труда. Кайрат разделял мнение профессора и его пугало, что мама вновь ринется исполнять обязанности, позабыв о мерах предосторожности. Кайрат, как любящий сын, поделился с ней своими волнениями. В ответ она заверила, что всё обойдётся и ему нечего беспокоиться.
— Я здорова и постараюсь не болеть, — пообещала мама за чашкой чая, стараясь придать голосу твёрдости, — буду очень аккуратной и осмотрительной. Не стану напрягаться и простужаться.
Кайрат грустно улыбнулся словам матери. Термина «не напрягаться» при её бешеной нагрузке и аврального режима просто не существовало. Она трудилась, как паховая лошадь. Без минуты отдыха и случайного перерыва. Да, рабочие, бывало, поднимали волнение, пытаясь протестовать против рабских условий. Руководство совхоза активно искало зачинщиков и смутьянов, но их поиск терпел фиаско. Рабочие, как один, были настроены решительно, проявив несгибаемую волю. Администрация, видимо, испугавшись, что протесты примут массовый оборот пошли на уступки и позволили удлинить обеденный час. Благодаря новшеству, мама успевала забежать домой. Однако на этом закончились радости для трудящихся. Тем не менее, у мамы была работа. А его обязанности, как распространителя канули в лету. Он остался не у дел и без работы.
— Сволочи! — ругнулся Кайрат. — Вышвырнули, как блохастого щенка. За шкирку и через порог!
Кайрат вернулся мыслями к последним событиям на рынке. Уже десять дней он изредка появлялся на базаре. Смелым планам не суждено было сбыться. От прежнего присутствия на рынке, занимавшего ежедневно более шести часов дневного времени не осталось и следа. На следующий день после посыпавшихся угроз от Лохматого и Паштета, он стал осторожен. Оставив машину на стоянке, Кайрат взял небольшую пачку пакетов в триста штук и положил в неприметную маленькую сумку. Тележку парень оставил в багажнике. Быть заметным с огромным багажом товара он не рискнул. Кайрат не хотел, чтобы Паштет выполнил обещание и отобрал пакеты. Распространитель каждый раз видел коренастую фигуру Лохматого, детально обходящего территорию. Казалось, что Лохматый будто специально его ищет. Также Кайрат издали заметил того парня, который сидел в комнатушке и выпускал пузыри из жевательной резинки. Так же, как Лохматый, он тоже, горящим взором немецкой овчарки, высматривал людей. Это было похоже на облаву, применяемую охотниками за глупой дичью. Не оставалось сомнений, что шестёрки из команды Паштета выполняют его грозные приказы. Доступ к торговкам в лабазе и на улице был перекрыт. Кайрат оставил затею незаметно снабдить пакетами торговок. Слишком рискованным оказалось данное мероприятие. Он решил перейти на другую половину рынка, где контроль Паштета был ослабленным. Кайрат быстрым шагом направился к Наташе, крадучись и с предельной осторожностью. За рядами, торгующими семечками, его негромко окликнули. Кайрат покрутил головой, отыскивая источник звука. Он увидел Пашу, выглядывающего из-за угла. Заметив, что Кайрат его обнаружил, Паша махнул рукой, подзывая.
— Привет! — Пашка протянул руку.
— Здорово! — Кайрат по привычке покрутил головой вокруг.
— На войне, как на войне?
Он последовал примеру Кайрата. Его взгляд был сфокусирован на то, что творилось вокруг. Паша внимательно всматривался в физиономию каждого мужчины, приближающегося к ним.
— Зачем прячешься? — полюбопытствовал Кайрат.
— А ты, зачем? — отфутболил близкий конкурент.
Кайрат недовольно скорчил лицо.
— Паштет и Лохматый достали! Меня поймали. Стращали. Велели больше на рынке не якшаться и не торговать!
— Когда поймали? — Паша проводил подозрительным взглядом двух грузчиков, толкающих большую тележку с коробками.
— Вчера. До тебя очередь не дошла?
Паша криво усмехнулся и сплюнул.
— Дошла. Меня запугали на прошлой неделе.
