«Аллах акбар» кричат где-то совсем рядом, и Думчиков, высунувшись из своего укрытия, видит снайпера боевиков. Тот выбирает в оптический прицел очередную жертву. Медлить нельзя, и лейтенант Думчиков нажимает на курок. В следующую секунду он уничтожает из подствольного гранатомета пулеметчика. Все выходы боевиками уже заблокированы, и единственный шанс на спасение – выпрыгнуть из окна. Уже на лету Александр чувствует удар.
«Как кувалдой ударили по ноге. Понял, что ранили, – продолжает Герой России Александр Думчиков . – По инерции как-то еще метр проскочил. За угол заполз. Начали они стрелять активно с фланга. Отползал. Вел стрельбу, потом раз – и рука отнялась. Я даже вначале не понял, в чем дело. Рикошетом задело. Не могу ничего сделать. Все, что было в рожке, оно все вылетело. Не могу разжать ничего. Ну, притаился, лежу. Тут хлоп. Меня аж подкинуло. В лопатку. Тоже от асфальта рикошетом. Примета у меня была. У меня часы были, пока они у меня, все было нормально. А когда упал, отползал, они у меня раз, слетели. Тут, по идее, надо назад ползти. Все равно сползал за ними».
С тремя пулевыми ранениями, истекая кровью, Александр Думчиков отбивался от боевиков, уже и не надеясь на помощь. Но, оглянувшись, он увидел начальника разведки капитана Пегишева , который вел перестрелку с боевиками из воронки от минометного снаряда. В коротком затишье между стрельбой Пегишев услышал стоны раненого лейтенанта и бросился к нему на помощь. Несмотря на простреленные бедро и колено, капитан Пегишев под пулями боевиков втащил в свое укрытие Думчикова.
Офицеры оказались в ловушке. Свои совсем рядом, но пробраться к ним невозможно: всюду снайперы. Шансов выжить у них практически не было: на улице мороз, минус двенадцать градусов, а из одежды только летний камуфляж. На двоих всего один автомат, и оба офицера тяжело ранены.
Продолжает Герой России Александр Пегишев :
«Я лежал, Сашка на мне лежал. Грели телами друг друга. Короче, чья кровь, моя или его – непонятно было. Жгуты перевязывали, примерно время знали, отпускали жгуты. Могли посчитать время, что два часа прошло, жгут отпустили, передвинули, опять завязали. Весь пирамидол, который был, ушел на Сашку – у него ранения более тяжелые были, я не стал себе колоть. Молодец, удержался».
Минометная воронка, в которой укрывались капитан Пегишев и лейтенант Думчиков, не позволяла спрятаться полностью, их в любой момент могли подстрелить. И тогда раненые офицеры решили углубить воронку и практически голыми руками начали окапываться прямо в замерзшем асфальте. Землю выдалбливали пустыми рожками от автомата и штык-ножами. Битое стекло и острые камни вонзались им в руки, доставляя дополнительные мучения. Боевики продолжали поливать их огнем.
«Одна пуля задевает воротник камуфляжа, одна под мышкой проходит, – продолжает Александр Пегишев . – Одна проходит спереди, то есть сзади стреляли, попадает в палец. Автомат вылетает, как пропеллер, метров на пятнадцать. Я потом за ним пополз. Штык-ножом поковырял. Он без крышки ствольной коробки. Проверил – стреляет. Одна проходит вдоль бронежилета, разбивает гранату ЭФ-1 в снаряженном состоянии на три части, которую мы бинтом перевязали и использовали по назначению... Повезло. Боженька отвел».
В какой-то момент заклинивает единственный автомат, сдвигать затвор капитану Пегишеву приходится ногой, упирая приклад в землю. Тяжелораненый Думчиков, истекая кровью, отслеживает ситуацию, предупреждая друга о приближении боевиков. Периодически он теряет сознание. До самого вечера Пегишев и Думчиков сдерживают натиск боевиков. К ночи у них заканчиваются патроны и становится ясно: нужно выбираться к своим, иначе воронка в асфальте станет для них братской могилой. Пегишев пытается нести Думчикова на себе. Но стоны раненого лейтенанта привлекают внимание боевиков. И тогда капитан прячет товарища в другой воронке и один отправляется за подмогой.
«Попрощались, обнялись, – рассказывает Александр Пегишев . – Думчиков спрашивает: что ты не успел в этой жизни сделать? Говорю ему, что девять месяцев машину делал, да так и не покатаюсь на ней. А он говорит: у меня в Рязани девчонка, не приеду, скажет, мол, урод, а не мужик!»
Ком в горле. Но мы продолжаем беседу.
База разведгруппы находилась всего в 60 метрах от воронки. Под обстрелом боевиков это расстояние Пегишев преодолел только к утру. Он ранен, но от медицинской помощи отказывается, берет единственный уцелевший танк и пытается прорываться за лейтенантом, оставшимся в воронке.
