Воздух действительно был очень хорош, но еще лучше были и, несомненно, более способствовали опухлости щек – это огромные, жирные быки, частенько приводившиеся к нам из Петербурга. Быки эти убивались и разделывались на мясо солдатами здесь же, в Каменке. Иногда приводились такие быки, что к ним не отваживался подойти импровизированный мясник, и в этих случаях выручал сам великий князь; он брал револьвер и стрелял быку прямо в лоб, конечно, без промаха, после чего тот падал и через некоторое время частями варился в котле, а жирные кишки его делились между солдатами и усердно мылись для картофельного жаркого, которое служило добавочным блюдом к солдатскому меню. В общем, было немножко патриархально и по-домашнему.
Деревня Каменка. Фото автора, октябрь 2006 г.
Это время, проведенное на травах, долго потом вспоминалось солдатами, как вообще часто и подробно вспоминается все приятное. Между прочим, одним из предметов воспоминаний были романы, устраиваемые некоторыми солдатами с „капорками“ (поденщицами), которые во время трав большими партиями работали у колонистов. Эти „капорки“ (почему поденщиц называли „капорками“ – мне неизвестно), преимущественно молодые девушки из Тверской и Московской губерний, как везде бывавшие и много видавшие, были очень незастенчивы – даже более.
13 сентября колонисты, так же как и при встрече, с пением кантат провожали наш эскадрон в Петербург на зимние квартиры»…
Численность колонии Каменка постоянно увеличивалась, в начале 1890-х гг. часть жителей покинула Каменку. Они основали новую колонию Волково, находившую чуть ближе к городу – на дороге в Коломяги. Судьба каменских колонистов сложилась так же, как и других поселенцев – во время войны их депортировали. Память о немцах была стерта с лица земли, правда, не до конца: в Каменке до сих пор сохранилось заброшенное немецкое кладбище.
В годы Великой Отечественной войны на поле северо-восточнее Каменки размещался военный аэродром Балтийского флота. Отсюда по ночам взлетали тяжелые торпедоносцы. У въезда в поселок, недалеко от штаба полка, появилось кладбище погибших летчиков.
После войны совхоз «Каменка» стал отделением совхоза «Пригородный», здесь построили коровники и овощехранилища. В апреле 1961 г. Каменку включили в состав Ленинграда. С 1964 г. в поселок от завода «Светлана» стал регулярно ходить автобус 93-го маршрута.
Сегодня Каменка – скромная обитель пенсионеров и прибежище гастарбайтеров, которым снять жилье здесь гораздо дешевле, чем в городе. Прогулка по современной деревне Каменке вызывает грустные чувства. Заброшенный это уголок, со следами упадка и запустения. А главное, по всей видимости, в таком виде доживающий свои последние годы. Ведь именно в районе Каменки пройдет северная часть Западного скоростного диаметра (ЗСД). Неподалеку появится мощная развязка с КАД, и нет сомнения, что тут, как грибы, будут расти суперсовременные торговые комплексы и мегамаркеты.
Деревня Каменка. Фото автора, октябрь 2006 г.
С начала 2000-х гг. в районе Каменки начала создаваться производственная зона, где разместятся высокотехнологичные производства. По планам администрации Петербурга, промзона Каменка должна расположиться на четырех участках вокруг перекрестка Западного скоростного диаметра и КАД. Осуществление проекта началось с выделения в 2006 г. 165 гектаров на юго-востоке зоны для строительства автомобильного завода Nissan. Соглашение о начале строительства подписали на 10-м Санкт-Петербургском экономическом форуме летом 2006 г. и буквально через один год и один месяц, в июне 2007 г., приступили к строительству. В 2007 г. в промзоне «Каменка» выделили еще 200 гектаров (на северо-западе) для завода Hyundai. Кроме двух автомобильных заводов, в Каменке должна разместиться корейская компания Mobis (дочерняя структура Hyundai), которая построит завод по производству автокомпонентов. Готовятся к освоению и смежные территории со строящимися автозаводами, чтобы сформировать полноценную промзону – по образцу Шушар на юге города. Северо-восток промзоны, где сейчас расположена свалка, станет самым крупным участком промзоны. Здесь планируется разместить мусоросжигательный завод и логистический терминал.
Завод Nissan открылся в промзоне «Каменка» в начале июня 2009 г. Как сообщалось в прессе, ожидаемый объем производства – 50 000 автомобилей в год, а численность работников – около 750 человек.
Завод Nissan в промзоне «Каменка» стал третьим автозаводом в городе на Неве: в декабре 2007 г. в Шушарах запустили завод Toyota, а в ноябре 2008 г. – завод компании General Motors.
