«Дама в голубом» — портрет-картина, на котором изображена художница Е. М. Мартынова — близкий друг автора и его соученица по Академии художеств. Перед нами старинный стилизованный парк и одетая в роскошное платье XVIII столетия женщина со своим сложным душевными миром. Созданный художником ретроспективный портрет — явление новое в русском искусстве. Соединенные в картине детали «галантного века» и утонченный облик тоскующей дамы Серебряного века в итоге передают дух сложной и противоречивой эпохи.
Композиция строится на сопоставлении планов и их колористическом решении. Стройная женская фигура идеально вписана в квадратный формат холста, что придает портрету известную репрезентативность. Переливы глубокого синего цвета одеяния героини оттеняют прозрачность голубоватых теней тонко написанного лица, открытых хрупких плеч, подчеркивают выразительность жеста прекрасных рук. Вся пластика модели напоминает о великих мастерах прошлых эпох. Старинный парк с водоемом и музицирующей вдали парой явственно контрастирует с настроением портретируемой. Это скорее парк-воспоминание, в котором время приглушило все краски, и листья куста, являющегося фоном для фигуры в синем, — странного «неживого» цвета (такой бывает листва на старых выцветших гобеленах). Связующим звеном между прошлым и настоящим здесь оказывается мужская фигура, в облике которой угадывается автор картины.
В творчестве Сомова портрет Е. М. Мартыновой занимает особое место, никогда уже больше он не создаст ничего равноценного «Даме в голубом» по возвышенности, поэтичности и чистоте образа, по силе выразительности и достигнутому некоему «абсолюту» художественного воплощения.
Виктор Эльпидифорович Борисов-Мусатов (1870–1905). Водоем 1902–1903. Холст, масло. 177x216В картинах Борисова-Мусатова неизменно присутствует ощущение волнующей, неизъяснимой тайны. Главным мотивом, сквозь который для художника открывается мир, скрытый под маревом красок, становятся дворянские гнезда, ветшающие старинные усадьбы. Плавные музыкальные ритмы композиций Борисова-Мусатова вновь и вновь воспроизводят его излюбленные темы: это уголки парка и женские фигуры, которые кажутся образами человеческих душ, блуждающих в полуреальном царстве сна.
Картина «Водоем» была создана в парке имения княгини Прозоровой-Голицыной Зубриловка в самое счастливое для художника время: Елена Владимировна Александрова согласилась стать его женой. Художнику позировали его сестра, Елена Борисова-Мусатова, и невеста, воплотившие собой образы Вечной женственности.
Несмотря на то что полотно было написано с натуры — существующего в действительности парка с водоемом и реальных женщин, все усматривали в нем нечто не от мира сего. Загадочные полуреальность и вневременность картины стали самым поэтическим проявлением символистского видения мира грез. Водоем, чьи очертания в действительности являлись идеальной окружностью, художник изображает в виде большого овала, выходящего своими краями за пределы холста. Этой геометрической форме, так любимой Мусатовым, вторит аналогичная, но меньшая по размеру юбка одной из героинь, уложенная красивым овалом. Их сочетание сразу же задает определенный музыкальный ритм всему произведению. Своеобразное построение композиции — исключение линии горизонта из картины — важный прием. Используя его, живописец сознательно сближает первый и второй планы, делая полотно более плоским. Героини, расположенные на первом плане, находятся ниже пруда, а сама водная гладь, безмятежная и чистая, как небо, буквально нависает над ними. В результате создается иллюзия настоящего зеркала, приподнятого и поставленного вертикально. Из обычного пейзажа рождается совершенно иной образ, новая реальность — что было очень свойственно художникам-символистам.
Филипп Андреевич Малявин (1869–1940). Вихрь 1906. Холст, масло. 223x410В своем творчестве к традиционной для русской живописи народной теме художник подошел по-своему, акцентируя мощное стихийное начало в женских образах, придавая им монументальность. Смелая живопись Малявина с ее условными фонами, крупными фигурами, неглубоким пространством и необычайно звучным цветом — подчеркнуто декоративна. Однако в начале XX века современники расценивали ее как своеобразный вызов.
