«В 13.40 бригада получила приказ командующего артиллерией 31‑го тк сняться с занимаемого рубежа и занять противотанковую оборону у шоссе Белгород — Обоянь в районе выс. 244.8 — выс. 244.3. Это было в самый разгар действий авиации противника, и выполнение этого приказа угрожало большими потерями в материальной части и автотранспорте. Я запротестовал, но мне было вторично приказано. Получив письменное подтверждение этого приказа от представителя командующего артиллерией 31‑го тк, я отдал распоряжение командиру 1843‑го иптап о снятии с занимаемого рубежа.
Когда первая атака танков была отбита и танки отошли несколько назад, полк с занимаемых позиций снялся. При снятии батареи были подвергнуты бомбардировке вражеской авиацией. В результате бомбардировки бригада потеряла 76‑мм орудий — 3 шт., автотягачей — 4. При движении батареи вновь были подвергнуты бомбардировке и обстрелу из танков. Бригада еще потеряла 2 76‑мм орудия и один автотягач.
Всего бригада потеряла от ударов авиации противника 76‑мм орудий — 5 и 5 — автотягачей. Оставшиеся 4 76‑мм ПТО и 6 45‑мм ПТО в 16.00 9.07.43 заняли противотанковую оборону на южных окраинах с. Зоринские Дворы»{816}.
Решение о немедленном снятии полка с рубежей под бомбами было явно ошибочным и привело к неоправданным потерям. Но подобные непродуманные решения в горячке боя принимались в артчастях 1‑й ТА часто. И как результат: потери в расчетах и материальной части артиллерии к 10 июля стали ощутимыми. Дело дошло до того, что вечером 9 июля начальник штаба отдельным распоряжением решительно потребовал изменить порочную систему, улучшить инженерное оборудование позиций батарей и во время бомбежки расчеты в обязательном порядке выводить от орудий в щели и ни в коем случае не проводить перегруппировку артиллерии под бомбежкой.
После 14.00 бригада Штрахвица, закрепившись в Новоселовке, начала новую атаку. Под ее ударом советские войска начали отходить вдоль шоссе на север к выс. 244.8. Из журнала боевых действий 48‑го тк:
«14.45. Находясь в непрерывном движении, дивизия «Великая Германия» с танковым полком («пантер». — В. З.) преодолела сопротивление в районе Новоселовки и после уничтожения большого количества танков заняла данный район. Танковый полк находится на марше в северном [864] направлении. Разведбатальон занял выс. 251.4. Командование корпуса предполагает досрочно выполнить задачу дня»{817}.
Но к этому моменту уже подошли и начали окапываться основные силы двух стрелковых полков 309‑й сд, а главное, в их боевых порядках сосредоточился дивизионный артполк. Быстрая переброска дивизии явилась существенным успехом М. Е. Катукова. Соединение заметно укрепило рубеж армии фронтом наступления боевой группой «Великой Германии», которая начала вытягиваться из Новоселовки для атаки. В 14.00, когда 1/959‑го сп 309‑й сд, занявший рубеж: юго–западные скаты выс. 244.8 — (иск.) выс. 239.6, пропускал через свои порядки 86‑ю отбр, боевая группа «Великой Германии» ворвалась на его позиции и смяла оборону. Опытный командир полка полковник Ф. Г. Мащенко немедленно организовал совместно с подразделениями 233‑го тб 86‑й тбр контрудар своим резервом. Одновременно комдив полковник Ф. Д. Дремов уплотнил рубежи 959‑го сп, подтянув в район севернее Новоселовки часть подразделений 957‑го сп. Бой шел ожесточенный. Несколько раз немцев отбрасывали назад, но враг вновь атаковал. Из отчета 86‑й отбр:
«1‑я тр 233‑го тб — контратаковала и к 15.00 заняла оборону в 1 км севернее Новоселовка. В это время из Новоселовка в северном направлении выдвигалось до 20 танков «тигр»{818} и в Новоселовка было скопление самоходной артиллерии и танков, разных марок неустановленной численности.
1‑я тр 233‑го тб (командир роты капитан Губа) продолжала вести бой с танками противника, выдвигающимися из Новоселовка в северном направлении, 2/233‑го тб вела бой с танками противника, выдвигающимися из Сухо — Солотино.
Потеряв 2 Т-34 в 1‑й тр и 4 Т-34 во 2‑й тр, батальон отошел: 2‑я тр — двумя танками на юго–западная опушка ур. Ситное, 1‑я тр — заняла оборону между ур. Малиновое — обояньским шоссе, где и оставались до 18.00, а к 19.00, при отходе пехоты в северном направлении, танки отошли: 1‑я тр — на южные скаты выс. 244.8, 2‑я тр, в количестве 2 Т-34, — на южную окраину Орловки и соединилась с 1‑й тр 10.7.43 г. в районе выс. 244.8 «{819}.
Это был один из самых напряженных и критических моментов оборонительной операции. Захват противником Новоселовки и бой у выс. 244.8 с 309‑й сд означал, что второй армейский оборонительный рубеж на участке ударной группы [865] одного из двух танковых соединений 4‑й ТА может быть прорван на всю глубину с часу на час. Дальше шел тыловой рубеж. Он хотя и имел инженерные сооружения и окопную систему, но не был заполнен войсками и слабо прикрыт инженерными заграждениями, минными полями, ПТ-рвами и т. д. За высотой 244.8 войск не было.
