«U737». 22.10.1944 в 13:45 два МБР-2 53-го авиаполка в 97 милях севернее Святого Носа атаковали подлодку в надводном положении, та отвечала огнем зенитных автоматов. С высоты 400 метров сброшены 4 ПЛАБ-100, взорвались в 10–30 м, затем самолеты обстреляли лодку из пулеметов. В 14:40 лодка погрузилась. Повреждена, 3 человека ранены, 24 октября прибыла в базу. В следующий боевой поход вышла 13.12.1944.
«U1163». 8.12.1944 повреждена тараном «Живучего», прервала поход — см. выше.
«U716». Её 23 апреля в 21:00 удачно атаковали английские фрегаты 19-й эскортной группы. В ежедневном донесении Фоссу есть изложение радиограммы командира лодки с описанием повреждений. Были полностью выведены из строя командирский перископ и эхолот, повреждены все запасные торпеды и зенитный перископ. Целесообразность продолжения похода с такими неисправностями вызывает серьезные сомнения. Но упоминания о том, что лодка возвращается в базу, нет. А такой существенный факт обычно всегда отмечался. Может быть, в данном случае команда надеялась исправить часть повреждений своими силами. Согласно статье Д. Сиретта (D. Syrett, см. список использованной литературы), окончательное решение о возвращении в базу было принято только после результативной атаки наших самолетов 24 апреля. Сиретт ссылается на дела с радиоперехватами в рамках «Ультры» из Госархива Великобритании (PRO, ныне TNA). Вопрос требует дальнейшего исследования. По нашим данным, в 14:05 в 10 милях севернее мыса Маккаур пара «Бостонов» 9 гмтап (ведущий капитан В.В. Пирогов) атаковала подлодку под перископом. Самолеты сбросили 4 ПЛАБ-100 и 4 ФАБ-100, после чего наблюдали масляные пятна и выделение пузырей. Очевидно, именно об этой атаке командир «U716» донес как о результативной.
«U294». 22.4.1945 получила тяжелые повреждения при атаке конвоя ПК-9 — см. выше.
«U481». 30.4.1945 донесла, что возвращается в базу из-за повреждения перископов в результате атаки глубинными бомбами, пережитой в тот же день. В радиограмме не упоминаются время, место и «обидчик». В этот день большое число атак без видимых результатов произвел эскорт выходившего конвоя RA-66. Наша авиация также несколько раз сбрасывала ПЛАБы на подлодки, причем самолет Б-25 118-го полка наблюдал некоторые признаки поражения цели (см. выше). И, наконец, в 10:50 в 10 милях севернее Кильдина какую-то лодку по гидроакустическому контакту пробомбил эсминец «Жесткий». Впрочем, эта атака считалась безуспешной. В каком из перечисленных эпизодов лодке покалечили перископы, на данный момент установить невозможно.
Количество подводных лодок, потерянных немцами в ходе боевых действий против Балтийского флота, известно точно. В 1941 году погибла одна лодка («U144»), и еще пять в 1944–1945 годах («U250», «U479», «U676», «U679», «U745»). Однако до сих пор трудно установить, когда и как погибли четыре последних субмарины из перечисленных. Другая загадка — количество погибших от советского оружия немецких лодок, не ходивших в боевые походы на Балтике. Две подлодки известны точно («U78» и «U763»). Различными зарубежными авторами к ним причислялись еще три субмарины («U367», «U416», «U547»). Встречающиеся время от времени в отечественной литературе версии относительно целого ряда других подлодок не выдерживают критики. Однако имеет смысл сказать несколько слов и о них.
В войне участвовали также пять финских лодок. Потерь они не понесли, хотя боевые повреждения иногда получали.
1. Подводные лодки, погибшие в ходе боевых действий против КБФ
Первая реально потопленная в ходе Великой Отечественной войны вражеская субмарина. Одна из 6 малых подлодок типа IID, оперировавших летом 1941 года в Восточной Балтике. Входила в состав 22-й учебной флотилии, в июне 1941-го была временно включена в число боевых подводных лодок («фронтботов»). 28 июля «U144» (капитан-лейтенант Герт фон Миттельштат) вышла в свой третий боевой поход из Стормелё (стоянка в шхерах южнее Турку, Финляндия). К этому моменту фон Миттельштат имел на счету нашу подлодку «М-78», торпедированную 23 июня. «U144» действовала в районе северо-западнее пролива Соэлавяйн, который использовали наши подлодки для выхода и возвращения из походов. Ближе к входу в пролив действовала «U142». Вплоть до конца июля немецкая разведка читала наши радиограммы, поэтому подводные лодки и торпедные катера регулярно получали бесценную информацию. Например, 29 июля командующий крейсерами[182] направил на «U144» и «U142» радиограмму: «…русская подлодка "Л-3" будет 30 июля в 11:00 у Ристны», 31 июля: «Русская подлодка "С-11" будет 2 августа юго-юго-западнее Ристны». Но по сравнению с июнем балтийцы стали осторожнее — лодки проводились по мелководью, эскорт всё время сбрасывал глубинные бомбы. В результате «U144» прямого ущерба нанести не смогла. Кроме того, у нее вышел из строя шумопеленгатор GHG. Правда, «С-11» всё равно погибла. Из-за того, что эскорт проскочил точку поворота на фарватере, она подорвалась на донной мине заграждения «Кобург», выставленного немецкими торпедными катерами еще в первую ночь войны. 8 августа Миттелынтат дал радиограмму, начинавшуюся словами «Для возможного приказа о возвращении» (мягко сформулированная просьба отозвать в базу?) и содержавшую перечень неисправностей. Лодка имела проблемы с левым дизелем и эхолотом, но зато удалось ввести в строй шумопеленгатор. 9 августа Миттельштат сообщил, что сможет находиться на позиции еще 9 суток, а в 15:14 по Берлину дал свою последнюю радиограмму — о взрыве в районе мыса Ристна. Казалось, в уютном мире, где ты знаешь о противнике почти всё, а он о тебе — практически ничего, нет места поражению и гибели. Вероятно, долгая игра в одни ворота расслабила немцев. Однако 25 июля наш флот поменял код (агентурная разведка еще до 22 июня установила, что противник читает флотские радиограммы, но лишь на втором месяце войны штаб КБФ принял меры[183]). Немецкая радиоразведка в считанные дни погрузилась в темноту. Никто не предупредил «U144», что в районе ее позиции вечером 10 августа появится «Щ-307» (капитан-лейтенант Н.И. Петров). В 22:18 наши подводники обнаружили подлодку в надводном положении сзади себя по левому борту. Командир «Щ-307», в отличие от многих других, имел солидную подготовку (до войны несколько лет преподавал на курсах комсостава подплава), да и команду смог подготовить хорошо. От обнаружения до залпа ушли всего две минуты. Петров довернул лодку и в 22:20 с дистанции 6 кабельтовых дал двухторпедный залп из кормовых аппаратов. Обе торпеды попали в цель, из экипажа «U144» не спасся никто. Поскольку в момент обнаружения лодки двигались практически противоположными курсами, но «Щ-307» увидела врага уже за кормой, возможно, «U144» в этот момент как раз всплыла.
