— Рей, Синдзи, пора, — мягко произнесла подошедшая сзади Мисато.
Мы повернулись к Кацураги.
— Готовы? — тихо просила майор.
— Да, Мисато.
— Да.
Кацураги вздохнула и опустила голову. А затем внезапно одним шагом покрыла разделяющее нас расстояние и порывистым движением обняла меня и Рей, прижимая к себе.
— Берегите себя, ребята, — тихо проговорила Мисато, наклоняясь к нам. — И… возвращайтесь поскорее — я буду ждать.
— Вернёмся. Непременно вернёмся, — так же тихо произнёс я, закрывая глаза. — Со щитом или на щите.
Кацураги выпустила нас из объятий и словно бы через силу улыбнулась. Я тоже улыбнулся, но уже искренне, от вида донельзя удивлённой таким бурным выражением чувств Аянами.
— Мрачноватое напутствие, — со своей всегдашней ехидцей заметила Мисато.
— Зато правильное, — хмыкнул я.
— Ладно уж… Давайте уже садитесь в машину и поедем на позицию.
Карета подана, господа. Точнее не карета, а приземистый армейский броневик, типа русского "Тигра", только не такой здоровый.
Залезли все втроём в салон…
— Чего в этой железной коробке париться-то? Давайте хоть воздухом подышим, — предложила Кацураги, с натугой откидывая две полукруглые броневые створки и открывая в крыше здоровый люк, куда мы всё не замедлили высунуться. Действительно хоть напоследок воздухом свежим подышать…
— Поехали, — скомандовала майор.
Броневик мягко тронулся с места и покатился по свежепроложенной широкой и удобной грунтовке. Съехали со штабного холма и направились к позиции "Максим".
…Я удивлённым взглядом окинул толпу стоящих около сетчатого ограждения техников и прочих рабочих. Хм, странно… По плану работы уже должны быть завершены и им здесь делать просто нечего…
Появление нашего броневика вызвало целую бурю воплей и криков, носящих явно радостный характер. Наиболее часто слышалось легендарное "банзай!", которое теперь на слух воспринималось как "десять тысяч лет", а также вроде бы наши с Первой имена…
Что-то я уже ничего не понимаю…
— Мисато, а… чего это они? — озадаченно поинтересовался я у командира, кивая на толпу.
— Вас в бой провожают, — улыбнулась Мисато. — Традиция как-никак — так всегда было принято…
Ептыть… Вот, блин… Я бы вообще-то предпочёл делать свою работу без лишнего шума и внимания к собственной персоне. Быть в центре внимания публики — это явно не моё…
Я покраснел и попытался скрыть смущение за мрачноватым юмором:
— Да уж… Сейчас бы чашечку сакэ, белую повязку на лоб и в атаку на Перл-Харбор… И пусть Император живёт десять тысяч лет[44].
— Перл-Харбор — это просто ерунда, в сравнении с тем великим делом, что мы делаем, — заявила Мисато.
Да уж… Не только у меня случаются приступы пафоса…
* * *
Прикрыв глаза, я сидел в пилотском ложементе, крепко сжав рукояти управления и напряжённо вслушиваясь в стук собственного сердца. Словно метроном, оно отсчитывало секунды и минуты до начала операции…
Удар… Удар… Удар…
— Всем подразделениям — двухминутная готовность, — прозвучало на общей волне, к которой я сейчас был подключён.
Открыл глаза, скользнул взглядом по мониторам. На одном идёт трансляция из кабины Евы-00, на втором — из мобильного штаба.
Рей и Мисато…
— Рей, Синдзи, приготовьтесь.
— Есть.
— Есть.
Опустился на колено, достал из креплений щит, покрепче упёр его в бакелитовый парапет и подпёр левым плечом. Пока есть возможность, высунул голову из-за верхнего края — жаль, что в отличие от обычных штурмовых щитов здесь не предусмотрено смотровой щели…
Слева, невдалеке от меня, между низких и широких зубцов ограждения площадки торчит ствол рейлгана. Рей залегла, прижав правой рукой приклад поплотнее к плечу и держась левой за рукоять запирающего механизма. Снаряд уже лежит в специальной нише, остаётся только дослать его в ствол, подать энергию на рельсы и…
Где-то на горизонте виднеется массивная угловатая фигура, очертания которой размывались из-за использования ноктовиденья[45]. Повинуясь мысленной команде, бортовой компьютер накладывает на изображение синтезированную картинку, добавляя резкости и мелких деталей, а также раскрашивая его в условные цвета.
Колоссальный сапфирово-синий октаэдр, окружённый роем своих более мелких копий…
Вот она — цель.
— Время — 23:30!
