Л. Пуликова - Государственный Эрмитаж

Глава группы «Наби» («Пророки»), французский живописец Пьер Боннар любил писать средиземноморские и парижские пейзажи, натюрморты, бытовые сценки и интерьеры в мягких, лирических цветах. Он выработал собственную манеру письма с ярко выраженной декоративностью, значительную роль в которой играет передача пространства, освещения и объема. В 1911 известный московский коллекционер И. А. Морозов заказал Боннару серию панно для парадной лестницы своего особняка на Пречистенке. Триптих занимал торцовую стену лестницы.

Согласно замыслу художника, композиция делилась белыми полуколоннами на три части. Перед зрителем раскрывается сверкающий средиземноморский пейзаж, видимый словно сквозь античный портик. Композиция построена по классической схеме — с тремя планами. Горячим ослепительным солнцем залита площадка перед виллой. Со всех сторон она окружена деревьями и лишь в глубине, в просвете между ними, виднеется лазурное море. В тени деревьев, скрываясь от зноя, девочка в белом платье играет с котенком (левая створка триптиха), женщина на правой створке разговаривает с попугаем, двое малышей на центральной копошатся в песке. Но фигуры не отвлекают внимания зрителя от главного героя — окружающей их роскошной и яркой южной природы. Большую часть композиции занимают громадные стволы и кроны деревьев, их буйная зелень салатных, желтых и серебристых тонов задает колорит триптиха. Работая над панно, художник обобщил цвет. Боннар использует десятки оттенков зеленого и желтого, лилового и розового, коричневого и голубого, но избегает пестроты. Мелкие раздельные мазки создают впечатление вибрации света. Средиземноморский триптих показывает выдающийся живописный талант мастера и раскрывает его как изумительного колориста.

Французский живописец Андре Дерен начал свой творческий путь на рубеже двух столетий. Он был одним из наиболее инициативных членов группы фовистов, увлекался сезаннизмом, дружил с Матиссом и Пикассо, приобщившим его к кубизму. Дерен также черпал вдохновение в работах старых мастеров и самой природе.

В «Пейзаже с лодкой у берега» художник возвращается к классической простоте композиции. Картина весьма условно передает пейзаж, но вместе с тем она вдохновлена им. Дома, построенные из местного камня, деревья, прибитые к берегу лодки передают характер местности приморских Альп. Художник специально уменьшил количество цветов на своей палитре, оставив лишь желтоватые, коричневые, серо-голубые и зеленые, чтобы воспроизвести гамму этой солнечной местности. В расположении домов, деревьев и даже травы чувствуется влияние кубизма. Однако более всего в картине ощущается воздействие старых мастеров — примитивистов итальянской сиенской школы.

Подвески были широко распространены в XVI–XVIII столетиях, являясь украшением костюма или служа амулетом.

Подвеска «Каравелла» — одно из интереснейших произведений ювелирного искусства Испании XVI века в собрании Эрмитажа. Пять изумрудов составляют крест, к которому золотыми цепочками прикреплена испанская каравелла. Ее корпус выточен из большого колумбийского изумруда глубокого зеленого цвета. Парус, мачты и контур корабля украшены белой и черной эмалью. На корме судна тонко прочеканены золотые арабесковые узоры. Общий вес всех использованных ювелиром изумрудов составляет 190 карат!

Мотив плывущего корабля выбран не случайно: в Европе и особенно в Испании это было связано с эпохой великих географических открытий.

В конце XVI столетия главным художественным центром Испании становится королевский двор с резиденциями в Мадриде и Эскориале. При нем начинает работать основоположник испанской живописи XVII века Франсиско Рибальта, впоследствии переехавший в Валенсию и прославившийся там. Работы мастера редко встречаются в музеях за пределами Испании.

В Эрмитаже находится самое раннее подписанное и датированное произведение художника — «Пригвождение к кресту». В изломанных фигурах, нарочитых жестах прослеживается влияние итальянского маньеризма. Драматизм событий подчеркивается мрачным сумрачным колоритом, а резкие светотеневые контрасты выделяют основных действующих лиц: полуобнаженную фигуру Христа, а также спины, руки, уродливые лица его мучителей. Пейзажный фон с тяжелым предгрозовым небом указывает на приближающуюся трагедию. Рибальта одним из первых испанских художников стал использовать световые находки Караваджо.

