Новые условия нашей жизни резко отличались от быта блокадной комнатки на Петроградской стороне. По современным понятиям, это соответствовало бы переезду на лечение в санаторий. Во-первых, мы получили систематическое питание, пусть скромное, но регулярное. Стандартное меню состояло из супа-лапши, каши-размазни, хлеба.
Недостаток витаминов восполнялся хвойным настоем, рыбьим жиром, которые могли предотвратить цингу. Один раз нам с мамой преподнесли литровую баночку квашеной капусты – деликатес блокадного времени. Я быстро сдружился со сверстниками – детьми сотрудников колонии, которые промышляли у дверей пищеблока. Здесь из ведра для пищевых отходов мы извлекали подгоревший лук, зеленые капустные листья и прочие остатки с барского стола. Оказалось – жить можно! Вторым важным моментом в борьбе за выживание было наличие настоящего медицинского пункта, где имелись разумный доктор и медицинская сестра.
Третий фактор, стабилизировавший нашу психику, состоял в меньшей эффективности артиллерийских обстрелов. Дело в том, что хотя мы находились в 6 – 7 км от переднего края обороны, большинство снарядов дальнобойной немецкой артиллерии перелетали через Благодатный переулок и поражали цели в центре города»…
Так называлось одно из сел по левому берегу Невы, вдоль Шлиссельбургского тракта – нынешнего проспекта Обуховской Обороны. Современные его границы довольно расплывчаты – условно говоря, это район станции метро «Пролетарская».
В XVIII в. по берегу Невы получила большие земельные участки придворная знать. В середине XVIII в., как отмечает историк Дмитрий Шерих, здешние земли оказались во владении Никиты Юрьевича Трубецкого – вельможи елизаветинских времен, генерал-прокурора, генерал-фельдмаршала и обладателя многих других почетных званий и титулов. Его дочь Елена вышла замуж за генерал-прокурора времен Екатерины II князя Александра Алексеевича Вяземского, поэтому село стало его владением.
Как писал историк Михаил Пыляев, при Екатерине II генерал-прокурор имел огромную власть, соединяя в своем лице обязанности трех министров – юстиции, внутренних дел и финансов, а также должность начальника тайной полиции.
«Просвещенная государыня» бывала здесь у Вяземского, и тот нередко «угощал ее пирами». А когда в селе на средства государственной казны по проекту архитектора Николая Львова построили церковь, которую в народе до сих пор за ее необычные архитектурные формы зовут «Кулич и Пасха», по воле Екатерины ее назвали Троицкой. Отсюда, кстати, пошло и наименование расположенного позади нее Троицкого поля (ему посвящен отдельный очерк в этой книге).
Храм до сегодняшнего времени является одной из местных достопримечательностей и уж точно главной святыней этих мест. Его освятили в 1790 г., практически без изменений он сохранился на протяжении более двухсот лет. Удивительно, что ему удалось уцелеть в советское время: для храмов за Невской заставой это было уникальным явлением. Церковь закрывали ненадолго, в 1938 – 1946 гг., да и то не под склад картошки, а для вполне культурного дела – библиотеки…
Еще в царствование Екатерины село выкупили у Вяземского, и впоследствии здесь, по указанию императора Павла I, устроили бумагопрядильную мануфактуру, которую Павел по имени своего сына – будущего царя Александра I – назвал Александровской. Главной рабочей силой на мануфактуре были питомцы Императорского воспитательного дома (о них пойдет речь в очерке, посвященном расположенной неподалеку Куракиной даче). Тем не менее фабрика не могла целиком рассчитывать на труд подростков, поэтому кроме них здесь работали и взрослые мастеровые, а также инвалиды и вольнонаемные рабочие из близлежащих деревень.
Александровская мануфактура. По рисунку А. Бараева. 1840-е гг.
Впоследствии мануфактура кроме пряжи, тканей, тканых картин на шелке стала изготавливать игральные карты для всей России. Спустя некоторое время, в 1817 г., это производство передали отдельно выстроенной на территории мануфактуры карточной фабрике – ныне это комбинат цветной печати. При этом новой фабрике, открытой в 1819 г., предоставили полную монополию на производство игральных карт, сохранявшуюся вплоть до 1917 г. Корпуса бывшей карточной фабрики сохранились до нашего времени на пр. Обуховской Обороны, 110.
Что же касается Александровской мануфактуры, то ее упразднили в 1863 г. – предприятие не выдержало конкуренции в условиях развивавшегося капитализма. Постройки передали Морскому ведомству. В том же году здесь началось строительство сталелитейного завода, который по имени своего основателя, горного инженера Павла Матвеевича Обухова, получил название Обуховского. 15 апреля 1864 г. на Обуховском заводе отлили первую стальную пушку.
