И. Кравченко - Галерея Питти

Художник, ценивший союз внешней и духовной красоты, создал целую галерею эстетически и человечески притягательных, к тому же убедительно исполненных и жизненно достоверных мужских образов. (Женщины на портретах Тициана более поэтичные и идеализированные.) Книга, на которой лежит рука молодого синьора Мости, символизирует его приверженность чтению — возвышающему душу и воспитывающему ум занятию.

Колорит полотна основан на сочетании нескольких цветов и их оттенков. Живописец виртуозно и деликатно выписал бархат и мех куртки, кружево рубашки и, главное, передал теплоту, исходящую от лица молодого мужчины.

Изображения кающейся Марии Магдалины кисти Тициана были весьма популярны у его современников, поэтому художник не раз обращался к этому образу. Согласно ренессансной традиции, в его трактовке присутствуют мотивы из истории святой Марии Египетской, удалившейся в пустыню и усердно молившейся там о прощении грехов. Самое известное полотно серии, написанное мастером в 1560-х, хранится в Государственном Эрмитаже в Санкт-Петербурге и отличается от созданных ранее более глубокой передачей душевного состояния героини. Образ на данной картине экспрессивнее внешне, в нем ярче выражена острота и даже надрывность переживания: петербургскую работу писал умудренный старец, представленную — человек на четверть века моложе.

Живописец показал Магдалину рыжеволосой пышнотелой красавицей, напоминающей венецианок его времени. Ее полуобнаженное тело (по преданию, одежда каявшейся истлела за долгие годы) прикрыто длинными, шелковистыми волосами, струящимися по плечам и окутывающими стан. Лицо с огромными распахнутыми глазами, чуть вздернутым носиком и пухлыми губами очаровательно. Облик героини наделен чувственностью, но она отступает перед состоянием религиозного экстаза, переданным художником в возведенных к небу глазах, влажных от слез, и молитвенном жесте прижатой к груди руки. Тициану удалось передать ощущение цветущей плоти и духовной устремленности ввысь, сердечной открытости, свойственной юному возрасту, и силы христианского подвига.

Имя девушки, представленной на портрете, получившем условное название «La bella» («Красавица»), неизвестно, однако ее облик возникает в работах Тициана почти на всем протяжении его творчества. Прекрасная незнакомка узнаваема на полотнах «Венера Урбинская» и «Флора» (обе — в галерее Уффици, Флоренция), «Женщина в меховой накидке» (варианты принадлежат петербургскому Государственному Эрмитажу и венскому Музею истории искусства), «Венера перед зеркалом» (Национальная галерея искусства, Вашингтон), «Портрет девушки в белом» (Картинная галерея, Дрезден) и других. Однако изображенные напоминают и герцогиню Элеонору Гонзага делла Ровере, и любимую дочь художника Лавинию, хотя во время создания большинства произведений она либо еще не родилась, либо была маленькой. Героини картин наделены, вероятно, и чертами неких безымянных муз Тициана.

Скорее всего, флорентийское полотно — собирательный образ: фантазии живописца требовали выражения, а ренессансное стремление к идеалу заставляло его постоянно искать в красках и на холсте совершенное воплощение женщины. Девушка с бархатными глазами и бровями вразлет, нежным румянцем на щеках и сияющей кожей смотрит на зрителя чуть застенчиво от осознания собственного очарования. Изысканная прическа, богатое платье и золотая цепь служат достойным «обрамлением» прелестному облику.

В Галерее хранится богатое собрание портретной живописи Тициана, демонстрирующее интерес к человеческой личности, водивший его кистью. Как всякий крупный мастер, художник подчеркивал в своих моделях особенности, свойственные ему самому, и прежде всего — жизненную силу в сочетании с тонкой душевной организацией.

Названные качества нашли воплощение и в образе молодого аристократа, чье изображение относится к вершинам тициановской живописи. Сдержанный, типичный для большинства его мужских портретов колорит, который создают нейтральный фон и темное бархатное одеяние, заставляет сразу обратить внимание на красивое лицо с правильными чертами и живыми серо-голубыми глазами. Взгляд мужчины обращен в себя и выражает глубокие сомнения, отчего героя часто сравнивают с шекспировским Гамлетом. Рефлексивная натура запечатленного человека проявляется и в чуткости, сквозящей в его нервном лице. Несмотря на физическую силу, которой наделен благородный господин, в нем гораздо больше деликатности, чем мощи. Образ сочетает внутреннюю сложность и простоту, спокойное достоинство и еле скрываемое смятение.

