ЧЕРЧИЛЛЬ в своём лживом опусе «Вторая мировая война» имел наглость взвалить вину за преждевременное восстание на… Москву, якобы призывавшую к восстанию в своих радиопередачах. Странно, что эту версию не отвергают как полностью несостоятельную и упомянутые выше публикаторы документов из «Русского архива».
Поскольку советские соединения уже оперировали в Польше, Московское радио действительно говорило о необходимости прямой активной борьбы поляков. 1 июля 1944 года в газете «Вольна Польска» было опубликовано за подписью генералов Берлинга, Сверчевского и Завадского большое обращение Военного совета 1-й армии Войска польского к соотечественникам, принятое перед вступлением армии на территорию Польши. Начиналось оно так:
«Соотечественники!
Чрез огненную линию фронта шлём вам, братья и сёстры, слова надежды и веры в близкое освобождение.
Поднимите гордо голову. Для Родины приближается конец неволи, приближается час возрождения свободы…»
А заканчивалось так:
«Все на борьбу! Не теряйте ни минуты. Беритесь за оружие! Бейте немцев!..
…Вступайте в ряды Народной Армии (то есть Армии Людовой, – С.К.). Уничтожайте живую силу, вооружение и технику гитлеровских оккупантов.
Пускайте под откос поезда, взрывайте мосты. Сжигайте немецкие склады.
Готовьтесь все к восстанию с оружием в руках против немецкого захватчика.
К оружию, поляки!»
Это был призыв к общепольской партизанской войне, но отнюдь не к восстанию в Варшаве.
26 июля 1944 года к польскому народу обратилось политуправление 1-го Украинского фронта. Вот наиболее «экстремистская» часть обращения:
«Поляки!
Во имя быстрейшего освобождения вашей родной земли от немецких оккупантов всемерно помогайте Красной Армии.
Разоблачайте немецких агентов, распространяющих ложь и сеющих панику.
Помогайте частям Красной Армии поддерживать порядок.
Продолжайте свой мирный труд…
Помните!
Чем скорее будет уничтожена гитлеровская армия, тем скорее наступит мир…»
То есть Москва, действительно, призывала поляков к борьбе, но только такой наглец, как Черчилль, мог ставить на одну доску пропагандистские передачи, морально готовящие людей к предстоящим боям, и конкретные оперативные решения по конкретному восстанию, да ещё и где – в столице Польши!
Что Сталин только спал и думал, как бы ему взбулгачить поляков в Варшаве?
Бред!
Но бред на высшем уровне фальсификации истории, исходящей от такой фигуры, как глава военного британского кабинета! При этом сам же Черчилль признавал, что у Бура были запасы продовольствия и боеприпасов на семь-десять дней.
Так на что и на кого Бур рассчитывал? На Черчилля? На Монтгомери? На Эйзенхауэра? На «Матку Боску Ченстоховску»? Или всё же на Сталина и Рокоссовского?
Англосаксы находились от Варшавы на расстоянии в тысячи километров, Дева Мария – на небесах, так что расчёт был, конечно, на русских, обливаемых грязью и ненавидимых, но благородных с союзниками вплоть до забвения своих интересов.
Однако на этот раз поляки и в Варшаве, и Лондоне, как и Черчилль в Лондоне же, просчитались. И дело было даже не в том, что Сталину не было никакой охоты русской кровью оплачивать возврат в Польшу антисоветского и антирусского правительства. В 1944 году, как и в 1939 году, поляки вели себя настолько нагло и глупо, что Миколайчик в Москве на переговорах 6–7 августа с представителями ПКНО отверг предложение создать коалиционное правительство, представляющее все демократические силы страны. И уже поэтому отказ Москвы в поддержке спровоцированных Лондоном варшавян был бы вполне оправдан.
Конечно, жаль обманутых людей, но, в конце концов, в Варшаве «аковцы» стреляли в немцев, выполняя указания Лондона, а в тылах советских армий, освобождавших Польшу, те же «аковцы», выполняя указания того же Лондона, стреляли в красноармейцев.
ЧЕРЧИЛЛЬ пишет, что «русские хотели, чтобы некоммунистические поляки были уничтожены, и вместе с тем поддерживали мнение, будто идут им на помощь». Это – тотальная ложь, начиная с того, что в восстании, когда оно неожиданно началось, приняли активное участие и силы подпольной коммунистической Армии Людовой.
Зато Сталину нельзя было игнорировать тот факт, что из заявлений и действий руководства АК было ясно: «некоммунистические поляки», даже если Красная Армия их выручит, впоследствии будут уничтожать воинов той же Красной Армии. По неполным данным, только за период с 28 июля по 31 декабря 1944 года отрядами АК было убито 277 и ранено 94 советских офицера и солдат.
