Андрей Бугаев
День «N»
Неправда Виктора Суворова
Великая Отечественная: Неизвестная война
В ту ночь мало кто спал на западном берегу Буга. Солдаты чувствуют приближение войны вернее разведчиков и полководцев. Во всяком случае, ночное построение и зачитанный перед строем ротных колонн приказ фюрера почти никого не удивил.
Артиллеристы привычно готовили орудия для стрельбы прямой наводкой по затаившимся русским погранзаставам. Пехота деловито и спокойно сосредотачивалась перед броском.
И уже слышен был гул выдвигавшихся из глубины непобедимых танковых дивизий.
И летчики Люфтваффе разогревали моторы, готовясь бомбить русские города.
Все было предусмотрено до мелочей. Намечены цели для короткого артналета, выявлены подвергнутые вскоре ожесточенной штурмовке советские фронтовые аэродромы, распределены между ударными группировками сектора и задачи. На сутки, на неделю, на кампанию…
Все было просчитано и, казалось, обеспечено наверняка непрерывными оглушительными победами, сравнимыми разве что с триумфом молодого Бонапарта. Не только среди генералитета, но и в строю уверенность в быстрой, легкой победе была почти абсолютной. Очевидцы говорят не о тревоге, напротив, о подъеме в войсках!
Никогда еще не был Вермахт так силен и подготовлен, как в ту далекую июньскую ночь, самую короткую в году.
А на другой стороне реки армия стояла беспечными гарнизонами, нацеленная всезнающими вождями на бездействие. Готовая, как считалось, к подъемам по тревоге и марш-броскам, к строевым занятиям и учебным стрельбам, к политзанятиям и хозработам. Не готовая только лишь к неизбежно роковому просчету политического руководства. Утвердившийся за десятилетия бюрократизм, который всегда[*] являлся ядром системы и главенствовал надо всем вне зависимости от жесткости лидеров, практически исключил проявление не только инициативы, но и чувства самосохранения не только у младших офицеров, но и у высшего командования.
Войска от развертывания и маршей, от армейских складов и трехлинеек отделяли неизданные приказы, не принятые решения, страшная боязнь чиновничества в погонах и без попасть не в такт. Отделяла бездна…
Разве что командиры погранзастав, невооруженным глазом различавшие на расстоянии ширины футбольного поля щитки полевых немецких пушек, усиливали наряды. Разве что безвестный лейтенант, наблюдавший, как чужие танки группируются прямо перед одним из многих, практически неохраняемым мостом, позвонил оперативному дежурному…
Говорят, командующие приграничными округами не спали. Может быть. Но на серьезные действия, нет, просто на что-либо они не решились. Сталин недвусмысленно указал — войны не будет. Незримо присутствовавший карательный аппарат готов был уничтожить любого, кто посмел бы в этом усомниться. Любого!
А перебежчики, люди, рисковавшие жизнью ради великой, как казалось десяткам миллионов, идеи, уже выбирались под настигавшими их пулями на советский берег.
Стаи самолетов с черными крестами на широких птичьих крыльях уже пересекли границу и летчики, открывая бомболюки, встречали рассвет над Минском, Киевом, Севастополем, Одессой… «Мессера» носились на бреющем над застывшими шеренгами «И-16», легко поджигая все под собой. Страшные визгом своим, растопыренными, шасси «Ю-87» пикировали, обрабатывая авангарды советских мехкорпусов.
Огромная бюрократическая машина, наконец-то получившая безнадежно запоздавший прямой приказ, только еще готовилась встрепенуться и что-то предпринять, а немецкая артиллерия в упор расстреляла не проснувшиеся заставы, и танковые клинья устремились на восток.
Война, самая жестокая, самая масштабная, потребовавшая напряжения всех сил ее участников и забравшая себе десятки миллионов жизней, началась.
…История терпелива и, если мы не принимаем ее уроков, готова повторять их вновь и вновь.
История осязаема, ведь все, что происходит сейчас, корнями своими уходит в то, что произошло раньше.
История доступна и открыта. Камень, брошенный в спокойный, тихий пруд, мгновенно скрывается из глаз и уже тихо покоится на неглубоком дне, но по кругам, пошедшим по воде, можно точно указать место падения.
