Расчет немцев оказался верным. Команда лайнера продолжала борьбу за живучесть. Однако помпы уже не справлялись с прибывавшей водой, и капитан Бейн был вынужден отдать приказ оставить судно. «Андания» затонула в 07:55 утра 16 июня. Ее мужественный экипаж в полном составе был спасен исландским траулером «Скаллагнмур». Из 347 человек пострадали только двое моряков, получившие ранения при взрыве торпеды. Спустя 36 часов «Скаллагнмур» передал команду «Андании» эсминцу «Форестер», который 17 июня доставил людей в Скапа-Флоу.
Ганс Кохауз выполнил поставленную ему задачу, и один из кораблей Северного патруля отправился на дно. Однако невозможно не отметить тот факт, что своими действиями артиллеристы «Андании» сумели сорвать планы Кохауза добить судно и вынудили его отказаться от дальнейших атак. В истории подводной войны существует не так много примеров, когда поврежденному судну удавалось лишить подводную лодку шансов на «удар милосердия», и случай с «Анданией» справедливо можно назвать одним из них.
Расправившись со вспомогательным крейсером, «UA» начала переход к Фритауну. Изначально Кохауз решил держаться как можно дальше от судоходных путей, чем навлек на себя гнев Деница, приказавшего ему не избегать районов вражеского судоходства. 24 июня радист субмарины принял радиограмму из штаба, которая оповестила о капитуляции Франции. А через два дня, в ночь на
26 июня, к западу от побережья Португалии «UA» встретила свою вторую жертву — норвежское судно «Крукс». На этот раз Кохауз избежал такого расхода боезапаса, как в случае с «Анданией». Единственная торпеда, выпущенная в 02:27 из торпедного аппарата № 2, попала в правый борт «норвежца», в районе машинного отделения. После взрыва судно не продержалось на плаву и десяти минут. Спасательная шлюпка правого борта оказалось разбитой после попадания торпеды, однако, прежде чем пароход пошел на дно, экипаж успел спустить шлюпку и катер с левого борта. Семь человек, включая капитана «Крукса» Эйнара Хансона, не успели занять место в них и были вынуждены прыгать за борт. Их подобрали уже из воды.
Для «UA» «Крукс» стал легкой добычей. Подождав пока пароход затонет, Кохауз направил лодку к спасшимся норвежцам, чтобы узнать об их судне, грузе и пункте назначения. Получив ответы на свои вопросы, командир «UA» пообещал сообщить о них на ближайшее судно, которое не будет им потоплено. Норвежцы могли бы быть спасены буквально через 20 минут после его ухода. Но они не рискнули привлечь к себе внимание осветительными ракетами проходящего мимо них парохода, чтобы не допустить возвращения немецкой субмарины. Экипаж «Крукса» был все-таки подобран в тот же день британским судном «Брутус», которое доставило их 1 июля в Плимут.
Продолжая свой путь на юг, подлодка достигла Мадейры 27 июня. Кохауз решил задержаться у острова на пару дней, надеясь найти здесь цели для своих торпед. Однако никакого движения судов в этом районе обнаружено не было. Тогда лодка взяла курс на Канарские острова, где командир «UA» рассчитывал пополнить запасы топлива на пути к Лас-Пальмас, с находившихся там немецких судов снабжения. Однако когда субмарина запросила штаб о необходимости заправки топлива на Канарах, то получила отказ. Дениц мотивировал его следующим образом: «"UA» запросила о дозаправке топливом на пути в Лас-Пальмас, но от этого было решено отказаться по причинам безопасности. Лодка имеет достаточные запасы топлива для выполнения боевой задачи» (ЖБД командующего подводными силами, запись от 29.6.1940).
Субмарина появилась у Канарских островов днем 30 июня. В 14:30 того же дня она заняла позицию в квадрате DH6794, севернее о. Тенерифе, и начала наблюдение за погодой. С наступлением темноты «UA» сменила позицию и, сместившись севернее, в полночь подошла к порту Санта-Круз. Понаблюдав за хорошо освещенным городом, Кохауз отошел мористее на северо-запад. Он рассчитывал, что в этом районе судоходство должно быть более оживленным, чем у Мадейры, и ему удастся перехватить вражеские суда, заходящие в порт. Но, пробыв на этой позиции два дня, «UA» обнаружила лишь два испанских парохода. Первое судно было замечено сразу после полуночи 2 июля. Лодка начала его преследование, однако не смогла приблизиться на достаточное расстояние для точного выстрела. Несмотря на это, Кохауз все-таки решил атаковать. Парогазовая торпеда G7a, выпущенная им в 01:57 с расстояния приблизительно 2500 м, в цель не попала. Второй атаки не последовало, потому что преследуемое судно было опознано как испанское. Второй пароход, обнаруженный вечером 3 июля, имел все шансы быть потопленным. Но лодка, уже занявшая удобную позицию для стрельбы, атаку не произвела, так как командир успел перед самым залпом разглядеть в перископ его флаг и название. Это был испанский пароход «Доминика». Кохауз был очень раздосадован. «Жаль, что снова не англичанин!» — отметил он в своем журнале (ЖБД «UA», запись от 3.7.1940.).
