Стена мечети
Двор мечети
В 848 году при Абдерахмане II были добавлены семь поперечных нефов. Сам правитель был любителем литературы и музыки, изучал старинные книги по философии, увлекался астрономией. В то же время он внимательно следил за строительством не только мечети, но и города; при нем реконструировали Алькасар. В годы его правления в Кордову приехал из Багдада знаменитый иранский певец Зириаб (789–857), который стал пользоваться безграничным доверием эмира. Зириаб справедливо считается одним из основателей андалусской школы музыки. Певец создал в Кордове консерваторию. Он открыл также в городе институт красоты и ввел календарь мод. Влияние Зириаба на кордовское общество было значительным во всех областях. Блестящий расцвет культуры, начавшийся при Зириабе, продолжался и в следующем столетии.
Университет Кордовы пользовался в это время всемирной известностью, в нем училось около 10 тысяч студентов, приезжавших также из других стран, чтобы изучать философию и светские науки. Студенты много времени проводили под колоннами Кордовской мечети, которая была не только религиозным центром. В ней устраивались политические собрания, читались указы халифа, проводились учебные занятия. Мечеть была связана крытым переходом с Алькасаром, чтобы правитель Кордовы мог в нее попасть беспрепятственно в любое время. Большую роль в жизни халифата играли судьи — кади. Главным был судья Кордовской мечети, которому подчинялись все судьи провинций.
Первый кордовский халиф Абдерахман III в 951 году построил новый минарет, который арабские историки считали прототипом знаменитой Хиральды в Севилье. Второе значительное расширение мечети было проведено Хакемом II (961–976). При нем были построены четырнадцать нефов, новый михраб (молитвенная ниша), максура (место для халифа), капелла Вильявисьоза. Халиф выписал из Византии искусных мастеров-мозаичистов, которых ему прислал император Константин специально для украшения михраба. Внутри мечети находился трон Хакема II, сделанный из самшита, эбена и сандалового дерева. Над созданием трона, по сообщению арабских историков, работали шесть выдающихся мастеров со своими помощниками в течение семи лет. В мечети хранился также знаменитый Коран, столь тяжелый, что его могли поднять лишь два человека. Коран был обернут расшитым покрывалом. Каждую пятницу утром его выносили из мечети для богослужения. Хакем II велел построить у западной стены мечети «комнату милостыни», где нуждавшиеся путешественники и странники получали подаяние. Стены комнаты были покрыты тончайшим орнаментом.
Ниша михраба
Деталь оформления купола михраба. Мозаика
Аркады около михраба
Но самой прекрасной и нарядно декорированной частью мечети был михраб. Перед ним было возведено купольное помещение. Купол представляет собой как бы вознесенный над пространством фантастический цветок и не создает ограниченной и изолированной пространственной среды. Он лежит на арках, перекрещивающихся таким образом, что нервюры многоугольника внутри создают форму восьмиконечной звезды, составленной из двух четырехугольников. Концы звезды служат опорой купола. Свободные поля купола между концами звезды заполнены резными ажурными плитами из алебастра, пропускающими нежный свет. Но не только этот купол отмечал особую значительность михраба. Арки около него имели другой рисунок и были сплошь покрыты орнаментом. Их причудливые сложные сплетения создавали фантастическое сказочно-прекрасное оформление михраба и капеллы. Подковообразная арка михраба декорирована полосами, имеющими каждая свой орнаментальный мотив. Подобным же образом украшены многолопастные арки входа в михраб, состоящие из клиновидных, покрытых орнаментом камней. Стена, на которой находится ниша, превосходит все остальные части мечети по насыщенности и богатству орнаментики. Сияет многоцветная мозаика, надписи сделаны золотыми буквами на красном и голубом фоне. Пол перед аркой михраба выложен белым мрамором.
Капелла Вильявисьоза
Капеллз Сан Фернандо. Деталь
Капелла Сан Фернандо. Деталь
В капелле перед аркой михраба и в капелле Вильявисьоза многолопастные арки, покрытые орнаментом с внутренней стороны, своими переплетениями и формами, подобными растениям и пальмам, создают какую-то особую среду, отличающуюся по драгоценно-изысканному декоративному оформлению от остального помещения мечети. Кажется, что бесконечный бег похожих друг на друга и простых по очертаниям арок вдруг останавливается, пространство «растекается», рассеивается, устремляется вверх к прекрасным лепесткам куполов-цветков. Это движение вверх особенно подчеркнуто перед нишей михраба, где многолопастная с двумя ответвлениями вверху арка как бы входит внутрь другой. Гладкой поверхности стены нет, она сплошь покрыта орнаментом, тонкий и легкий узор которого включен в контуры, повторяющие очертания арок. Можно представить себе, какое впечатление создавалось у находившихся в мечети людей среди бесконечного пространства уходящих вдаль колонн, сияния мозаик и тончайших узоров орнамента в свете тысяч серебряных светильников, спускавшихся с потолка. Сверкала позолота колонн и капителей, отражаясь на покрытых мозаикой стенах.
