alexz105 - Гарри Поттер и темный блеск

Лорд зло усмехнулся и напомнил:

— Слово на слово!

— Валите к бабушке дементора!

Лорд бесшумно взлетел со своей добычей на уровень окна. Снова фыркнуло и оба исчезли. Гарольд кинулся к окну и вдалеке рассмотрел две точки, стремительно удаляющиеся от замка. Достигнув границы, они с хлопком аппарировали.

Гарольд повернулся к все еще окоченевшей девушке и, потрясая кулаками с зажатыми в них палочками, простонал:

— Гермиона! Какая же ты дура!!!

— Гермиона! Какая же ты дура!!! Тебе надо было переступить полшага к двери, и я уделал бы это исчадье ада и этого мерзавца–дедушку, как бог черепаху!

Гермиона закрыла глаза, замотала головой и вдруг в голос разрыдалась.

Гарольд отступил в смущении. Мда… слезы девушки — оружие посильнее Авады. Юный маг растерялся и как–то сразу многое заметил. И как Гермиона похудела. Какие тонкие и прозрачные у нее пальчики рук, которыми она закрыла лицо. Как из–под этих пальчиков безостановочно бегут слезы. Какая она беззащитная и трогательная в своем плаче. Какая она все–таки красивая девушка! Гарольд потоптался в нерешительности, а потом, подчиняясь порыву, подошел к Гермионе, торопливо спрятал палочки в рукава и бережно обнял ее за плечи.

Девушка на мгновение оторвала руки от лица — сквозь слезы изумленно блеснули ее глаза. А затем, судорожно ухватив Гарольда руками за шею, она уткнулась лицом ему в ключицу и разрыдалась уже совсем громко и откровенно. Как ребенок. Как маленький ребенок. Как маленький обиженный и всеми брошенный ребенок. Гарольд вспомнил себя — после наказания у Дурслей за Дадли и питона в зоосаде. В носу у него подозрительно защипало. Он крепче прижал к себе девушку, с трудом удерживаясь от того, чтобы похлопать ее по плечу.

Дежавю, подумал Гарольд. Это с ним уже было. Год назад или меньше. С Чжоу. Только это было не так. Тогда к горечи чужого несчастья примешивалась робость и чувство вины, как будто на его должен был находиться кто–то другой. А сейчас он находился на своем. И не собирался это место кому–либо уступать. Чувство собственной силы и доброе сердце погасило огонь ярости, недовольство и раздражение юного мага. Сражаться — дело мужчин. Чего он требует от девчонки? Да еще такой девчонки? Заучка и задавака, верный школьный товарищ, соратница во всех рискованных приключениях, невыносимая зануда в учебе и вопросах морали, помощница и заводила, красивая девушка, наконец! Девушка плачет. Девушке плохо. Гарольд вдохнул запах ее волос, и голова его закружилась. Сердце замерло, как при финте Вронски и бешено застучало. К щекам прилила кровь.

— Мистер Поттер! Что здесь происходит?

Гарольд повернул голову в сторону двери, увидел в дверном проеме окаменевшую Макгонагал и приложил палец к губам.

Профессор трансфигурации находилась в крайнем недоумении. Узнав, что Дамблдор забрал из больничного крыла Гермиону, она решила воспользоваться своим правом декана и присутствовать при разговоре. Странности начались у входа. Горгулья стояла неподвижно, словно к чему–то прислушиваясь. На пароль не реагировала и не пропускала. Затем, спустя минут пять отодвинулась, освобождая проем и каменно проскрежетала:

— Старый пароль отменен, новый пароль новым владельцем кабинета не установлен. Вы можете войти на свой страх и риск.

Макгонагал за тридцать лет преподавания услышала голос горгульи в первый раз и даже не догадывалась, что они могут разговаривать. Хотя… стражи и охранники факультетов не только слышали пароль, но и могли что–то прокомментировать. Почему тогда горгульи молчат?

— Какой новый владелец? Что вы говорите?

— Новый владелец кабинета директора — Гарольд Джеймс Поттер, больше известный среди нежити Хогвартса, как Сумрачный Лорд.

Челюсть Макгонагал благополучно приземлилась на пол.

— Что вы несете? Кто его так назвал? Что происходит?

— Так определил сущность Лорда его светлость Кровавый Барон. Сумрачный Лорд изгнал старого хозяина кабинета и теперь ему решать, кто займет это место.

Ничего бредовее Макгонагал в жизни не слышала. Подозревая все на свете, включая козни Упивающихся, профессор транфигурации протиснулась мимо горгульи и винтовая лестница, придя в движение, вмиг доставила ее к входу в кабинет. Судорожно сжимая палочку, она прислушалась. Из кабинета раздавался плач девушки. Кто плачет, Макгонагал не сомневалась. А вот почему? Надо вмешаться. Последние годы Альбус изрядно очерствел душой и, должно быть, он был груб со студенткой или даже серьезно пригрозил ей.