Лейтенант очнется только в госпитале, а капитан Пегишев, несмотря на серьезные ранения, от госпитализации откажется. Он останется вместе со своей бригадой. И лечить его будут в полевых условиях.
«У нас врач был, подполковник Маслов, он окончил Академию имени Кирова, – продолжает Герой России Александр Пегишев. – Анестезии у нас не было. Надо было вытащить пулю. Сделали что: стакан водки налили. Наложили одеяло на голову и ударили большой сковородкой. Потом два тела легли на правую руку, два тела на левую. А Маслов там каким-то шомполом ковырялся, плоскогубцами и еще какими-то подручными средствами. Что там было... И мат, и все остальное. Я потом ему сказал: не попадайся мне на глаза. Иначе я тебя сам прибью к чертовой матери».
После этих событий капитан Пегишев встал в строй. Вскоре ему присвоили звание Героя России. Его боевой товарищ Александр Думчиков был отправлен в госпиталь и через месяц, получив звание старшего лейтенанта, тоже получил Золотую Звезду Героя.
...А в это время в Аргунском ущелье воздушная разведка обнаружила крупные формирования боевиков.
Рассказывает Герой России, командир полка, полковник Сергей Борисюк : «Самолет начал выводить на солнце, но увидел в перископ, что по мне идет стингер. А за ним шлейф такой серый, вращающийся. Стингер, по правилам всем, на солнце не идет. И я понял, что мне никак с этой ситуации не выйти. Получил удар. Посмотрел в перископ, киль был разбит. Он попал в двигатель, двигатель горит. Ну я понял, что ситуация для меня критическая».
До базы полковник не дотянул всего пару десятков километров. У штурмовика отказало управление, и Сергею Борисюку пришлось катапультироваться. Приземлился на берегу реки Аргун. Аварийный маяк заработал, значит, с минуты на минуту нужно ожидать подмогу. На выручку Борисюку отправляют спасательную группу, командует которой лейтенант Дмитрий Елистратов . Когда пять вертолетов федеральных сил влетают в ущелье, боевики открывают по ним шквальный огонь.
«Увидел, прямо надо мной пролетел Ми-8, – говорит Сергей Борисюк . – И тут в ущелье началось что-то невероятное. И снизу, и сверху началась стрельба по вертолету. Я сразу понял, что попал в отряд. И думаю, что конец мне пришел, и карьера моя летная окончена».
Основной удар принял на себя Дмитрий Елистратов. Его вертушка получила такие повреждения, что по всем канонам не могла лететь дальше.
«Потом я у борттехника спросил, что произошло, – начал свой рассказ Дмитрий Елистратов . – Он сказал, что случай один на миллион, но пуля пробила стык, где сходятся основная и дублирующая гидросистемы вертолета. То есть системы, которые отвечают за управление вертолета».
Потеряв управление, вертолет Ми-8 камнем падает на землю с высоты в пятьдесят метров. Но происходит невероятное: экипаж и 18 спасателей остаются в живых. Дмитрий Елистратов мгновенно оценивает обстановку и отдает своим бойцам команду покинуть разбитый вертолет. Но к Ми-8 уже успели подобраться шесть боевиков. Двое из них набрасываются на лейтенанта. Завязывается рукопашная, в которой Дмитрию удается справиться с нападавшими. Но на подходе основные силы бандитов. Дмитрий приказывает организовать круговую оборону. Силы неравные. Восемнадцати бойцам Елистратова противостоит несколько сотен бандитов. В ущелье в то время хозяйничала банда полевого командира Хаттаба. Разведчикам Дмитрия приходится брать не числом, а умением.
«Сделал выстрел – сменил позицию, еще один сделал – снова сменил, – поясняет Дмитрий . – Таким образом и передвигались. Не давали пристреляться по нам. Постоянно перемещались».
Пока бойцы Елистратова отбивали атаки боевиков, полковник Сергей Борисюк пытался найти безопасный проход через Аргунское ущелье. Вооружившись ножом, он стал медленно пробираться по лесу. Путь на север к федеральным силам был закрыт. Там находились чеченские блокпосты. Такая же ситуация была и на юге. Сергей оказался в плотном окружении бандитов. Но они пока не обращали на него внимания. Боевики были заняты уничтожением команды спасателей.
Дмитрия Елистратова и его группу обложили со всех сторон. Над бойцами кружат вертолеты, которые пришли на подмогу. Но боевики ведут ураганный огонь и не дают им возможность забрать группу. Только через полтора часа один из Ми-8 смог приземлиться. Первыми уносили раненых. Короткими перебежками, под непрестанным огнем боевиков. Приземлившийся вертолет получил около шестидесяти пробоин. На борт он взял более тридцати человек. Шансов взлететь почти нет. Но пилоту удается поднять машину в воздух и довести ее до базы.