Утром 4 июля командир «UA» принял решение не задерживаться больше в этом бесперспективном районе. Занимать позицию западнее Канарских островов было бессмысленно, так как там действовали две итальянские подводные лодки, поэтому Кохауз взял курс на юг, к островам Зеленого Мыса, предварительно дав радиограмму в штаб о том, что у Канаров не обнаружено какого-либо оживленного судоходства. В этот же день в ЖБД лодки им была сделана интересная запись, характеризующая изменения рубки, сделанные еще в 1939 году на верфи в Киле: «Первый месяц боевого похода показал, что короткая защитная крыша впереди мостика имеет очень существенные преимущества во время плохой погоды. Данный вариант рубки с отсутствием бортовых иллюминаторов и с оставленными щелями для обзора, защищенными двойными стеклами на передней стенке рубки является правильным, и был бы удобен для немецких лодок. То, что наблюдение при этом не страдает и является лишь делом привычки вне всяких сомнений» (ЖБД «UA», запись от 4.7.1940.).
Островов Зеленого Мыса субмарина достигла вечером 8 июля. Кохауз действовал здесь по той же схеме, что и у Канаров. В 18:00 «UA» заняла позицию севернее острова Санту-Антан для наблюдения за погодой. После наступления сумерек лодка сместилась южнее, начав патрулирование перед северной частью острова, где находились два из трех городов Санту-Антана: Рибейро-Гранди и Помбаш. В полночь был установлен визуальный контакт с пароходом, несущим судовые огни. На лодке его опознали, как «португальца». Атака не состоялась. Последующие шестнадцать часов Кохауз больше не видел ни одного парохода. Лишь 9 июля в 16:05 на «UA» заметили судно, которое, судя по всему, нейтралом не являлось. Кохауз срочно погрузился и начал сближение. Однако судно изменило курс и начало быстро удаляться. Выпущенная лодкой в 16:49 торпеда G7a в цель не попала.
«UA» продолжала крейсировать севернее островов Санту-Антана и Сан-Висенти, но больше не встретила там ни одного судна. Зато ночью 10 июля в поле зрения верхней вахты дважды попадал эсминец. Но, к счастью для немцев, он оказался португальским. Это был эсминец «Тейо». Но его появление вызвало у командира лодки серьезное беспокойство: «Усердное патрулирование "Тейо" пространства между двумя гаванями южными и северо-западными курсами вызывает подозрение. Сообщил ли ему о нас вчерашний "англичанин» или это просто совпадение?» (ЖБД «UA», запись от 10.7.1940).
Не обнаружив никакого судоходства у Санту-Антана и Сан-Висенти, «UA» заняла позицию северо-западнее этих островов. Здесь Кохауз и встретил свою следующую жертву — норвежский танкер «Сарита».
Судно было обнаружено рано утром 14 июля, когда верхняя вахта заметила дым на горизонте. Лодка немедленно начала преследование, которое завершилось выстрелом из торпедного аппарата № 5 в 11:45. «Норвежец» получил торпеду в левый борт, но продолжал держаться на плаву благодаря пустым топливным цистернам правого борта. Экипаж «Сарита», посчитав, что танкер все равно обречен, перешел в полном составе в спасательную шлюпку, спущенную на воду с кормы. Кохауз, видя в перископ, что судно не тонет, решил добить его орудийным огнем. Появившись на поверхности в 12:40, лодка начала расстреливать танкер из орудия, выпустив 34 снаряда и добившись при этом 11 попаданий. Применив свою пушку в первый раз, командир «UA» отметил ее удобное расположение, позволявшее вести эффективный огонь при волнении океана в 3–4 балла. Но «Сарита» даже после этого все еще тонуть не собирался. Разгадав причину такой живучести танкера, Кохауз приказал открыть огонь из 20-мм автоматов по правому борту судна, которые, изрешетив пустые цистерны, лишили «Сарита» запаса плавучести. Наконец, в 13:38 танкер затонул.
Расправившись со своей жертвой, Кохауз подошел к спасательной шлюпке и приказал норвежскому капитану подняться на борт «UA» вместе с судовыми документами. Пока командир лодки допрашивал капитана танкера, немцы оказали медицинскую помощь двум раненым норвежцам. Капитан «Сарита» Грам рассказал Кохаузу, что британский консул в Кабо-Верде советовал ему идти без флага и дать радиограмму в случае нападения подводной лодки, чтобы эсминец «Тейо» мог прийти на помощь. Закончив допрос и просмотр бумаг, немцы отпустили норвежца обратно в шлюпку, после чего субмарина покинула района атаки. Теперь лодка держала курс на юго-запад в квадрат ER1245 (10 град, с.ш., 35 град, в.д.), где она должна была встретиться с «Пингвином».