Еще когда шел бой за Новоселовку, М. Е. Катуков связался с И. М. Чистяковым и обсудил сложившуюся ситуацию. Командующий 6‑й гв. А сообщил, что по его приказу штаб его инженерных войск уже выбросил в район Новоселовки несколько групп саперов–истребителей танков и три роты огнеметов. К сожалению, для исследователей пока недоступны документы штаба инженерных войск Воронежского фронта. Но, судя по тем отрывочным данным, которые удалось собрать, эти подразделения сработали быстро и эффективно. Обояньское шоссе было перекрыто минами в нескольких местах, а огнеметчики очень помогли 309‑й сд в борьбе с прорвавшимися в глубь ее обороны танками.
После захвата Новоселовки стала обостряться обстановка и на Пене в полосе группы А. Л. Гетмана{820}. Хотя медленно, но немцы начинали продавливать оборону на левом фланге 6‑го тк севернее Верхопенья. Возникла угроза того, что в случае резкого разворота на запад дивизии «Великая Германия» она своей массой может с ходу прорвать этот участок: ур. Меловое — Калиновка — (иск.) северные окраины Верхопенья и выйти в тыл бригад 6‑го тк, удерживавших рубеж Верхопенье, Сырцево, и далее на коммуникации всей группы А. Л. Гетмана на Пене.
С каждым часом напряжение росло, стальной обруч обороны, который строил М. Е. Катуков при поддержке И. М. Чистякова, трещал, угрожая вот–вот лопнуть. Командующий 1‑й ТА решил в первую очередь заблокировать танковую группировку в Новоселовке. Для этого он использовал свой последний резерв — боевой отряд, находившийся южнее Обояни. В него входили 59‑й отп, 4‑й гв. и 222‑й иптап. 59‑й отп майора Листратенко (17 Т-34 и 5 Т-70) подошел в село Зоринские Дворы, располагавшееся на обояньском шоссе, в нескольких километрах к северу от переднего края (уже в системе третьего рубежа) еще утром 9 июля, а артполки в середине дня.
Эти части оперативно были направлены к выс. 244.8, на помощь пехоте полковника Д. Ф. Дремова. Связав боем ударную группу «Великой Германии» севернее Новоселовки, М. Е. Катуков [866] начал стягивать силы на правый фланг 31‑го тк. Бригады Д. Х. Черниенко держались столь же упорно, как и С. М. Кривошеина. Но и проблемы у них были похожи как две капли воды — танковые бригады превратились в роты. В полосе наступления 11‑й тд в 1 км севернее Сухо — Солотина дрались оставшиеся 11 экипажей 416‑го тб 192‑й отбр, а на южных скатах выс. 248.7 9 КВ‑1 203‑го отп. Ситуация на участке полка сложилась очень тяжелая. Пытаясь проложить путь войскам Микла, командир 8‑го ак сосредоточил над доминирующими высотами в ее полосе значительные силы бомбардировщиков и почти полностью уничтожил все танки полка в ходе интенсивных авианалетов. Штаб 1‑й ТА сообщал:
«Авиация противника группами 50–60 самолетов в течение пяти часов, беспрерывно чередуясь, бомбила боевые порядки наших частей, нанося большие потери в технике и живой силе. Так, из 13 танков KB‑1 203 отпп, занимавших оборону, 8 танков были выведены из строя прямым попаданием авиабомб, еще до введения полка в бой»{821}.
Около 14.00, с разрешения командарма, комкор отдал приказ командиру 242‑й тбр выйти из Сухо — Солотина, сосредоточить наличные силы в западном направлении для оказания помощи бригаде полковника А. Ф. Каравана. В случае численного превосходства врага и невозможности удержания рубежей — отходить на север в район Орловки, но не допустить распространение противника из района Новоселовки в тыл корпуса. После 16.00 ситуацию в полосе 31‑го тк несколько стабилизировала артчасть 6‑й гв. А. Сюда начали подтягиваться остатки двух ее отдельных истребительно–противотанковых бригад. Силы не бог весть какие, но в тех условиях каждый ствол был на счету. Следует признать, что успешно развивавшееся наступление корпуса генерала Кнобельсдорфа оказало существенную поддержку силам 2‑го тк СС, так как заставило Д. Х. Черниенко ослабить центр и левый фланг обороны перед боевыми группами «Лейбштандарт» и «Мертвая голова», которые утром активности не проявляли.
Перейдя в 11.00 в наступление в на х. Рыльский, боевая группа 2‑го грп СС при поддержке танкового батальона «Лейбштандарт», совместно с боевой группой 5‑го грп СС (группа Баума) мд «Мертвая голова», атаковавшей в направлении Грезное — Веселый, уже через полтора часа вышли к Сухо — Солотину и выс. 224.5 (южнее Кочетовки). Таким образом, расстояние, которое эсэсовцы отвоевывали у 31‑го тк весь день 8 июля, было отдано им без значительного сопротивления. Столь стремительный бросок противника был связан, как уже [867] отмечалось выше, с тем, что генерал–майор Д. Х. Черниенко был вынужден силы корпуса отвести на линию Сухо — Солотино — Кочетовка. Лишь в Грезное ночью вернулись танкисты 237‑й тбр. Из сообщений в штаб корпуса СС:
