— Генерал, ваше обращение нужно нам, чтобы доказать политикам, что офицеры и солдаты Красной армии готовы слушать вас и следовать за вами, как за русским и патриотом. Когда они это поймут, мы приблизимся к нашей цели. А до тех пор, дорогой Андрей Андреевич, нам не остается ничего иного, как идти тернистым путем борьбы против Сталина и против…
— Против этих слепых идиотов вокруг Гитлера.
— Совершенно верно!
— Здесь все совсем иначе, чем в Москве! Вы берете на себя ответственность и действуете по вашей совести. Такое у нас немыслимо. Малейший намек диктатора — и все падают ниц.
— Так вы поможете нам? — решительно спросил Вильфрид Карлович.
Власов попросил сутки на размышление, и первая листовка появилась. Текст был составлен Боярским и дополнен Власовым.
Штрик-Штрикфельдт вспоминал: «В своем заношенном обмундировании военнопленных с большими буквами “SU” на спине русские “сотрудники” ОКВ могли выходить в город лишь строем в сопровождении конвоя. Власов отказался участвовать в этих “прогулках” для увеселения гуляющих в Тиргартене берлинцев. Он оставался в своей комнате.
Время от времени этих “сотрудников” привлекали некоторые министерства для консультаций, в качестве знатоков по различным специальным вопросам (например, по сельскому хозяйству). Из этого сама собой возникла необходимость в ослаблении их изоляции. Мы решили прежде всего добыть гражданскую одежду и улучшить общие условия жизни и работы пленных».
На Викториаштрассе Власов знакомится с Мелентием Александровичем Зыковым. Ему тогда было 40 лет. О своем прошлом он рассказывал достаточно много. Но всегда по-разному. Сначала он представлялся как Милентий Евлампиевич, а чуть позже вдруг стал Мелентием Александровичем.
Во время Гражданской войны Зыков якобы был комиссаром, а после литературным критиком, преподавал в Москве в Институте имени Герцена и публиковал статьи о русской литературе XVIII века. Он же говорил, что в качестве журналиста сотрудничал в «Известиях» при Бухарине. А в качестве зятя наркома просвещения А.С Бубнова Зыков сблизился с Н.И. Бухариным, став марксистом до мозга костей.
По словам Зыкова, Сталина он ненавидел за тот еврейский погром, который Сталин учинил в ЦК ВКП (б), в НКВД и в правительстве. После ареста и расстрела Бухарина Зыков сам загремел в лагеря. Война спасла его. Он попросился на фронт и вскоре стал батальонным комиссаром. Мало что известно и о том, как Зыков попал в плен к немцам. Вроде бы он сдался под Батайском Ростовской области в 1942 году.
В плену он успел написать меморандум о политическом аспекте военных действий, и его, кажется, заметил сам Геббельс.
Мелентия Александровича выдавали типично еврейские черты лица и упорное нежелание пользоваться общей баней. Он очень много говорил. Но, по воспоминаниям участников «Власовского движения», относиться к его словам с абсолютным доверием было нельзя, потому что неизвестно, что придумывал про себя сам Зыков, а что напутали авторы воспоминаний. Однако в одном все были убеждены: Зыков — еврей.
По одним данным, его настоящая фамилия — Мосивич, по другим — Вольпе (известный литературный критик).
Как бы то ни было, личность Зыкова до сих пор остается таинственной. По мнению Штрик-Штрикфельдта, он был человеком подкупающего ума и исключительно обширных знаний.
Однажды Власов спросил:
— Сумеем ли мы сохранить Зыкова в штабе, поскольку он, видимо, еврей?
— За безопасность Зыкова поручился Гроте, которому подчиняется «штаб русских сотрудников». Но когда будет сформировано наше собственное русское воинское соединение и начальником станете вы, то нам вместе придется отстаивать Зыкова, — ответил Вильфрид Карлович.
— Зыков — единственный такой из всех, встреченных здесь мною до сих пор; второго Зыкова мы так легко не найдем. Да и в Советском Союзе мало людей такого калибра — всех их отправил на тот свет товарищ Сталин.
Приступая к созданию так называемого «своего штаба», Власов вместе со Штрик-Штрикфельдтом посетили ряд лагерей военнопленных в ближайших окрестностях Берлина.