Кайрат встрепенулся.
— Теперь я понимаю, — словно разговаривал сам с собой, проговорил Кайрат, — Паштет спутал меня с тобой.
— С кем?
— С тобой! Когда Лохматый притащил меня в кабинет к Паштету, то главный бандюган заявил мне, что он уже предупреждал. Значит, Паштет тебе внушал мысль о недопустимости торговли?
— Увы! — открылся Павел, — мне запретили торговать и разносить пакеты.
— Мне тоже запретили!
— Они хотели, отнять пакеты. Уроды! Кое-как унёс ноги. В лабазе всем торговкам выдали фасовку. Они подмяли под себя наших клиенток.
Кайрат сурово поджал губы.
— Я знаю. Мне сообщили Рузалия апа и Вера. Хозяйка точки оперативно припёрла им пачку. Сегодня даже не смог попасть в лабаз. Люди Паштета крутятся внутри, как вокзальные шалавки и за всем бдят. Ты ходил к Димонычу? — Кайрат, словно часовой, не забывающий о караульных обязанностях, оглянулся вокруг.
— Ходил.
Кайрат резко обернулся. В его глазах затеплилась надежда.
— Димоныч пообещал урегулировать вопрос?
— Его больше не будет на колхозном рынке.
— Как? Почему?
— Димоныч пропал. Исчез. Провалился. Скрылся с горизонта, как перхоть после душа. Не найти!
— В киоске смотрел?
— Нигде нет.
— Ну, Паш, что делать?
— Ума не приложу. У тебя много товара осталось?
— Больше пятидесяти тысяч фасовки. Могу тебе возвратить долг пакетами? — грустно пошутил Кайрат.
— У меня тоже гора пакетов. На черта мне вторая куча?!
— Тогда тебе придётся чуток подождать. Ты не против?
— Понимаю, Кай! Конечно, подожду. Ты знаешь место, куда можно сбросить товар?
— На рынок «Пионерской» буду скидывать. Торговля, конечно, слабенькая, но по тысяче штук каждый день «уходит». Постараюсь не задерживать с оплатой. Спасибо, Пашка, за понимание!
После того, как Кайрат приобрёл автомобиль и осуществил дорогой ремонт, денег на товар у него не осталось. Он заключил с Павлом устное соглашение, по которому Паша снабжал его пакетами. Таким образом, Пашка протянул руку помощи товарищу, предоставив партию пакетов на реализацию. Из ста тысяч штук, завезённых в квартиру, Кайрат успел продать тридцать. Остальное, тяжёлым грузом, остались.
— Я по магазинам пробегусь! Пакеты тоже им нужны, — словно советуясь, поделился Паша, — в один из них уже заходил и предлагал.
— Ну, и как? Результат есть?
— Ни хрена!
Кайрат скорбно покачал головой. Конечно, чтобы сдать пакеты незнакомым продавщицам, нужно вновь выстраивать отношения и каждый день мелькать перед глазами.
— Куда, Кай, ты направляешься?
— К Наташке. Торгует сыпучкой. Знаешь её?
— Это та…, толстоватая…, в самом начале ряда? — руки Павла очертили грубую кривую в области талии.
— Да.
— Она у меня не покупает. Твоя клиентка.
— Мы с ней договорились. Наташка станет покупать пакеты у меня и у хозяйки.
Павел выбросил окурок на асфальт и раздавил грязной подошвой.
— Неплохо придумали.
— Как денег наберу, Паш, сразу звякну, — Кайрат поднёс пустую ладонь к уху, показывая, будто у него в ладони трубка телефона, — приложу усилия, чтобы ускориться.
— Хорошо! Буду ждать с нетерпением!
Кайрат прекрасно понял последние слова Павла, который опасался невольно обидеть Кайрата, но мягко намекнул, что должок желательно вернуть поскорее.
— Привет, Наташка! — перед тем, как приоткрыть сумку Кайрат скосил глаза направо и налево, будто определял длину улицы.
— Приветик, Кайратосик! — девушка распахнула ресницы.
— Держи триста штук.
Она соблюдала секретность
