Эпитафией к его эпохе служат известные строки А.С. Пушкина:
Нечаянно пригретый славой
Плешивый щеголь, враг труда,
Властитель слабый и лукавый
Над нами властвовал тогда...
По собственному его выражению, Александр разбирался во флотских делах, как слепой в красках Александр I, а также его сановники утверждали, что Россия является континентальной страной, следовательно, флот ей не нужен. Граф А.Р. Воронцов, совершенно чуждый флоту человек, поставленный во главе созданного при министерстве Военных морских сил Комитета образования флота, пытался доказать в одном из своих докладов: «По многим причинам России быть нельзя в числе первенствующих морских держав, да в том ни надобности, ни пользы не предвидится. Прямое могущество и сила наша должна быть в сухопутных войсках». Подобных же взглядов придерживался и сам морской министр П.В. Чичагов, по отзывам современников, «англичанин до презрения всего русского». Он считал флот «обременительной роскошью».
Такая позиция полностью отвечала многовековой пропаганде враждебных России государств во главе с Англией, усматривавшей в самом факте существования и развитии русского флота покушение на ее самозваное право быть «владычицей морей».
Уже 5/17 июня 1801 г. в Петербурге состоялось подписание договора между Россией и Англией, разрушившего Павловский союз северных стран. Одновременно установились дипломатические отношения с Австрией, порванные отцом Александра. Примирение с Лондоном, естественно, вызвало реакцию в Париже. Бонапарт, потерявший в лице России могущественного союзника, стал подозрительно относиться к политике Петербурга. Чтобы обезопасить себя от нежелательных событий, он возобновил переговоры с Англией, окончившиеся Амьенским мирным трактатом 15/27 марта 1802 г.
Александр I с неожиданной для многих активностью приступил к преобразованию всех частей государственного управления. Одним из важнейших нововведений была замена коллегиального управления отдельных ведомств — единоличным, в лице министров.
8 сентября 1802 г. император Александр I издает манифест об учреждении в России восьми министерств: военных сухопутных сил, морских сил, иностранных дел, внутренних дел, коммерции, финансов, народного просвещения, юстиции, а также государственное казначейство на правах министерства.
В состав Министерства Морских сил вошли Адмиралтейств-коллегия с подчиненными ей экспедициями, Адмиралтейский департамент, ведавший научной работой и подготовкой кадров, Департамент министра Морских сил, выполнявший инспекторские функции, и военная по флоту канцелярия. Адмиралтейств-коллегия, председателем которой был министр, состояла из пяти экспедиций — хозяйственной, исполнительной, артиллерийской, казначейской и счетной и распоряжалась действиями флота, ведала его содержанием и вооружением, а также постройкой судов.
Спустя 13 лет Министерство морских сил было переименовано в Морское министерство. Одновременно с учреждением министерства был создан недоброй памяти «Комитет образования флота».
Работа комитета, заранее направленная монархом, велась под руководством дряхлого графа А.Р. Воронцова, во всем согласного с императором и ни дня не прослужившего во флоте.
Первым министром Морских сил России стал адмирал Н.С. Мордвинов, занимавший до этого назначения должность вице-президента Адмиралтейств-коллегий. Человек, глубоко преданный морской идее, «один из дивных исполинов Екатерины славных дней», как назвал его поэт Рылеев, «сиявший доблестью, и славой, и наукой», по характеристике Пушкина, — Мордвинов не мог работать с комитетом, во главе которого стоял отрицатель флота граф А.Р. Воронцов, и подал прошение об увольнении от должности. Флот лишился самого подходящего министра, «умного, с обширными познаниями в государственных делах и в морском искусстве сведущего».
В 1807 г. во главе Морского министерства стал адмирал П.В. Чичагов — личность весьма посредственная, но авантюрная. С 1811 г. П.В. Чичагов занимал должность главнокомандующего Молдавской армией.
В 1811 г. Морским министром был назначен адмирал И.И. де Траверсе, принятый на русскую службу в 1791 г. из капитанов французского флота. В течение шести лет он командовал гребным флотом. В 1802 г. он был произведен в адмиралы и назначен главным командиром Черноморских портов и военным губернатором Севастополя и Николаева.
Александр, отдавая предпочтение армии, считал флот «расточительной роскошью», что с самого начала работы комитета и сумел внушить его председателю. В своем «Наказе» 1803 г. он наставлял комитет: «Установить состав и размеры флота, соображаясь с морскими силами соседних государств, рассмотреть изданные прежде узаконения и штаты и, определив от них всякое излишество, оставить полезнейшее, привести все в возможную ясность и краткость». Состав Балтийского флота должен был равняться датскому и шведскому флотам, вместе взятым, а Черноморского — турецкому.