«Перед революцией Обуховский завод был крупнейшим поставщиком вооружения для русской армии и флота, – отмечает историк Дмитрий Шерих. – Здесь делали лафеты, самодвижущиеся мины, но главное – орудия разных калибров. Даже знаменитая пушка „Авроры“, давшая сигнал к штурму Зимнего дворца, была сделана на Обуховском… Выпускали тут и гражданскую продукцию, в том числе кирпич и разного рода изделия из металла. В 1908 г. здесь производили отливку части бронзового памятника Александра III по модели Паоло Трубецкого – массивной фигуры коня».
Александровский чугунолитейный завод. Акварель. Первая половина XIX в.
На Обуховском заводе, в ту пору, когда им руководил Александр Александрович Колокольцев (а возглавлял он его с 1865 г. на протяжении 29 лет), приемщиком продукции от военного ведомства работал офицер морской артиллерии Василий Иванович Колчак. Он жил на служебной квартире, при заводе. Именно здесь у него в ноябре 1874 г. родился сын Александр – будущий адмирал, один из вождей белого движения во время Гражданской войны, провозгласивший себя «Верховным Правителем России». «Я вырос на Обуховском заводе и постоянно на нем бывал», – показывал сам Колчак на допросам в Иркутстке в начале 1920 г., незадолго до расстрела. Кстати, крестили Александра Колчака в уже упоминавшейся Троицкой церкви – «Куличе и Пасхе»…
В пятую годовщину Октябрьской революции Обуховский завод, знаменитый своим славным «бунтарским» прошлым, переименовали в завод «Большевик». Здесь выпускали трактора, авиамоторы, вооружение. В те же годы и село Александровское, оно, как отмечали некоторые столичные обозреватели, уже к концу XIX в. напоминало «маленький уездный городок», сменило свое название, став селом Обуховской Обороны в память о знаменитом выступлении рабочих завода в мае 1901 г.
«Село имело своеобразную физиономию, – писал историк Петербурга Петр Столпянский. – Около фабрик и заводов ютятся маленькие старенькие деревянные домики, где живут заводские и фабричные рабочие… Многочисленные трубы села Александровского изо дня в день выбрасывают огромную массу дыма, который носится в воздухе и садится на соседние постройки. Все в этом селе покрыто дымом и копотью: и фабрики, и домишки, где живут рабочие, и, наконец, сами рабочие».
Семейная фотография, сделанная в начале ХХ в. в мастерской М.П. Падрова по адресу: «Невская застава, село Александровское, 8». Из семейного архива Е.А. Сафроновой (Мясниковой)
В будние дни село пустело: рабочий люд разбредался по фабрикам и заводам, а по воскресеньям улицы оживали. «Рабочие, мужчины и женщины, от нечего делать, – продолжал Столпянский, – сидят или толкутся около своих ворот, грызя подсолнухи. Молодежь, нарядившись в „спинжак“, козловые сапоги со скрипом, при часах с серебряной цепочкой и с гармонией в руках отправляется гулять по набережной Невы».
Что греха таить – по выходным рабочий люд ударялся в пьянство. Недаром по соседству с Обуховским заводом находился целый квартал кабаков, пивных, портерных и погребков с громкими названиями – «Аркадия» и «Александрия», «Надежда» и «Зеленая роща».
Одно из главных развлечений невских мастеровых – кулачные бои. Впрочем, знаменитая «обуховская оборона» 1901 г. уже не была кулачным боем: она стала предвестием куда более серьезных и трагических событий ХХ в.
До наших дней сохранилось здание технической школы при Обуховском заводе – яркий образец «кирпичного модерна» (пр. Обуховской Обороны, 257). Его построили в 1913 – 1916 гг. по проекту архитекторов Ф.Ф. Лумберга и К.И. Нимана. Здание очень напоминает германскую архитектуру и, по личным впечатлениям автора, своим обликом похоже на немецкие постройки, сохранившиеся до наших дней в Калининградской области – бывшей Восточной Пруссии.
Здание технической школы при Обуховском заводе (пр. Обуховской Обороны, 257)
В настоящее время здесь помещается школа № 337. Этот номер она получила с 1945 г., а до 1941 г. носила № 125. Во время войны в здании школы находился госпиталь для раненых. В школе действует уникальный историко-краеведческий музей, открытый впервые 30 мая 1967 г., а затем, после реконструкции, – 19 марта 2004 г. Его материалы посвящены истории школы, судьбам учеников и учителей, а также прошлому села Александровского и Обуховского завода. Значительная часть музейной экспозиции рассказывает об истории «Алтайской коммуны», устроенной в 1918 г. рабочими Обуховского завода. Ей посвящалась поэма Ольги Берггольц «Первороссийск».