Придворный художник Алонсо Санчес Коэльо — родоначальник испанского парадного портрета. Персонажи его полотен статичны, они согласно традиции сдержанны и чуть надменны.

Каталина Микаэла была младшей дочерью короля Испании Филиппа II. Представленный портрет показывает еще совсем молодую, примерно шестнадцати лет, девушку на строгом темном фоне. Она холодна и спокойна, как и положено по правилам придворного этикета. Накрахмаленный кружевной воротник, тяжелое одеяние, расшитое золотом и серебром, сковывают движения, но тщательно выписанные детали костюма сочетаются с цельной характеристикой модели. За внешней замкнутостью художник смог разглядеть изящество и очаровательную женскую грацию.

Выйдя замуж за Карла Эммануила I Савойского, инфанта навсегда покинула родину. Родив мужу десятерых детей, Каталина Микаэла умерла, едва достигнув тридцати лет.

Талант испанского живописца Хуана Пантохи де ла Крус особенно проявился в области парадного портрета времен Габсбургов. Придворный живописец не должен был исследовать эмоции и передавать внутренние переживания изображенных на его полотнах людей, которые вальяжно позируют, показывая свое высокое положение и богатство.

Однако «Портрет Диего де Вильмайора» привлекает к себе внимание особой выразительностью и правдивой передачей образа. Семнадцатилетний юноша из знатной семьи предстает перед зрителем в изящных доспехах из вороненой стали с золотым орнаментом и в пышном плиссированном воротнике — явном признаке светского костюма, одетого для появления при дворе, а не военных походов. На груди героя висит рыцарский орден Алькантара. Драгоценности и нарядные мелочи подчеркивают правдивую характеристику уверенного в своей значимости испанского гранда. В его образе — вся аристократическая Испания времен Филиппа III Габсбурга.

Бартоломе Мурильо, видный мастер испанской школы XVII века, пользовался большим успехом у современников и даже был провозглашен капитулом Севильского собора лучшим живописцем города. Художник писал религиозные и небольшие бытовые сценки, но особенно любил изображать детей. Иногда он писал их группами или по двое, а иногда в одиночку, как на картине «Мальчик с собакой».

Художник не идеализирует своих персонажей, при всем обаянии мальчика его веселое лицо простонародно, а костюм — простой и бедный. Ребенок имеет ярко выраженные национальные черты, проявляющиеся в позах, движениях, жестах. Взгляд его плутоватых глаз, выражение лица и повадки дышат жизнью. Мурильо проявил себя и как прекрасный колорист: сочетание голубого неба и мягкого желтого тона жилета мальчика, темный глубокий цвет куртки и холодные, немного перламутровые тона кожи создают изысканную цветовую гамму. В отличие от произведений многих своих коллег работы живописца весьма ценились. Особенно нравились его жанровые сценки, которые сейчас хранятся во многих музеях мира.

Уроженец Крита, Эль Греко относится к испанской школе живописи. Узнаваемый стиль художника-маньериста отличают ослепительные вспышки света, подчеркивающие фактуру ткани и ее складки, удлиненные пропорции фигур, преувеличенная экспрессия поз и движений, драматическая острота образов, нервная линеарность рисунка, колористические диссонансы.

Изображение апостолов Петра и Павла в трактовке Эль Греко — это противопоставление двух натур и темпераментов. Павел умен, категоричен и беспощаден, решителен и эмоционален. Одна рука лежит на книге Святого Писания, указующий жест другой как бы подтверждает написанные им проповеди христианской веры. Контрастом ему выступает апостол Петр. Он — весь в сомнениях и размышлениях. Кроткий, нерешительный взгляд говорит о колебаниях и внутреннем разладе. Интересно сопоставление рук обоих апостолов — твердой сильной руки Павла и мягкой, просительной — Петра. Подобная трактовка образов евангелистов была находкой Эль Греко, она значительно отступала от норм существовавшей церковной традиции в Испании.