В данной картине отразились связанные с кризисом ренессансной культуры перемены в настроении мыслящих людей. Нечто подобное ощущал и Тициан, чье позднее творчество постепенно окрашивалось в драматические тона.

Тициан от рождения был наделен не только большим талантом, но и жизнелюбием, поэтому сдружился с таким же гедонистом и вдобавок одаренным литератором Пьетро Аретино, прославившимся своими сатирами, памфлетами и пьесами. Происходивший из бедной семьи, он благодаря виртуозному уму и великолепному владению словом, а также настойчивости и хитрости стал вхож в самое высокое общество, водил дружбу с властителями мира сего. Своим пером Аретино всячески прославлял Тициана, часто выступал посредником в денежных делах между художником и знатными заказчиками, а тот несколько раз писал портреты приятеля.

На данном полотне изображен мужчина с острым, проницательным взглядом, крупными чертами лица, большим чувственным ртом и выпуклым лысеющим лбом. В его облике видны и вдохновение, присущее мастеру слова, и дерзость: считается, что с публицистики этого «бича государей», многие из которых стремились от него откупиться, началась европейская журналистика. Тициан передал также чувственность и природное чутье Аретино, благодаря им литератора сравнивали с фавном или сатиром. Мягкая курчавящаяся борода ложится на широкую грудь, плотная фигура с вольным размахом плеч выглядит огромной, это впечатление усиливается одеянием из богатой, переливающейся ткани красного цвета, являвшегося в те времена отличительным знаком высшего сословия. Золотая цепь, одна из тех, что дарили писателю правители разных государств, поблескивает поверх его шелковой рубашки. Тициан, упоенный колорист, здесь с прямо-таки физически ощутимым удовольствием выписал лицо и одеяние Аретино, страстно любившего жизнь во всем ее великолепии.

В создании живописных образов монархов вряд ли кто из современников Тициана мог с ним сравниться. Свидетельством служит находящийся в Старой пинакотеке Мюнхена великолепный «Портрет Карла V» (? 548). Его сына, Филиппа II, короля Испании, Нидерландов и Португалии, художник также изображал не раз, например на исполненном около?55? и хранящемся в музее Прадо полотне, где властитель представлен во весь рост, облаченным в воинские доспехи. По сравнению с названной работой холст из Питти выполнен в более сухой манере, с несвойственной Тициану тщательной прописью лица и костюма, что наводит на мысль о его частичной принадлежности кисти мастера. Полотно предназначалось в дар тете короля, принцессе Марии Венгерской, и, вероятно, художник решил сделать реплику с выполненного тогда же или чуть ранее портрета, а довершил начатое кто-то из его учеников.

Красивому лицу и стройной фигуре монарха служит достойным «обрамлением» его наряд. Филипп выглядит замкнутым и отрешенным, ощущение отчужденности модели подчеркнуто холодом каменной архитектуры, играющей роль фона. Тревога, затаившаяся во взгляде и позе короля, вносит естественность в парадный портрет.

В данной работе, созданной при участии помощников, Тициан обратился к пришедшей из Византии и распространившейся в итальянской живописи иконографии «Мадонны Милосердие»: Богоматерь покрывает Своим плащом собравшихся вокруг Нее коленопреклоненных верующих, оказывая им заступничество.

Действие разворачивается в интерьере церкви — данный образ в христианском искусстве отождествляется с Мадонной. От Ее облика веет теплом и спокойствием, заботливым жестом Богоматерь, держа в руках полы покрывала, ограждает им взирающих на Нее с надеждой членов знатной венецианской фамилии, заказавшей художнику картину. Слева размещены мужчины, справа — женщины, каждый участник своеобразного «Святого собеседования» выписан с тщательностью и в то же время большой долей обобщения, поскольку здесь представлены люди не в своей повседневной ипостаси, но перед лицом вечной жизни. Изображенные вдохновенны и серьезны, их взоры устремлены на Марию, и только стоящая среди родственниц девочка обернулась к зрителю, давая ему возможность представить чудесное событие совершающимся на его глазах.