Немцы сначала подозревали, что подлодку потопил 11 августа немецкий самолет Не-114D из 1./SAGr125. Он донес об атаке подлодки типа «Декабрист» в квадрате А02892 (в действительности атаковал «Щ-405»). Этот квадрат находился чуть южнее Аландских островов, то есть очень далеко от района, где действовала «U144». Видимо, в штабе командующего крейсерами допускали, что «U144» могла направиться в базу из-за упомянутых выше неисправностей. После расследования решили, что «U144» погибла на мине или была торпедирована.
Судьба Николая Ивановича Петрова, открывшего реальный боевой счет балтийских подводников, сложилась трагично. Тяжело переживая неудачи армии и флота, он начал срываться, в открытую наговорил лишнего, в октябре 1941 года был арестован, осужден и не надолго пережил страшную блокадную зиму — 4 марта 1942 года скончался в Крестах. Лишь через три десятка лет его дело пересмотрели, и 17 января 1975 года приговор был отменен.
Летом 1944 года немцы прилагали немалые усилия, пытаясь отстоять противолодочный рубеж «Зееигель». Дошло до того, что в мелководную и сильно заминированную восточную часть Финского залива ввели подводные лодки. Поначалу, когда субмарины начали расходовать торпеды по мелким катерам, наше командование не могло поверить в такое расточительство. В общей сложности до ухода немцев из Финского залива в сентябре здесь повоевали 13 немецких лодок. То, что при этом была потеряна всего одна из них, объясняется не только слабостью ПЛО КБФ, но и немалым везением.
Без сомнения, самый громкий противолодочный успех советского флота. Не многим погибшим подлодкам посвящена переписка глав великих держав. «U250» (капитан-лейтенант Вернер-Карл Шмит) выполняла свой первый боевой поход. 26 июля она вышла с якорной стоянки с кодовым названием «Гранд-Отель» (остров Нуокко в финских шхерах). Действуя в районе северного входа в Бьеркезунд, Шмит днем 30 июля потопил катер «МО-105», находившийся в дрейфе в дозоре № 24. Подошедший к месту гибели катера «МО-103» (старший лейтенант А.П. Коленко) не смог обнаружить подлодку (гидроакустическая аппаратура катера ремонтировалась в Ленинграде) и остался на линии дозора. В 19:06 на «охотнике» заметили сигналы ракетами и гудки сиреной с катера «ДЗ-910» (старшина Б.П. Павлов). Радист этого катера матрос Н. Бондарь обнаружил сквозь воду отходящую на северо-запад подводную лодку. Другой катер, «ДЗ-908», подошел к «МО-103», и его командир доложил Коленко о противнике. В 19:07 «МО-103» дал ход и вскоре обнаружил след из мелких пузырьков. В 19:11 «охотник» увеличил ход до полного и с интервалом 3 секунды сбросил по следу малую серию (две Б-1 с установкой на 25 метров и три М-1 с установкой на 15 метров). Глубина моря составляла 28 метров. «U250» получила повреждения носовой части, но пока сохраняла управляемость. «МО-103» уменьшил ход и начал наблюдение. В 19:13 было отмечено усиленное выделение пузырей и поворот лодки на курс вест. Катер сбросил по курсу лодки пустые ящики в качестве ориентиров, на циркуляции дошел до точки вероятного нахождения подлодки и сбросил большую серию (4 Б-1 и 5 М-1 с прежними установками глубины). Глазомер не подвел Коленко — «U250» потеряла ход и на поверхности появились большие пузыри. Командир «МО-103» сделал правильное заключение, что подлодка легла на грунт, зашел перпендикулярно прежнему курсу и в 19:25 сбросил над местом наиболее сильного выделения пузырей малую серию с установкой больших бомб на 30 м и малых на 25 м. Одна из бомб попала прямо в лодку. После этого на поверхность начали выскакивать люди в «водолазных масках». Всего были извлечены из воды 6 человек, включая командира. Погибшая лодка осталась лежать на глубине 33 метра в точке 60°29,2' с.ш. 28°25,1' в.д., на этом месте была поставлена веха.