В картине «Вихрь» крестьянские женщины расходятся в танце словно «сказочные героини старорусских былин». В свой хоровод они вовлекают стихии природы. Развевающиеся одежды образуют стихийные потоки красочных мазков, напоминающих то горячие всполохи пламени, то холодные струи воды, то обжигающее дыхание ветра, то покрытые цветами луга. Особую динамичность картине придают свободные движения кисти, соответствующие ритму вихревого танца. И. Э. Грабарь посоветовал Малявину писать особыми, долго сохнущими красками. В результате живопись стала напоминать вулканическую лаву, появился эффект своеобразной подвижной мозаики. Формы и краски наплывают друг на друга, создавая внутреннее напряжение. Это усиливает выразительность картины, построенной на пересечении различных стилевых тенденций — импрессионизма и модерна. Работа создавалась во время первой русской революции. В ее сюжете, в полыхающем красном колорите можно увидеть одновременно и надежду на духовное возрождение, и предчувствие разгула разрушительных сил.
Александр Николаевич Бенуа (1870–1960). Прогулка короля 1906. Бумага на холсте, акварель, гуашь, бронзовая краска, серебряная краска, графитный карандаш, перо, кисть. 48x62С именем А. Н. Бенуа связано возникновение в 1898 объединения «Мир искусства», одним из основателей и идейным руководителем которого он являлся. Бенуа был художником, теоретиком и критиком искусства, его перу принадлежат многие монографии и исследования, посвященные как отдельным мастерам живописи, так и истории искусства в целом. Творчество Бенуа-художника посвящено, главным образом, двум темам: «Франция эпохи „короля-Солнца“» и «Петербург XVIII — начала XIX века», которые воплотились в определенном виде исторической живописи, создающем особый «ретроспективный» взгляд на прошлое. К этим темам художник обращался в своих исторических картинах и пейзажных работах, выполненных с натуры в Петербурге и окрестных дворцах, а также во Франции, в Версале, где он часто и подолгу бывал.
Описывая прогулки короля, автор ничто не обходил вниманием: ни парковые виды с садовой архитектурой (они написаны с натуры), ни театральные представления, весьма модные в стародавние времена, ни бытовые сценки, рисовавшиеся после тщательного изучения исторического материала. «Прогулка короля» — очень эффектная работа. Зритель встречается с Людовиком XIV, прогуливающимся по своему детищу. В Версале осень: деревья и кустарники сбросили листву, их голые ветви одиноко смотрят в серое небо. Вода спокойна. Кажется, ничто не может потревожить тихий пруд, в зеркале которого отражаются и скульптурная группа фонтана, и чинная процессия монарха и его приближенных.
Размышляя о времени Людовика XIV, Бенуа писал: «Особого культа личности Луи Каторза… у меня не было… Но старческая усталость эпохи, начавшийся упадок вкуса, явившийся на смену юной самонадеянности, беспечности и чувству величавой красоты, этот мир сделали вдруг моим миром».
Игорь Эммануилович Грабарь (1871–1960). Хризантемы 1905. Холст, темпера, пастель. 98x98И. Э. Грабарь — универсальная фигура в русской художественной культуре: художник, историк искусства, преподаватель, реставратор, музейный и общественный деятель. С 1913 по 1925 он являлся директором Третьяковской галереи, создал в музее новую экспозицию, научно обоснованную и с тщательно продуманной концепцией, ставшую своего рода образцом для последующих музейных реэкспозиций.
Грабарь воспринял искания французских мастеров, активно используя приемы дивизионизма — раздельного наложения красок на холст. «Хризантемы» — самый эффектный натюрморт художника. Пышные букеты цветов представлены в хорошо освещенной комнате, будто на пленэре. Пространство наполнено воздухом, в котором тепло солнечного света за окнами соединяется с прохладой интерьера. Живописная поверхность состоит из дробных рельефных мазков, передающих вибрацию световоздушной среды. Цвет разложен на теплые и холодные тона, отсюда зеленоватый оттенок желтых хризантем, переливы желтых и голубых, розовых и зеленых градаций на поверхности скатерти, перламутровое мерцание вазы. Мелькание красочных мазков создает эффект изменчивой, подвижной, вобравшей в себя цветовые рефлексы, атмосферы, окутывающей предметы в комнате. Однако этот прием позволяет художнику осязаемо точно передать фактуру предметов: прозрачность стекла, драгоценный фарфор посуды, ослепительную белизну накрахмаленной скатерти, нежность и бархатистость хризантем.
