получивший оперативные псевдоним А/201, а несколько позже — «Брайтенбах». Из Москвы в резидентуру пришла тогда воистину провидческая шифровка, подписанная руководителем Иностранного отдела ОГПУ Меером Абрамовичем Трилиссером:
«Ваш новый А/201 нас очень заинтересовал. Судя по материалам, которые мы уже получили, источник может развиться в очень ценного агента.
Единственное наше опасение — это то, что Вы забрались в одно из наиболее опасных для нас мест, где при малейшей неосторожности со стороны А/201... может прийти много бед».
Вилли Леман действительно стал ценнейшим агентом советской разведки, тем более что вскоре, весной 1930 года, он стал работать по полпредству (то есть посольству) СССР — отныне к нему поступали все полицейские материалы на эту тему, а он готовил по ним сводные доклады. Затем, в конце 1932 года, в тот отдел, где работал Леман, были переданы дела по польскому шпионажу (эта тема представляла для советской разведки особенный интерес); в начале 1933 года в состав отдела вошло контрразведывательное отделение по борьбе с «коммунистическим шпионажем». Когда же 26 апреля того же самого года была учреждена государственная тайная полиция, известная под зловещим наименованием «гестапо», отдел Лемана был переодет в чёрную форму, а через год А/201 вступил в ряды СС. Теперь он выполнял ответственную задачу по контрразведывательному обеспечению военных предприятий рейха. Уж если криминальная полиция считалась «одним из наиболее опасных мест», то что говорить про гестапо?
«Фитин»
Ценность Лемана в Москве поняли сразу. Уже в сентябре 1929 года из Центра в берлинскую резидентуру пришла шифровка: «Ваш новый агент А-201 нас очень заинтересовал... Считаем необходимым проработать вопрос о специальном способе связи с А-201».
В ответ резидентура сообщала: «...опасность, которая может угрожать в случае провала, нами вполне учитывается, и получение материалов от источника обставляется максимумом предосторожностей...»
После отмены номерных псевдонимов (случайная опечатка хотя бы в одной цифре могла привести к тяжёлым последствиям), Лемана стали именовать «Брайтенбахом».
Когда Гитлер пришел к власти в Германии, а Геринг стал главой правительства и министром внутренних дел Пруссии, Леман занял в политическом отделе полиции, преобразованном несколько позднее в гестапо, достаточно прочное положение. Его приметил и даже приблизил к себе «Наци номер два» Геринг. Леман находился при нём в «ночь длинных ножей» 30 июня 1934 года, о чём он подробно информировал Василия Зарубина, который тогда поддерживал с ним связь. По просьбе Зарубина (Леман знал его как чешского специалиста рекламного дела Ярослава Кочека, но понимал, что на самом деле он советский разведчик-нелегал) «Брайтенбах» умудрился найти повод, чтобы проникнуть в знаменитую берлинскую тюрьму Моабит (это не входило в его прямые обязанности), дабы убедиться, что вождь немецких коммунистов Эрнст Тельман жив, и выяснить состояние его здоровья. Этот вопрос весьма волновал руководство и СССР, и Коминтерна.
По заданию Центра Леман добыл тексты телеграмм гестапо для дешифровальной службы советской разведки.
«Коротков»
Весной 1931 года на работавшую в «Амторге» Китти Харрис обратила внимание советская внешняя разведка. Сотрудник нью-йоркской резидентуры Абрам Эйнгорн (оперативный псевдоним «Тарас») решил привлечь её к разведывательной работе в качестве связника и спецкурьера внешней разведки в Европе...
На предложение работать на советскую разведку Китти ответила согласием. Ей был присвоен оперативный псевдоним «Джипси» (за время работы в советской разведке Китти пришлось менять псевдонимы более двадцати раз).
Первым местом назначения разведчика-нелегала «Джипси» стала Германия. Здесь ей довелось работать связником вместе с опытными разведчиками Борисом Берманом, Фёдором Парпаровым, Василием Зарубиным, Эрихом Такке и другими сотрудниками нелегальной разведки ИНО ОГПУ. Обстановка в те годы в Германии была напряжённой, в стране набирал силу фашизм. В этих сложных условиях, порой с риском для жизни, Китти десятки раз пересекала границы сопредельных государств, перевозя ценную информацию и документы, секретную почту берлинской резидентуры.
