В сентябре 1914 года Ольга Книппер обвенчалась с известным актером, племянником Антона Чехова Михаилом Чеховым. С того времени она носила двойную фамилию — Книп-пер-Чехова. Счастливый супруг писал одному из друзей: «Жена моя красавица!.. Жена моя — не по носу табак… Да, я думаю, не легко тебе представить меня рядом с красавицей женой, семнадцатилетней изумительной женкой».
Но счастье это длилось недолго. Ольга познакомилась с бывшим австро-венгерским пленным Фридрихом Яроши. По словам Михаила Чехова, «это был авантюрист… изящный, красивый, обаятельный и талантливый. Он выдавал себя за писателя и часто увлекательно излагал нам темы своих будущих рассказов». Ольга ушла с ним. Сцена расставания с женой запомнилась Чехову навсегда, кроме того, она выразительно характеризует эту особу: «Помню, как, уходя, уже одетая, она, видя, как тяжело я переживаю разлуку, приласкала меня и сказала: — Какой ты некрасивый. Ну, прощай. Скоро забудешь. — И, поцеловав меня дружески, ушла».
Ольга Книппер-Чехова покинула Москву в 1921 году. Она получила приглашение немецкого режиссера Фридриха Мур-нау сняться в фильме «Замок Фогельд». Вслед за удачным кинодебютом последовали другие работы в кино, быстро сделавшие ее знаменитостью. Актрису приглашают к себе такие мастера, как Дуглас Фербенкс, Гарольд Ллойд, Адольф Ман-жу. Знаменитый режиссер Альфред Хичкок предлагал ей главную роль в одном из своих фильмов — детективе «Мари».
Некоторые из фильмов с участием Чеховой были у нас в прокате после войны. Сегодня увидеть их не просто. Как актриса Книппер-Чехова сейчас практически забыта, однако в начале 30-х годов она действительно была одной из самых популярных актрис Германии. Ее имя было хорошо известно в других странах Европы и в Голливуде.
В 1936 году творческая деятельность Чеховой была отмечена германским правительством: она получила звание «государственной актрисы». Несколько позднее сам фюрер подарил ей свое фото с такой выразительной надписью: «Фрау Ольге Чеховой — откровенно восхищенный и удивленный». А незадолго до войны в Москве передавали слух, будто на одном из приемов в имперской канцелярии в Берлине Гитлер представил фрау Чехову чуть ли не хозяйкой вечера.
Актриса и в самом деле чувствовала себя в рейхстаге, как на собственной вилле, могла позволить себе весьма независимые суждения. Об этом она написала в воспоминаниях под названием «Мои часы идут иначе», изданных в Мюнхене в 1971 году и на русский язык не переводившихся. И если верить им, Ольга Чехова и в отдалении понимала Россию лучше, чем вожди рейха: «В этот момент Геббельс обращается непосредственно ко мне:
— Не думаете ли вы, мадам, что эта война будет окончена еще до зимы и Рождество мы отметим в Москве?
— Нет, — отвечаю я спокойно.
Геббельс холодно:
— А почему нет?
— Наполеон убедился в том, каковы русские пространства.
— Между французами и нами огромная разница, — снисходительно улыбается Геббельс. — Мы пришли в Россию как освободители. Клика большевиков будет свергнута новой революцией!
Пытаюсь успокоить нервы. Это удается плохо.
— Новая революция не состоится, герр министр, перед опасностью русские будут солидарны как никогда!»
Конечно, этот отрывок может напомнить фильм «Подвиг разведчика», где Павел Кадочников, исполнитель главной роли советского офицера-разведчика, провозглашал тост «За нашу победу!» среди пьяных и ликующих до поры до времени немцев.
Но отношения Ольги Чеховой с руководством третьего рейха и по прошествии многих десятилетий остаются большой загадкой. Даже в своих воспоминаниях она оставалась актрисой и театрализовывала события, для нее вовсе не безопасные. Владимир Книппер, со слов самой Ольги Константиновны, рассказал в книге «Пора галлюцинаций» такой эпизод. Уже в самом конце войны, весной 1945 года, над Чеховой нависла угроза ареста. Эту акцию должен был осуществить Гиммлер. С помощью хитрости ей удалось отсрочить арест с вечера предыдущего дня на утро следующего. Когда же эсэсовцы во главе с Гиммлером вошли в дом Чеховой, они увидели, что утренний кофе она пьет вместе с Гитлером. Арест так и не состоялся.
К слову, причины, по которым Гиммлер хотел — и не единожды — расправиться с актрисой, она не называет. Однако настойчивость главного эсэсовца, пытавшегося вывести кинозвезду из-под опеки фюрера, сама по себе говорит о многом. Тем более что, по рассказам Чеховой, Гитлер сообщал ей о своей благосклонности в таких выражениях: «Я беру, фрау Чехова, над вами шефство, а не то Гиммлер упрячет вас в свои подвалы. Представляю, какое у него досье на вас».