По штату, составленному комитетом и утвержденному 14 ноября 1803 г., в Балтийском корабельном флоте кроме мелких судов иметь 27 линейных кораблей и 26 фрегатов, в гребном флоте 189 судов. Таким образом, по количеству выбрасываемого металла сила нашего Балтийского флота делалась равной совокупной силе датского и шведского.
В Черноморском корабельном флоте положено иметь 21 линейный корабль и 8 фрегатов, кроме мелких судов, в гребном морском 140 судов.
Таким образом, по воле Александра Балтийский флот к 1803 г. сократился с 45 до 27 линейных кораблей с наличием в штате 26 фрегатов и 189 ластовых судов. Состав некогда самого сильного европейского флота был сведен до уровня второстепенных флотов Швеции и Дании. Резко уменьшилось количество вымпелов и на Черном море. Британский кабинет праздновал еще одну победу. Политические события вскоре потребовали пересмотра штатов, но они до конца царствования остались без изменений и, конечно, только на бумаге.
Преобразования коснулись и морской пехоты, возрожденной Павлом I. Из 12 батальонов сначала образовали четыре морских полка — два для Кронштадта и по одному для Ревеля и Черноморского флота. Чуть позже перевели их в сухопутное ведомство, где они обрели статус обычных полевых частей.
Морской бюджет в это царствование был весьма неустойчив. Выражаясь в 1803 г. цифрой в 8,7 млн. рублей, он к 1809 г. постепенно поднялся до 23,7, затем — до 1819 г., колебался в пределах от 16,8 до 23, в 1821 г. достиг наибольшей цифры — 27,2, и в 1825 г. составлял 24 млн. рублей. 1806 — 1807 гг. время наиболее оживленной боевой деятельности флота, при сравнительно небольшой абсолютной годовой цифре бюджета (14 — 17 млн.), дают наибольший для всего XIX столетия, вплоть до 1900 г., процент в отношении к общему бюджету государства, именно 11 и 12%.
Хотя Александр и отдавал предпочтение армии и мало понимал во флотских делах, он хотел, как Петр I, лично руководить строительством флота. Высочайший указ адмиралу и министру морских сил Мордвинову 1802 г. ноября 13-го: «Соизволяю, чтоб вы сообщили государственной адмиралтейской коллегии следующие предписания: 1) чтобы присылаемы были ко мне копии с чертежей всех судов, какие токмо при адмиралтействах строить предполагаемо будет, с означением на оных центра величины и центра остойчивости судна с приложением грузового масштаба; ведомость показующую величину орудий, число потребных материалов и работников при строении употребиться имеющих, с означением в которое время судно строением окончено быть может, и с приложением особливого плана внутреннему расположению и размещению вещей, также с показанием величины мачт, стеньг, реев и прочего до вооружения касающегося. 2) коль скоро назначаемое строение каких судов мною утверждено будет, тогда корабельный мастер, коему оное поручено, обязан сделать подробное всему производству работ исчисления и сметы...»
ПЛАВАНИЯ РУССКОГО ФЛОТА С 1801 ПО 1805 г.
После того как русские эскадры М.К. Макарова и Ф.Ф. Ушакова по приказу Павла I вернулись в Россию, русский флот не участвовал в боевых действиях до 1805 г.
В 1801 г., в то время как в Балтийском море русский и английский флоты готовились к бою между собой, в Средиземном море находились два отряда кораблей Черноморского флота.
Эскадра капитана 1-го ранга А.А. Сорокина: фрегаты «Михаил», «Св. Николай», «Григорий Великия Армении» стояла в Неаполе. В первые же дни своего правления Александр I подписал Высочайший рескрипт А.А. Сорокину: «С получением сего, извольте остаться у берегов Неаполитанских и Сицилийских, где вам настоять будет надобность, дотоле, покуда не получите дальнейшие повеления».
В Корфу стоял отряд графа Н.Д. Войновича: фрегаты «Навархия», «Сошествие Св. Духа», «Богородица Казанская», «Николай» (транспортный), две бригантины. В начале года было получено известие о приближении английской эскадры к Мессине и Занте. Отряд Н.Д. Войновича был не в состоянии отразить нападение, так как из-за ветхости фрегаты не могли нести все орудия в батареях, недоставало пороха и провизии. На военном совете с командирами судов и комендантом Корфу подполковником Гастфером было решено для безопасности уйти в нейтральный порт Бриндизи. В феврале фрегаты ушли в Бриндизи, а после того как опасность миновала, вернулись в Корфу. 6 апреля в командование эскадрой вступил капитан 1-го ранга КК Константинов.