И в одном нельзя не согласиться с В. Суворовым: для того чтобы представить, как оно было на самом деле, вовсе не обязательно все видеть самому (да это и невозможно), вовсе не обязательно проникать в сердце засекреченных архивов…
Достаточно объективно оценить последствия произошедшего, представить; как должно было быть, чтобы последствия стали именно такими, и как быть не могло…
И тогда можно воссоздать дела давно минувших дней. По крупицам выбирая информацию из многотомных официальных изданий и свидетельств очевидцев, «читая между строк», можно взглянуть на то, что говорили эти люди, и на самих этих людей, защитивших Родину и вынужденных лишь намеками обозначать окопную свою правду, по-другому. И недоговоренность, и замалчивание лишь оттенят правдивую информацию, а незатихающие идеологические споры в очередной раз докажут, что события того раннего утра не канули в Лету, и говорить о них — необходимо.
К началу войны командование Вермахта сосредоточило у наших границ в одном стратегическом эшелоне восемь немецких армий и четыре танковые группы; две финские, две румынские армии и венгерский корпус.
В финском Заполярье, нацеленная на Мурманск и Кандалакшу, разворачивалась германская армейская группа «Норвегия». В ее составе немецких: пехотная дивизия — 1 и горнострелковых — 3, финских: пехотных дивизий — 2. Прикрытие — 5-й воздушный флот Люфте.
Для действий вдоль северного берега Ладожского озера с перспективой угрозы Петрозаводску сосредотачивалась финская Карельская армия в составе одной немецкой пехотной дивизии и финских: шести пехотных дивизий, двух пехотных и одной кавалерийской бригад. Северо-западнее Выборга — финская Юго-Восточная армия в составе восьми финских пехотных дивизий. Воздушное обеспечение осуществлялось финскими ВВС.
В северной части Восточной Пруссии в полосе от Мемеля (Клайпеда) до Голдапа была развернута группа армий «Север», которой по плану «Барбаросса» предстояло пробиться через Прибалтику к Ленинграду. В ее составе 16-я и 18-я полевые армии, 4-я танковая группа, 1-й воздушный флот. Немецких дивизий: пехотных — 20, танковых — 3, моторизованных — 3, охранных — 3.
Для основного стратегического направления в восточной Польше и в районе Сувалкского выступа в полосе от Голдапа до польской Влодавы сосредотачивалась самая мощная группа армий «Центр» в составе 4-й и 9-й полевых армий, 2-й и 3-й танковых групп, 2-го воздушного флота. Немецких дивизий: пехотных — 31, танковых — 9, моторизованных — 6, кавалерийская — 1, охранных — 3, моторизованных бригад — 2. Задача — окружение и разгром в районе между Минском и Белостоком основных сил Западного Особого военного округа с последующим наступлением на Смоленск и далее на Москву.
И, наконец, в полосе от Влодавы до румынской Сулины были развернуты основные силы группы армий «Юг» в составе немецких 6-й, 11-й и 17-й полевых армий, 1-й танковой группы, румынских 3-й и 4-й армий и венгерского корпуса. Воздушное обеспечение возлагалось на 4-й воздушный флот Люфтваффе и румынские ВВС. Немецких дивизий: пехотных — 26, танковых — 5, горнострелковых — 2, легких пехотных — 4, моторизованных — 4, охранных — 3; румынских: пехотных дивизий — 13, бригад пехотных — 2, горнострелковых — 3, кавалерийских — 3, моторизованная — 1; венгерских бригад: пехотная — 1, кавалерийская — 1, моторизованных — 2. Задача ударной группировки (17-я армия, 1-я танковая группа) — прорыв из района Хелма к Киеву, задача правого крыла (румынских сил, цементируемых 11-й полевой армией Вермахта) — прикрыть румынскую территорию с последующим давлением на Каменец и Могилев, а при необходимости прорывом нашей обороны на Пруте и продвижением в общем направлении на Винницу поддержать наступление 1-й танковой группы.
Кроме того, в резерве главного командования сухопутных войск находилось немецких дивизий: пехотных — 21, танковых — 2, механизированная — 1.
Немецкому и румынскому флотам отводилась второстепенная роль. Предполагалось уничтожить ВМФ СССР, захватив его базы с суши.
Указанная группировка вторжения включала в себя основные силы Германии и союзников. В ее соединениях насчитывалось 5,5 млн. личного состава, более 3500 танков и штурмовых орудий (из них 2800 средних, остальные легкие), около 47-200 орудий и минометов (без 50-мм минометов), более 4900 боевых самолетов (из них более 3900 — немецкие (60 % боевых самолетов германской авиации) и около 1000 румынских, финских, венгерских)[1].
