Например, при ликвидации бобруйского «котла» только группы штурмовиков тт. Мочалова и Калейникова уничтожили колонну противника из 400 автомашин, а группа лейтенанта Червоновского в то же время произвела налет на два железнодорожных [56] состава и разбила 18 вагонов и 8 платформ с оружием и боеприпасами.
Значительный интерес представляют действия штурмовой авиации при ликвидации группировки противника, окруженной нашими войсками в районе Бялы Камень.
Командование немецкой группировки, стремясь вырваться из окружения, сосредоточивало в кулак танки и артиллерию. Об этом сообщила наша разведка. Требовалось точно определить место сосредоточения вражеской техники и уничтожить ее. Такую задачу получил Герой Советского Союза гвардии старший лейтенант Чепелюк, командир одной из групп «ильюшиных». При подготовке к вылету Чепелюк подробно разработал план действий, ознакомил летчиков с местностью по карте и с наиболее характерными ориентирами, дал каждому точное задание. Одни должны были подавить зенитные батареи противника, другие — штурмовать танки, артиллерийские позиции, скопления пехоты.
Видимость в районе цели оказалась плохой, так как вокруг стоял дым пожаров. Но этот же дым помог штурмовикам незаметно подойти к позициям немцев. Чтобы определить, где сосредоточены войска и огневые средства противника, Чепелюк сделал холостой ход. Но, поняв наш маневр, немцы при появлении штурмовиков прекратили огонь артиллерии. Заметив расположение позиций, Чепелюк [57] прошел Дальше и с небольшой высоты осмотрел весь район. Зенитная артиллерия молчала. Тогда наши летчики решили повторить холостой заход на более ограниченном участке, на котором предполагали найти артиллерийские позиции немцев. Наземные войска для целеуказания авиации выпустили в направлении немецких позиций ракеты. С малой высоты отлично можно было различить орудия, замаскированные в кустах. Их было немало. Тов. Чепелюк решил, что именно тут и надо нанести удар.
Началась атака. Летчики действовали по точному плану. Одно звено успешно атаковало замаскированные орудия, другое било по минометным батареям и взорвало склад боеприпасов.
Пробыв над целью полчаса, группа сделала шесть заходов. Попытки противника оказать штурмовикам сопротивление были тщетными. Наши летчики сумели своевременно подавить зенитный огонь и обеспечить себе свободу действий в воздухе.
Группа вернулась на аэродром в полном составе.
В тесном взаимодействии с авиацией осуществлялась также и вся операция по окружению противника в районе Будапешта.
Плохие метеорологические условия не помешали отлично подготовленным экипажам самолетов днем и ночью бомбить вражеские войска, нарушать его автомобильные и железнодорожные перевозки.
Офицеры авиационных частей, находившиеся непосредственно на передовой линии фронта, наблюдавшие положение на поле боя, при первой необходимости немедленно вызывали по радио группы «ильюшиных», и те прокладывали нашим войскам путь, уничтожая вражеские узлы сопротивления, истребляя самолеты противника в воздухе и на [58] аэродромах. Сотни примеров свидетельствуют о неутомимости наших летчиков, их высоком летном мастерстве, их находчивости, решимости и отваге.
Так, в один из своих налетов «ильюшины» сожгли на вражеском аэродроме 14 «фокке–вульф» и «мессершмитт‑109». Наша авиация при этом потерь не имела.
Группа «илов», которую вел лейтенант Горин, без сопровождения истребителей вышла для нанесения удара по опорным пунктам неприятеля в левобережной части Будапешта. Густая дымка не позволила видеть что–либо с высоты более 500 метров. Но самолеты удачно спикировали и сбросили бомбы на скопившиеся в одном месте 50 танков и 200 автомашин. Налет был настолько неожиданным, что зенитная артиллерия противника открыла огонь с большим опозданием. Уничтожив и повредив до 10 танков и 30 автомашин, а также создав много очагов пожара, группа в полном составе возвратилась на базу.
В другой раз четырем «ильюшиным» старшего лейтенанта Рябова пришлось действовать по опорному пункту противника у западного вокзала города Будапешта, что называется, вслепую, — настолько сильна была дымка, скрывавшая от них цель. Но, получив по радио подтверждение, что самолеты находятся над целью, «илы» пошли в атаку. Прямым попаданием бомб было разрушено два здания, превращенные противником в сильные узлы сопротивления. Воспользовавшись этим, наша пехота, находившаяся поблизости, быстро овладела обоими объектами.