Всего же за всю свою разведывательную биографию Китти пришлось работать более чем с сорока оперативными сотрудниками и двадцатью четырьмя наиболее ценными источниками нелегальной разведки в различных странах. Это был своего рода рекорд.
15 апреля 1932 года Китти уволилась из «Амторга», а 25 апреля на трансатлантическом лайнере «Куин-Мери» отбыла в Европу под видом американской туристки. Из германского порта Бременсхафен она добралась до Берлина, где устроилась в недорогой гостинице. В немецкую столицу Китти приехала за год до прихода Гитлера к власти, ей предстояло работать в нелегальной резидентуре НКВД. Берлин в 1932 году напоминал растревоженный людской муравейник. Повсюду были видны молодчики в коричневых рубашках, множество людей в военной форме. Периодически между коммунистами и нацистами вспыхивали стычки, но полиция явно сочувствовала «наци». В назначенный день, волнуясь, Китти вышла на обусловленное место встречи в табачной лавке. Войдя в неё, она произнесла пароль и, услышав отзыв, успокоилась.
Продавец проводил её в заднюю комнату и попросил подождать. Вскоре появился худощавый человек, назвавшийся Карлом. Он подробно расспросил Китти о том, как она добралась и где устроилась, рассказал об обстановке в стране. В качестве прикрытия нелегальной деятельности разведчик рекомендовал Китти поступить на учёбу в Берлинский университет и подыскать недорогую квартиру в хорошем районе. Она должна понравиться хозяйке дома, завести знакомства с соседями, почтальоном, лавочником, короче, со всеми лицами, которые потенциально могут быть осведомителями полиции, и произвести на них впечатление скромной девушки, всецело занятой учёбой и не интересующейся политикой.
По работе «Джипси» предстояло нелегально перевозить документы в непроявленной плёнке в различные страны. В случае опасности от плёнки необходимо было избавиться, предварительно засветив её. Карл познакомил её с хозяйкой магазина Герди, с которой ей предстояло работать. С Герди они обсудили способ поддержания связи, в том числе вызова на экстренную встречу. Договорились встретиться через две недели. За это время Китти должна была снять квартиру и устроиться в университет.
Она без труда решила обе задачи. В университете Китти изучала немецкий язык, стараясь не демонстрировать его знание. Впрочем, это оказалось не очень сложным делом, поскольку занятия выявили, что она была не в ладах с немецкой грамматикой.
В назначенный день Китти вновь встретилась с Карлом. Он вручил ей небольшой пакет, который можно было легко спрятать в дамской сумочке, и дал задание доставить его в Прагу.
В столицу Чехословакии Китти выехала по своему американскому паспорту и без труда прошла пограничный контроль. В Праге, не заезжая в гостиницу, где на неё могли обратить внимание, она направилась по указанному адресу и без труда нашла нужный магазин. Произнеся пароль и получив отзыв, прошла в комнату за стойкой магазина, где вскоре появился высокий голубоглазый блондин, представившийся Яношем. Ему она передала пакет с документами в непроявленной плёнке. Китти ещё несколько раз ездила в Прагу для встреч с Яношем. Всё проходило благополучно, их встречи и прогулки по городу выглядели естественными и не привлекали внимания посторонних. Однако однажды, передав Яношу почту, она по привычке проверилась и вдруг увидела, что её преследует какой-то подозрительный тип. Китти не растерялась. Зайдя в мясную лавку, она обратилась к мяснику с просьбой проводить её через чёрный ход, объяснив, что к ней, замужней женщине, пристаёт незнакомый мужчина. Хозяин проводил её через проходной двор и объяснил, как найти дорогу.
Всё обошлось благополучно, однако Карл, которому Китти рассказала эту историю, встревожился. Яношу было дано указание прекратить всякую работу и затаиться. Через некоторое время он получил назначение на нелегальную работу в Париж. Китти тоже на всякий случай предстояло сменить маршрут поездок. Эти меры предосторожности диктовались условиями конспирации: Китти перевозила в плёнке документы, имеющие отношение к новейшим образцам вооружений, производимых на знаменитых