«Санкт-Петербург постепенно становится новой автомобильной столицей России, – отмечалось в журнале „Авто-ревю“. – Сначала здесь обосновался Ford, затем – General Motors и Тoyota, а теперь и Nissan открыл свой сборочный завод. Причем не исключена вероятность того, что „Ниссаны“ питерской сборки будут продаваться и на украинском рынке».
Долгое время мы были в плену знаменитых пушкинских строк из «Медного всадника» о «пустынных волнах» и «приюте убогого чухонца», которые предшествовали возникновению «петровского парадиза». Однако исторические исследования российских и зарубежных ученых, а также археологические изыскания последних лет со всей очевидностью показали, что задолго до основания Петербурга на этих землях кипела жизнь, существовали множество крупных и мелких поселений – финских и русских.
Самым большим из них был шведский торговый город Ниен, известный далеко в Европе. Знали его и на Руси, где переиначили название в Канцы. Именно с Ниена, или с Канцев, в 1703 г. начиналась история Петербурга, поэтому те места на реке Охте, где прежде располагался старинный город, стали именовать Канцевской (или Канцовской) стороной.
Еще в 1300 г. место в устье реки Охты было выбрано шведами для строительства крепости Ландскрона – «Венец земли». В том же году новгородцы безуспешно пытались захватить ее. Это удалось им на следующий год ценой больших усилий и жертв. Шведская крепость была разрушена до основания, однако места не стали пустынными – в XIV в. они вошли в состав Водской пятины новгородского государства.
Вновь шведы обосновались в этих местах в XVII в., после Столбовского мира 1617 г., по которому северо-западные земли отошли к Швеции. Крепость получила название Ниеншанц. По мнению финского историка Сауло Кепсу, Ниеншанц означало «укрепление, форт на Неве». Сформировавшийся вокруг крепости шведский город стал называться Ниеном. Он происходил от названия Невы и в то же время, как отмечает Сауло Кепсу, мог означать и «новый город».
Городу пришлось пережить многое. Во время Русско-шведской войны середины XVII в. русские войска взяли Ниеншанц. По сообщениям шведских документов, в городе были сожжены дома и уничтожены значительные запасы хлеба, все дома разграбили, а многих жителей убили. Однако шведы собрались с силами и отбили русских, а после войны Ниеншанц отстроили заново.
В городе насчитывалось до четырехсот домов, над ними возвышались ратуша и две лютеранские церкви – немецкая и шведская. Последняя являлась кафедральным собором города.
Ниен был крупнейшим торговым городом, каждый год русские купцы привозили сюда товары для продажи из Новгорода, Ладоги, Тихвина, Олонца либо отправлялись дальше в Стокгольм, Выборг, Або и другие города Швеции. Они поставляли юфть (кожу), меха, восточные ткани, лен, пеньку, сало. Выгодная торговля сделала купцов Ниена едва ли не самыми богатыми подданными шведского короля. В середине XVII в. в Ниеншанце стала традиционной трехнедельная августовская ярмарка, на которую отовсюду съезжались иноземные купцы.
Мирную жизнь в Ниеншанце прервала Северная война. Вскоре после падения Нотебурга (крепости «Орешек») в октябре 1702 г. в Ниеншанц стали прибывать беженцы, что только усилило панику. Готовясь к обороне Ниеншанца, ее комендант Иоган Аполлов приказал сжечь значительную часть города и склады с провиантом.
После нескольких дней ожесточенного штурма Ниеншанц капитулировал 1 мая 1703 г. Петр I великодушно выпустил побежденных «с распущенными знаменами, с драгунским знаком, с барабанным боем» и разрешил им уйти в Выборг. В честь взятия крепости отчеканили медаль с надписями: «Так поступает сильный. Овидий» и «Ниеншанц взят и разрушен».
После падения Ниеншанца Петр I переименовал крепость в Шлотбург – в переводе с голландского «замок-город». Однако состоявшийся вскоре военный совет принял решение: искать для нового города лучшее место. Руины крепости еще долгое время возвышались на окраине российской столицы, а строительные материалы из остатков города использовались при строительстве Петербурга. Некоторые историки утверждают, что укрытый в футляре домик Петра I – не что иное, как перенесенная сюда одна из построек Ниена.
В 1710-х гг. на месте бывшего Ниена началась новая жизнь – тут появилась Матросская слобода, а в 1720 г. в эти края переселили плотников из Вологодской, Архангельской и Ярославской губерний. Впрочем, об этом речь пойдет подробно в очерке, посвященном Охте.