Бои, происходившие в западной части города — Буде, сильно отличались от тех, которые наземные войска вели в открытом поле. Буда расположена на сильно пересеченной местности, застроенной каменными [59] зданиями и крепостями, которые гитлеровцы превратили в мощные узлы сопротивления. Каждый дом был насыщен пулеметами, автоматами, пушками. Чтобы облегчить нашей пехоте овладение этими опорными пунктами противника, авиация и артиллерия предварительно «обрабатывали» каждый объект в отдельности. Ни днем, ни ночью летчики не знали отдыха. Они сбрасывали бомбовый груз, обстреливали крепость из пушек и погребли под развалинами зданий сотни вражеских солдат и офицеров.
Ожесточенные бои разыгрались также в районе парка и королевского дворца. Подступы к этим укрепленным узлам сопротивления были минированы и обнесены колючей проволокой. Там засел многочисленный гарнизон. Подавить его огонь, дать возможность пехоте вплотную подойти к этим объектам и овладеть ими, — такая задача была возложена на штурмовиков. Группы по 10–20 «илов», прикрываемых истребителями, волна за волной появлялись над целью. Бомбовые залпы и пушечные снаряды метко поражали ее. Целый день длились бои. Бывало, что при ликвидации окруженного врага штурмовики производили свыше 3000 самолето–вылетов. Так, громя одну группировку немцев, наша штурмовая авиация уничтожила 70 танков, 20 бронетранспортеров, свыше 400 автомашин, до 25 паровозов и 150 железнодорожных вагонов, а также свыше 2 полков пехоты. В воздушных боях было сбито 56 самолетов гитлеровцев.
8. «Ильюшины» в воздушных боях
По сравнению с истребителем штурмовик обладает меньшей маневренностью. Для «илов» встреча с противником в воздухе означала серьезное испытание. Летчикам приходилось применять все [60] свое искусство. При нападении вражеских истребителей штурмовиков выручала взаимная огневая поддержка.
Герой Советского Союза капитан Батиньков рассказывает:
— Мне не раз приходилось встречаться с истребителями противника, но один воздушный бой особенно ярко запечатлелся в памяти.
Это было в марте 1945 года. Нам приказали произвести штурмовку скопления живой силы и техники противника.
Цель представляла собой опорный пункт немцев вблизи одной польской деревушки, где скопилось много вражеской живой силы и техники, готовящейся переправиться через Одер.
И вот мы в воздухе. Погода превосходная. Идем в строгом боевом порядке. Все, кроме двух, имели боевой опыт.
Правее группы — истребители Лавочкина — наше прикрытие.
Бросаю взгляд на часы: до цели осталось полчаса полета. Под крыльями самолета проплывают поля, реки, леса, деревеньки — знакомый пейзаж. Замечаю, что видимость стала ухудшаться: обычная дымка от пожаров в прифронтовой полосе.
Через несколько минут восстанавливаю связь со станцией наведения. Слышу девичий голос:
— «Лиса‑3», Батиньков! «Лиса‑3», Батиньков! Выполняйте поставленную задачу. Будьте внимательны: [61] в воздухе — истребители противника, в районе цели — густая дымка.
Истребители в районе цели — это весьма неприятная вещь! Оповещаю свою группу, приказываю подтянуться. Связываюсь по радио с истребителями прикрытия, предупреждаю их об опасности.
Вывожу самолеты на шоссе. Должна уже показаться цель, но я её не вижу. Запрашиваю станцию наведения:
— Правильно ли иду на цель?
— Правильно!
Нас начинают обстреливать зенитки. Всматриваюсь вниз — деревня, смотрю мельком на карту — точно Нидеры. На шоссе, идущем на юго–запад, — танки, автомашины, повозки. Покачиваю с крыла на крыло самолет, передаю по радио ведомым:
— Внимание, цель под нами. Атакуем!
И тотчас перехожу в пике. Стреляю по машинам из пушек и пулеметов, с высоты 400 метров бросаю две бомбы. Но выходя из атаки, слышу в наушники тревожный голос:
— Батиньков, Батиньков! Вас атакуют истребители! «Маленькие» (истребители), прикройте Батинькова!
Делаю резкий разворот влево и вижу, что на последний самолет, пилотируемый Забаштой, нападает Ме‑109. Даю по немцу очередь. Мимо! Но он, увидав трассу, круто взмывает вверх. А там истребители прикрытия дерутся с другими «мессерами».
Передаю по радио команду становиться в «круг» и быстро перехожу в хвост последнему своему самолету. Шесть–семь «мессеров» кружатся над нами и, выбрав удобный момент, атакуют. Но дружный огонь стрелков и летчиков отгоняет их. И вот — радость: видим один самолет, охваченный дымом, отваливает в сторону и через секунду камнем падает [62] на землю. Почти тотчас же вслед за ним, оставляя за собой черный шлейф дыма, падает другой.
