Снейпа самое пристальное внимание. Здесь зельевар крутил и вертел своей палочкой как пропеллером, временами сквозь зубы командуя Поттеру, что сделать, а иногда изрыгая вполголоса невнятные проклятья. Наконец, он оставил Гарольда в покое, рекомендовал одеться и вышел.