История несостоявшегося ареста, как и многое в судьбе Чеховой, покрыта тайной. Знал ли Гитлер о разведывательной деятельности Чеховой, а если знал, то почему не препятствовал? Или же был самоуверен и не допускал мысли, что его может обманывать эта беззащитная женщина?
Сведения о том, что Чехова была разведчицей, кроме стародавней статьи Вилли Фришауэра в английской газете «Пипл», можно найти у достаточно авторитетных источников. В частности, в 1993 году один из старейших чекистов, «магистр русского шпионажа» Павел Судоплатов, называл Ольгу Книппер-Чехову «одной из самых сверхсекретных агентов Берия и Сталина». Ему вторил Серго Берия, который в книге «Личные агенты отца» называл Чехову опытнейшей советской разведчицей.
По некоторым сведениям, именно Чехова сообщила нашему командованию время танкового удара немцев под Курском. Утверждают также, что вскоре после войны Ольгу Чехову тайно вывозили в Москву. Несколько дней она вела переговоры с людьми Берия, после чего ее вновь переправили в Берлин. О чем были эти переговоры — остается загадкой.
Часы жизни Ольги Константиновны Книппер-Чеховой остановились в 1980 году: в возрасте 83 лет она умерла от рака мозга. Уже после этого была высказана версия, что знаменитая Янтарная комната спрятана в бункере Гитлера в Тюрингии с кодовым названием «Ольга».
ПРИКАЗ ОСТАВИТЬ ГИТЛЕРА ЖИВЫМ ПРОЗВУЧАЛ ИЗ КРЕМЛЯ
Среди тех, кто готовил покушение на Гитлера в Берлине, был сын одной из возлюбленных Сергея Есенина Августы Миклашевской — Игорь Миклашевский. Известно об этом стало совсем недавно. Имя его впервые прозвучало в книге Л. А. Судоплатова «Разведка и Кремль». Игоря Львовича Миклашевского — знаменитого советского боксера — уже несколько лет нет в живых. Двое ветеранов ОМСБОНа — Юрий Владимирович Калашников и Федор Петрович Солдатов, которые дружили с И. Л. Миклашевским, — поделились своими воспоминаниями. Вот их рассказ:
«Имя Игоря Миклашевского мало известно. Между тем его можно поставить в один ряд с такими разведчиками, как Николай Кузнецов и Лев Маневич. Он не думал, что будет разведчиком. Перед войной он был чемпионом Ленинградского военного округа по боксу. Когда началась война, он стал зенитчиком. Так бы, наверное, и воевал, защищая ленинградское небо, если бы не особый случай.
В 1941 году его дядя, актер Всеволод Блюменталь-Тамарин, под Москвой сдался немцам. Его использовали как провокатора. Под диктовку немцев он через радиоустановку, которые ставились перед нашими окопами, начал призывать красноармейцев сдаваться в плен.
Знакомство Игоря с театральной «богемой», его родство с Блюменталь-Тамариным неожиданно для него самого разворачивают его судьбу.
После войны нам не раз доводилось слышать рассказ Игоря Миклашевского о том, как однажды в Ленинграде его вызвали в штаб ПВО.
«Передо мной, — говорил он, — сидел один из офицеров разведки, прибывший из Москвы. Он подробно расспрашивал меня о семье, службе».
Надо полагать, Игорь произвел на офицера должное впечатление, поскольку тот сказал ему: «Как вы смотрите на то, если мы направим вас в тыл врага?» Вскоре Миклашевский приехал в Москву. Его стали готовить к выполнению сложного задания…
«Ночью в лесу завязалась перестрелка, — как-то рассказывал И. Л. Миклашевский один из эпизодов своей боевой жизни. — В стороне от перекрестного огня из окопа, я, как было и задуманно, выскочил с поднятой в руке немецкой листовкой-пропуском. Таких на передовой валялось много. Над моей головой свистели пули, но я их не замечал. Я прыгнул в немецкую траншею…»
Так началась у И. Л. Миклашевского новая жизнь. На допросе у немцев он сказал, что с самого начала войны искал случая сдаться в плен.
К тому времени его родственник Всеволод Блюменталь-Тамарин обосновался в Берлине. Имя его становилось известным. Он вел передачу на русском языке. Кроме того, стал одним из организаторов «русского комитета», собиравшего среди пленных тех, кто готов был воевать против своих.
Весть о том, что Игорь стал перебежчиком, дошла до Блю-менталь-Тамарина. Он берется помочь племяннику, оказывает ему всяческую поддержку. Первая часть операции, задуманной нашей разведкой, осуществилась. Миклашевский — в Берлине под опекой «знаменитого» дяди. Прежде всего он вступает в «русский комитет». Впрочем, довольно скоро Игорь разочаровал своего дядю. Больше всего он увлекается спортом, ему не до политической борьбы.
