А. Майкапар - Филадельфийский музей искусств

Эйсебио Сулоага — испанский оружейник и чеканщик. Он являлся не столько создателем оружия, сколько его искусным украшателем. Сулоага считается родоначальником современного искусства чеканки из золота и серебра. Он — первый испанский мастер, добившийся признания в этой области и занявший важное место на международном художественном рынке. Творец получил несколько наград в Испании, Англии, Франции и Бельгии, был директором королевской Оружейной палаты Мадрида.

Данная сабля — прекрасный образец холодного оружия этого рода. Пропорции ее частей — эфеса и клинка с его заставой (первая треть, преграда, сильная часть клинка), серединой (изгиб, основа) и пером (слабая часть клинка, верхняя треть) — рождают гармоничное сочетание линий и изгиба, ласкающее взгляд. К тому же идеальная форма украшена искусной чеканкой. Сабля считалась лучшим подарком для мужчины, во всяком случае, мужчины-воина.

Северин Розен — американский художник, прославившийся натюрмортами, постепенно поднявшими этот жанр на высокий уровень. Хотя мастер работал не в центральных городах Америки, его влияние широко распространилось.

Натюрморт — один из самых привлекательных как для творцов, так и для зрителей жанров живописи. У старых мастеров он имел символическое значение: предметы и растения выбирались и использовались, чтобы выразить и внушить определенные идеи, например, бренности земного существования. Жизнь цветка коротка: он отцвел — и его красота увяла, так происходит и с человеком. Эта абстрактная идея позволяла и даже обязывала художника соединять на холсте разные предметы.

Со временем символическое значение отошло на задний план, живописцев стала привлекать собственно красота предметов. Натюрморт Розена именно таков, но при этом он идеализированный: в букете собраны цветы разных времен года, они не могли цвести одновременно. Зритель видит сирень, маки, лилии, тюльпаны, ирисы, розы, настурции и многое другое. Подсчитано, что здесь более 35 видов растений. Эта красочная композиция составляет доминанту живописного пространства. Как обычно, когда художнику нужно придать картине особую, характерную черту, чтобы очевидным образом отличить ее от миллиона других цветочных натюрмортов, он помещает в нее деталь, по которой работа получает название. В данном случае это гнездо с тремя птичьими яйцами. Конечно, его еще нужно увидеть, но, заметив, взгляд непременно задержится.

Этот роскошный предмет убранства стола, предназначенный для установки в его центр и, следовательно, отличающийся особой изысканностью, спроектирован Жан-Жаком Фёшером, французским ювелиром, и изготовлен уже после его смерти Эмилем Фромен-Мёрисом.

Данное изделие — основной предмет столового гарнитура из серебра, включавшего в себя различные вазы, блюда и тарелки, а также ложки, вилки и ножи разнообразнейших видов и предназначения. Емкость необычайно богато декорирована. Притом ее назначение не совсем ясно: быть может, это посуда для каких-то морепродуктов, поскольку в декоре присутствуют морские мотивы. Так, ножка вазы выполнена в виде фигуры Нептуна, здесь же — всевозможные мифологические обитатели океана.

Красота предмета ясно свидетельствует о высочайшем мастерстве его создателя. Действительно, Эмиль Фромен-Мёрис был потомственным парижским ювелиром, и после него династия продолжилась.

Фредерик Эдвин Чёрч — американский пейзажист, писавший в романтическом стиле.

С конца 1820-х в американском изобразительном искусстве началось бурное развитие жанра пейзажа, который в последующие десятилетия стал ведущим в живописи. Художники впервые обратились к природе родного края. Возникло целое направление, получившее в искусствоведении наименование «Школа реки Гудзон», его мастера чаще всего сосредоточивались на изображении красивейших мест Новой Англии, прежде всего — долины реки Гудзон. Такие эффектные, нарочито романтизированные пейзажи в ходе развития американского искусства постепенно преобразились в пронизанные живым лирическим чувством реалистические воспроизведения природы Америки. Чёрч является крупным представителем второго поколения художников этого направления.