Обрамление капеллы Сан Фернандо относится к более позднему времени и выполнено уже в XIV веке в стиле мудехар [12]. Прекрасным образцом этого стиля являются и двери колокольни собора — Пуэрта дель Пердон, ведущие в Апельсиновый двор, созданные в 1377 году. И хотя в эту эпоху город уже более века был свободен от арабов, оформление капеллы и двери говорит о преобладающем влиянии мавританского искусства.
Значительная часть пристройки мечети с востока по времени относится к последнему периоду расцвета Кордовского халифата. Это время правления везиря Ал Мансура, более известного под именем Альмансора. Интересна его судьба. Вначале Ал Мансур был начальником гвардии Хишама II, а затем стал главой государства и держал в заточении наследника престола. Необычно расширились при нем границы Кордовского халифата. Ал Мансур приказал увеличить мечеть, которая получила теперь восемь новых нефов по всей длине восточной стороны. Для этого был использован материал разрушенных испанских построек в завоеванных арабами областях. Так завершилось многовековое строительство здания. Правда, незначительные переделки и добавления продолжались вплоть до занятия города войсками Фердинанда III, но они не могли существенно изменить общий облик мечети.
Основные переделки происходят позже. Мечеть нужно было приспособить под христианский храм. Уже в XIII веке были заложены пролеты, соединявшие внутреннее помещение с Апельсиновым двором. Богатые семьи стали строить вдоль внутренних стен мечети свои самостоятельные капеллы, не меняя, однако, ее общей планировки. Существенные изменения произошли уже в XVI столетии. По плану Э. Руиса [13] внутри мечети была сооружена церковь. Ее стены были выше кровли мечети, хотя архитектор и старался использовать уже имезшиеся конструкции и по возможности сохранить прежний облик здания. Население Кордовы выступило против строительства церкви. После долгих дебатов архиепископ обратился к императору Карлу V, который дал согласие на строительство церкви внутри мечети. Однако, посетив в 1526 году Кордову, Карл V сказал, что никогда бы не согласился на изменение старого здания, если б видел его раньше. Ему приписывают слова: «Вы построили то, что можно построить где угод но, и разрушили то, что было единственным в мире». Однако запоздалое сожаление императора уже ничего не могло изменить. Внутри неповторимого величайшего памятника древней архитектуры была построена ничем не примечательная готическая церковь. Так заканчивается многовековая история Кордовской мечети, превращенной в собор. Но позднее с ее историей оказались связанными имена двух кордовских художников и поэта Гонгоры [14], как бы поддержавших минувшую славу города.
Древний мост через Гвадалквивир
У южной стены мечети, в маленькой капелле Санто Кристо дель Пунто хранится картина «Благовещение» мастера Педро де Кордова, написанная им в 1476 году. Это единственная достоверная картина художника, подписанная и датированная им. Она была написана по заказу каноника Диего Санчеса де Кастро, который изображен на картине вместе со святыми. Слева в картине изображены св. Варвара, апостол Иоанн, апостол Иаков-старший, справа — Иоанн Креститель, св. Лаврентий и папа Пий I. Святых можно узнать по их атрибутам. Они представлены коленопреклоненными у подножия возвышения, где изображен готический интерьер со сценой благовещения. В произведении кордовского мастера заметно влияние нидерландской живописи, но преобладают черты, характерные для испанской национальной школы — большая определенность и конкретность сцены, естественная простота характерных лиц и особая любовь к плоскостноорнаментальному началу, проявившаяся не только в обилии узоров, но и в общем расположении фигур на плоскости. Трогательная по своей наивной простоте выражений чувств и красивая по колориту картина говорит о значении кордовской школы, соперничавшей с севильской в период сложения испанской национальной школы живописи в XV веке. Однако в период «золотого века» (XVII в.) испанской культуры кордовская школа уже не могла дать больших мастеров и ее значение свелось к узко местному. Может быть, поэтому в Кордове особенно чтили память Пабло де Сеспедеса (1538–1608) — художника, скульптора и архитектора, а также ученого и историка, владевшего древними языками и занимавшегося исследованием истории мечети. Вся жизнь Сеспедеса была связана с собором, где он занимал почетное место каноника. В соборе находится и могила художника.