Вильфрид Карлович вспоминал: «При наших посещениях лагерей военнопленных мы видели, что настроение было подавленное. Советские генералы в большинстве своем становились просоветскими, вернее, стали думать в отчетливо национально-русских категориях. Во всяком случае, враждебность к немцам росла. Разочарованы и озлоблены были те офицеры, которые, попав в плен, еще год назад были готовы бороться против коммунистической диктатуры на стороне немцев…
Власов ездил из лагеря в лагерь и спрашивал, спрашивал. Лишь немногие генералы сами узнавали Власова. Остальным он скромно называл свое имя. Свои разговоры с пленными товарищами он обычно начинал со слов о долге помочь, по добровольному решению, страдающим соотечественникам. При этом он подчеркивал, что это служение народу становится тем более высшим долгом бывших советских штаб-офицеров, что национал-социалисты следят за всем с недоверием и стараются подавить каждое проявление этого осознанного долга. В такой тяжелой обстановке надо помогать друг другу и быть примером. Это были простые и в то же время необычные слова…»
В Берлинском лагере, так называемом «штабе Власова», при отделе пропаганды состоялось знакомство Власова с генералом Малышкиным, который пошел на сотрудничество после заверений Власова, что он не получает от немцев никаких субсидий:
— Я — русский, один из миллионов пленных. Я не изменник, что бы Сталин ни говорил о военнопленных. Я люблю свой народ и хочу ему служить. Я могу это делать, только выступая за свободу и благополучие каждого. Пока что я больше ничего не могу. Я могу достичь каких-то успехов в борьбе за улучшение положения в лагерях военнопленных, если я твердо встану на защиту свободы и человеческого достоинства русского человека. Я не немецкий наемник! Многие немецкие офицеры искренне хотят помочь русским людям. Они предложили мне поддержку. Я решился сотрудничать с ними. Будущее покажет, что надо делать дальше.
Малышкин Василий Федорович, родился в 1896 году, русский, из служащих. С 1908 по 1916 год учился в гимназии. В 1916 году рядовой запасного пехотного полка. В 1917 году учился в Чугуевском военном училище. Прапорщик. Участник Гражданской войны. В 1918 году дважды ранен. Награжден орденами Красного Знамени и «Знак Почета». Член ВКП (б) с 1919 года.
Командир роты, батальона, помощник командира полка. До 1924 года — командир стрелкового полка. Учился в Военной академии РККА, по окончании которой был назначен начальником штаба дивизии в Могилеве. В октябре 1930 года — начальник штаба курсов усовершенствования комсостава «Выстрел».
С ноября 1931 года — начальник сектора Управления военно-учебных заведений. С декабря 1933 года — начальник пехотной школы в Киеве. В мае 1935 года назначен военным комиссаром и командиром 99-й стрелковой дивизии. С декабря 1936 года — заместитель начальника штаба ЗабВО. С августа 1937 года — начальник штаба 57-го особого корпуса в Улан-Удэ.
9 августа 1938 года он был арестован как «враг народа». На следствии признал себя виновным, но на заседании суда от своих показаний отказался. Реабилитирован в декабре 1939 года и назначен старшим преподавателем в Академию Генерального штаба. С 12 июля 1941 года комбриг Малышкин — начальник штаба 19-й армии Западного фронта.
В октябре 41-го ему было присвоено звание «генерал-майор». 24 октября в окружении под Вязьмой, во время ночевки у костра, взят в плен. В этот момент был одет в гражданскую одежду и представился рядовым. В лагере военнопленных под Вязьмой был опознан и выдан одним из сотрудников штаба.
Находился в лагерях под Смоленском, в Фюрстенберге на Одере. В плену голодал, перенес дизентерию и тиф, испытал на себе жестокое обращение немцев.
…Работать с Власовым согласился и генерал Благовещенский.
Благовещенский Иван Алексеевич родился в 1893 году, русский, из семьи священника. В 1914 году окончил Виленское пехотное училище. Участвовал в Первой мировой — штабс-капитан. Участник Гражданской войны. Член ВКП (б) с 1921 года.
В 1924—1926 годах — помощник начальника курса Военно-морского училища им. Фрунзе. С 1926 года — начальник курса. С 1929 года — начальник строевого отдела ВМУ им. Дзержинского. С 1931 года — преподаватель ВМУ связи. В мае 1934 года окончил вечернее отделение Военной академии им. Фрунзе. 2 декабря 1935 года — присвоено звание «майор». С 1936 года — начальник штаба Южно-Кавказского УРа Черноморского флота, с 1938 года — начальник курсов усовершенствования командного состава запаса Черноморского флота. 4 марта 1938 года Благовещенскому присвоено звание «полковник». 10 июня 1939 года он награжден орденом Красного Знамени, а 3 ноября ему присвоено воинское звание «комбриг».
С 1939 по 1940 год — он начальник учебно-строевого отдела штаба учебного отряда подводного плавания в Ленинградском ВМУ им. Кирова. В 1940—1941 годах — начальник курсов подготовки начсостава. В апреле 1941 года — начальник училища ПВО ВМФ в Либаве, с 21 мая — генерал-майор береговой службы. В конце июня — начальник обороны северо-восточного участка блокированной Либавы.