— Всем группам! Начинаем операцию "Ясима"! — прозвучал звонкий голос майора Кацураги.
Вот оно. Началось.
— …Подготовить рейлган к выстрелу! Начать первую стадию зарядки!
— Запуск систем охлаждения…
— Все генераторы на полную мощность!..
— Система электропитания в норме.
— Блок конвертации работает в штатном режиме…
— Активировать предохранительные системы!..
— Идёт подача энергии из секторов с 1 по 803…
Крепче сжал в руке ручку щита и положил вторую на подбой. Попытался выдохнуть, но лёгкие как обычно были забиты ЛСЛ. Развернул АТ-поле на полную мощность, стремясь как можно надёжнее прикрыть нашу позицию.
— …Начать вторую стадию зарядки!
— Подключение промежуточной подстанции Готемба… Проблем нет…
— Подключение центральной подстанции Футаго… Проблем нет…
Начал машинально щёлкать предохранительной пластиной в правом джойстике, прикрывающей клавишу активации внешнего вооружения. Но сегодня ни моя Ева-01, ни Прототип не несли никакого оружия, кроме ножей в наплечниках — никто не захотел рисковать возможностью подрыва боекомплекта. И так пришлось навесить Евам дополнительные энергобатареи. Но здесь вопрос стоял ребром — или пойти на риск остаться в разгар боевых действий без энергии, ибо кабель в предстоящем бою наверняка пострадает, или смириться с возможным взрывом в случае прямого попадания в топливный элемент. Оставалось утешаться мыслью, что батареи расположены на спинах и в крайнем случае их можно легко сбросить.
— …Начать третью стадию зарядки!
— Перенаправить все потоки на основную подстанцию Футаго!..
— Все линии задействованы на полную мощность!..
— Система охлаждения включена на полную мощность…
— Основная группа накопителей заряжена на 79%!.. 80%!..
— Энергию на максимум!..
— Стадия три завершена, проблем нет!
— Артиллерийские и ракетные батареи приведены в полную боевую готовность!
— Спецбоеприпасы на позиции "Бета" приведены в боевую готовность.
— Отлично. Все батареям — огонь!..
Воздух оказался заполнен гулким грохотом, пробирающим меня даже в Еве — это в дело вступили многочисленные огневые точки, окружающие Токио-3. Их задачей являлось вынудить Рамиила растянуть своё АТ-поле в пространстве и снизить его напряжённость.
Холмы на противоположном берегу озера окутались дымом и пламенем. В небо, оставляя хорошо различимые инверсионные следы, взметнулись десятки, если не сотни ракет. Где-то в отдалении загрохотали артиллерийские батареи, расположенные как в пределах прямой видимости, так и по ту сторону гор.
На Ангела в мгновение ока обрушилась настоящая лавина стали и огня. Часть Токио-3, где находился Рамиил, буквально потонула в многочисленных взрывах снарядов и ракет. Некоторые из них ложились с недолётом, падая в воду и поднимая огромные фонтаны.
Посреди этого буйства рукотворной стихии чистого разрушения пришельцем из иных миров возвышался Пятый Ангел, окружённый золотистым сиянием АТ-поля.
На угрозу он отреагировал незамедлительно. Более-менее спокойно кружащиеся модули заметались, как сумасшедшие; рой мини-октаэдров растянулся в пространстве с целью понадёжнее прикрыть Рамиила. Одновременно Ангел начал уже успевшую стать привычной трансформацию верхних граней, которые начали покрываться десятками восьмигранных тёмных провалов.
В следующий миг последовал ответный удар.
Небо над Токио-3 на несколько мгновений стало практическим белым от наполнивших его десятков потоков разрушительной энергии, ночь ненадолго сменилась днём.
По окружающим горам прошёлся огненный смерч. Пламя охватило вековой лес, покрывающий горы. Казалось, под воздействием высокотемпературного излучения даже скальные породы занимаются огнём и текут по склонам лавовыми ручейками. Лучи ударили, словно десятки крупнокалиберных орудий разом, оставляя повсюду за собой лишь полосы сплошных разрушений. Мощнейшие взрывы превратили большую часть артиллерийских позиций в груды спёкшихся воедино обломков, периодически сотрясаемые детонирующими остатками боекомплектов. Хорошо хоть прямой наводкой били только дистанционно управляемые автоматические комплексы, а все обслуживаемые людьми батареи работают с закрытых позиций.
В огненном аду звёздного пламени горел и плавился даже камень; один за другим детонировали невыпущенные снаряды и ракеты. Над Токио-3 начал подниматься багрово-красный рассвет, отражаясь в зеркальных гранях исполинского кристалла Пятого Ангела и придавая им кровавый оттенок.