Пичинча — второй по высоте вулкан Эквадора. Столица страны — древний город Кито — находится на его восточном склоне. Во времена Чёрча вулкан спал с последнего пробуждения в 1660 (в наше время он извергался в 1999). Некоторые фотографии весьма уступают по красоте тому замечательному виду, который представил живописец, и этому есть объяснение — он сделал зарисовки вулкана во время путешествия в Южную Америку в 1857, саму же картину писал 10 лет спустя в своей студии в Нью-Йорке. Неудивительно, что в истинно суровый пейзаж Чёрч добавил романтические подробности, которых нет в действительности. В частности, на законченной работе появились пальмы, не растущие в высокогорных климатических условиях Анд.

Долина, ведущая к пику, изображена на закате. Глядя на полотно, зритель понимает выражение «вулкан спит», в котором соединяются представления одновременно о могуществе природы, ее возможных грозных и даже разрушительных явлениях и спокойном, мирном состоянии. И если, как утверждал И. Кант, есть различие между величественным и прекрасным, то сам вид вулкана величествен, а картина как произведение искусства — прекрасна.

Пьер Сесиль Пюви де Шаванн — один из наиболее значительных французских символистов, повлиявших на развитие национальной живописи в стиле ар-нуво. Его искусство пользовалось большим успехом в России, особенно в кругу С. П. Дягилева, и оказало воздействие на творчество художников группы «Мир искусства».

Данная картина — уменьшенный вариант более ранней работы на этот же сюжет (1861) из собрания Музея де Пикарди (Амьен). Она вместе с «Аллегорией Войны» (Филадельфийский музей искусств), «Аллегорией Труда» и «Аллегорией Отдыха» (Национальная галерея искусства, Вашингтон) составляет серию. Оригинальные полотна украшают парадную лестницу и галереи амьенского музея. Работы Шаванна — это стилизация под античность, декоративная и монументальная живопись в духе итальянских мастеров XV столетия.

В основе данной картины традиционная композиция Парнаса — Аполлон с музами. Она являет собой образец неоклассицизма. Мужские фигуры — персонификации трудов и изобилия мирного времени: сбора урожая, виноделия, скотоводства. На заднем плане — такой же символ мирного существования — спортивные состязания (ристалище). На переднем слева — олицетворение Войны — молодой мужчина (намек на античного бога Марса) сидит в спокойной позе, его доспехи и копье рядом.

Охарактеризовал манеру мастера А. Луначарский, познакомившийся с его работами на Осеннем Салоне 1905: «Первоначально Шаванн хотел только создать настоящую декоративную живопись в стиле Джотто и Мазаччо. Серые каменные стены и колонны оскорбляются соседством прихотливых, пестрых картин. Фреска необходимо должна быть несколько монотонной, ласкать глаз вариациями того основного тона, который присущ самому зданию. Линии ее не могут быть свободно беспорядочными, они не могут определяться самодовлеющим сюжетом картины, как в станковой живописи, — они должны быть широки, общи и строги, не противореча архитектурным линиям декорируемого здания. Наконец, позы изображенных лиц не должны быть нервными, не должны выражать порывистых движений, так как архитектура, аккомпанементом которой выступает фресковая живопись, есть по преимуществу искусство величавого покоя. Вот те соображения, которыми определилась техника Пюви де Шаванна».

Эдгар Дега — французский живописец, один из самых видных и самобытных представителей импрессионизма.

Довольно нейтральное название картины — «Интерьер», по-видимому, дано преднамеренно, чтобы зритель сам распознал, какова суть драмы, момент которой запечатлел художник. В том, что это именно драма, нет никакого сомнения. (Неслучайно работа известна любителям искусства под вторым названием — «Насилие».)

У Дега есть еще одно полотно на тему разлада между мужчиной и женщиной, причем того же времени, — «Интерьер с двумя фигурами» (1869, Эрмитаж, Санкт-Петербург). Очевидно, некая драма волновала художника, когда он писал эти произведения. Оба были и остаются предметом дискуссии по поводу их содержания и, собственно, персонажей. Мастер охарактеризовал филадельфийскую картину как жанровую. В обеих сценах персонажи не общаются, они разведены по сторонам. Их изолированность — знак очевидного отчуждения, то привычно обыденного (на петербургской работе), а то драматического (на филадельфийской.)