И всё же сдержанность Сталина объяснялась иным: освобождение Варшавы в конце лета и начале осени 1944 года был нереально по чисто военным соображениям. Причём как раз Варшавское восстание ситуацию и усложнило. Черчилль сообщает, что уже к 4 августа 1944 года немцы подтянули к Варшаве «пять поспешно сосредоточенных дивизий». В Варшаву, по его словам, была также доставлена дивизия «Герман Геринг» из Италии и вскоре ещё две эсэсовские дивизии.
Это написал сам Черчилль, но он был не совсем точен. Так, танковая дивизия «Герман Геринг» и до восстания оперировала на советско-германском фронте. В донесении от 30 июля 1944 года командующий 2-й танковой армией генерал-майор Радзиевский сообщал командующему 1-м Белорусским фронтом маршалу Рокоссовскому:
«…Наличие укреплённой линии Варшавского УР (укреплённый район. – С. К.) подтверждает командир 73-й пд (пехотной дивизии. – С. К.) генерал-лейтенант Фронек (взятый нами в плен). Имеются ДОТы (долговременные огневые точки. – С. К.), занятые арт. частями. Минск-мазовецкий (предместье Варшавы. – С. К.) занимает танковая дивизия «Герман Геринг»…»
Тогда же генерал Радзиевский доносил:
«…Авиация противника непрерывно бомбит боевые порядки корпусов.
Убедительно прошу:
1. Ударом бомбардировочной авиации смести с земли Минск-мазовецкий, где установлено сосредоточение около 100 танков и самоходных орудий.
2. Прикрыть истребительной авиацией р-н армии.
3. Наша авиация совершенно бездействует.
4. Ускорить подачу горючего и масла.
Начинаю выдыхаться».
Как раз в день начала Варшавского восстания, 1 августа 1944 года, Радзиевский был вынужден отдать приказ по армии о переходе к обороне. Привожу начало приказа:
«Действующая армия, 1 августа 1944 г.
Противник частями 73-й пд, тд «Герман Геринг», тд СС «Мёртвая голова», 5-й мд СС «Викинг», 19-й тд, 6-го Варшавского охранного полка, опираясь на Варшавский укреплённый район, оказывал упорное сопротивление 2-й ТА на рубеже: Яблонка, Легионово, Чарна Струга, Марки, Окунев, Цехувка, Збытки.
2-я ТА переходит к обороне…»
Варшавский укреплённый район представлял собой мощную систему обороны с ДОТами, укреплениями полевого типа, противопехотными и противотанковыми минными полями и проволочными заграждениями. В его составе было более 50 тысяч человек, 1158 орудий и миномётов, 600 танков и штурмовых орудий.
То есть «аковцы» подняли восстание, имея под боком мощную германскую группировку. Громить же её должны были русские ради того, чтобы в Варшаву на белом коне въехал Миколайчик, заранее не желающий договариваться со своими внутренними оппонентами, лояльными к русским.
Воистину предъявлять моральные претензии к русским в такой ситуации могли лишь англосаксы и поляки, убеждённые в том, что иметь те или иные права имеют право только они.
Генерал «Бур» сразу же после начала восстания направил в Лондон две телеграммы.
Первая гласила:
«Мы начали бои в Варшаве в 17.00 1 августа. Пришлите крайне необходимые боеприпасы и противотанковое оружие…»
Хотя русские были рядом, а союзники – в Италии, «Бур», как видим, «согласовывал» свои действия не с первыми, а со вторыми и просил о помощи далёких географически, но близких идеологически союзников. В то же время он имел наглость требовать во второй телеграмме через Лондон:
«Поскольку мы начали открытые бои за Варшаву, мы просим, чтобы русские помогли нам немедленной атакой извне».
Со стороны человека, не имеющего в своём распоряжении и пяти тысяч легко вооружённых повстанцев, это «помогли нам», сказанное в отношении могучей советской группировки в Польше, выглядит даже нахальнее, чем уверения басенной мухи, сидевшей на сохе, что она-де «тоже пашет».
СОВЕТСКИЕ войска на территории Польши были действительно сильны. Однако нельзя иметь сразу всё. Мы к осени 1944 года уже добились огромных успехов, но цену за это заплатили немалую, и сил на новое скорое напряжение пока не было. А порой приходилось и обороняться. 3 августа 1944 года немцы прорвали фронт нашего 3-го танкового корпуса и заняли город Волошин. 50-я и 51-я танковые бригады оказались временно отрезанными от главных сил.