Надо помочь Гермионе, а заодно отвлечь внимание директора на свихнувшуюся горгулью. Пусть с каменными бабами разбирается, а не с ее гриффиндорками.

Макгонагал решительно отворила дверь и замерла в изумлении. Кабинет был разгромлен. Все что не было закреплено к полу или стенам, беспорядочным хламом валялось по углам. Особенно ее поразил портрет Финеаса Найджелуса. Он валялся в углу, перевернутый вверх ногами, и покойный директор Хогвартса с багровым от прилива крови лицом корчился, пытаясь жестом объяснить свое отношение к происходящему. Жест был каким–то странным. Финеас согнул в локте левую руку и, сжав пальцы в кулак, покачивал ей вверх–вниз. А правая его рука ребром ладони постукивала по внутреннему сгибу локтя левой. В перевернутом виде все это смотрелось вдвойне дико. Но у Макгонагал возникло ощущение, что где–то подобный жест она уже видела.

Посредине кабинета, обнявшись, стояли Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер. Гермиона плакала навзрыд, а Поттер нежно и покровительственно обнимал ее за плечи. В их позах не было ничего, если так можно выразиться, личного, но у женщины что–то екнуло в груди. Все это неспроста. Оглянувшись по сторонам, она не обнаружила директора, хотя точно знала, что он должен быть здесь. Вот тогда и прозвучал ее вопрос, на который Гермиона не отреагировала совсем, а Гарри повернул голову и приложил палец к губам.

Вот этот приложенный палец окончательно убедил профессора трансфигурации, что она не бредит. Похоже, и горгулья не врет. Как же она просмотрела следы событий, которые только что произошли? Открытое настежь окно со отпечатками ног на подоконнике не оставляли сомнений в том, каким путем директор покинул кабинет. Макгонагал, согласно кивнув Гарри, подошла к окну и со страхом посмотрела вниз, словно ожидая увидеть там распростертое мертвое тело.

— И не надейтесь, — вполголоса обронил Гарольд, — мерзавцы так просто не умирают.

— Что это значит, Гарри? Почему вы назвали Дамблдора мерзавцем?

— Всему свое время. Вы получите объяснения, причем исчерпывающие. Но позже. А сейчас позаботьтесь о Гермионе, пожалуйста. Ее надо вернуть в больничное крыло и дать возможность отдохнуть. Передайте мадам Помфри, что любые контакты с ней запрещены. Всем без исключения! Я позже сам навещу ее. Факультеты через двадцать пять минут закончат завтрак. Надо торопиться. Соберите сюда всех деканов и старший преподавательский состав. Да! И пусть позовут Пивза. Мне надо кое–кого пригласить сюда из внешнего мира. Не теряйте времени, миссис Макгонагал.

Гарольд подошел к камину и взял с полки чашу с Дымолетным порошком. Метнув в камин пригоршню порошка, он позвал:

— Аластор Хмури, Ремус Люпин, Драко Малфой, Антонин Долохов! Срочно прибыть в кабинет директора Хогвартса. Защита вас пропустит. Срок — десять минут!

Он повернулся к Минерве. Та уже практически не сомневалась, что имеет дело с магом, принявшим облик Гарри. Ее палочка была направлена прямо на Поттера, а губы округлились в готовности выпалить заклинание.

— Понимаю, — улыбнулся Гарольд своей фирменной улыбкой. Макгонагал заколебалась и не стала нападать немедленно, но палочку не опустила.

— Профессор Макгонагал, несколько дней назад в моей спальне, где нас точно никто не мог слышать, вы обещали, что всегда поддержите меня. Пришла пора выполнить обещание. Идите и сделайте то, о чем я вас попросил.

Макгонагал окаменела. Потом решительно подошла к Гермионе и ласково, но настойчиво потянула девушку к выходу из кабинета. На пороге она оглянулась на Поттера. Тот стоял, уверенно и гордо глядя на нее. В его лице проступили взрослые зрелые черты и суровая сосредоточенность.

«Сумрачный Лорд». Мда, Барону не откажешь в наблюдательности и точности восприятия. Надо торопиться. Этот Гарри предельно серьезен и требует такого же отношения от других. Макгонагал опустила глаза и, держа Гермиону под руку, заторопилась на выход. У нее оставалось всего двенадцать минут.

— Итак, всем здравствуйте!

Словно не замечая, что одна группа магов в кабинете ощетинилась палочками, а другая неуверенно переглядывается, Гарольд вышел на центр кабинета между двух группировок.

— О! Мой названный магический родственник! Прошу прощения, что с вами так неуважительно обошлись.