Кто же тогда знал, что экспедиция будет такой успешной и в то же время пройдет таким глупым образом… Все оказалось именно так, как было обозначено цветными карандашами на затертой карте безвестного «контактера», которую они приобрели в портовом баре, перед самой посадкой на борт грузопассажирского турбоэлектрохода, совершавшего каботажное плавание в самую северную часть моря Баффина. Предвкушая приятный вояж, Макколл со своими компаньонами – ирландцем Джеком Финнеганом и валлийцем Дэном Глендуром совсем забыли о весенних штормах северной Атлантики, и когда на горизонте показались очертания мыса Фарвель, были уже готовы просто сползти на дощатый причал Юлианехоба – первого маленького порта на берегу гигантского ледяного острова.
Войдя в Дэвисов пролив, каботажник, кренясь под порывами ледяного ветра, срывающегося с гренландского щита, не спеша двинулся к следующему пункту стоянки – Годхавну. На верхней палубе закутавшимся в пледы друзьям составил компанию помощник шкипера, красочно рассказывающий, что восточная часть Гренландии образована хребтами более молодых гор, отделенных от щита глубинным разломом. В силу тектонических процессов и меньшего давления льда восточное побережье несколько выше, чем остальная территория страны, и здесь расположены высшие точки – горы Гунбьерн (3700 м) и Форель (3360 м). Берега там сильно изрезаны глубокими и длинными фьордами, зачастую заблокированными массами айсбергов, образующихся при разрушении окраинных частей ледяного щита.
Помощник шкипера оказался весьма любопытным человеком, но друзья загодя подготовились к возможным расспросам и наперебой стали посвящать моряка в фантастический проект поиска на ледяном щите хорошо видимых на белом фоне метеоритов. Похоже, что странная экспедиция не очень удивила помощника шкипера, к месту вспомнившего роман Дэна Брауна «Точка обмана»[6], где вся фабула сюжета была закручена вокруг некоего метеоритного артефакта, найденного на шельфовом леднике Милна – самой обширной ледовой поверхности в Северном полушарии. По словам моряка, это ледяное поле насчитывает более 4 км в ширину, простираясь в глубину почти на 1 км.
Поинтересовавшись под смех компании, не собираются ли друзья отправиться по литературным следам Брауна, любознательный помощник шкипера продолжил рассказ о колоссальном ледниковом массиве, закрывающим почти всю Гренландию. По сведениям, почерпнутым моряком у предыдущей экспедиции гляциологов[7], местный ледник относительно молод и начал формироваться примерно 150 000 лет назад. Поверхность ледяного щита очень неровная – во многих местах его пересекают громадные трещины глубиной в десятки метров, вздыбливаются массивы гигантских торосов, образованных давлением внутри ледяной толщи, а ближе к побережью он рассечен речными долинами, образующимися при летнем таянии льдов. Растительность Гренландии скудная – только в южных прибрежных районах, свободных ото льда, можно найти заросли рябины, ольхи, ивы, карликовой березы и можжевельника, а также разнотравные луга. Севернее тянется суровая тундра с ее карликовой березой и стелющимися кустарниками, а на Крайнем Севере – арктическая пустыня с редкими очагами мхов и лишайников. Соответственно, небогат и животный мир. Северный олень, мускусный овцебык, белый медведь, песец и полярный волк – вот и все крупные обитатели этой земли. Зато в летний период сюда прилетает огромное количество птиц, а воды вокруг острова буквально кишат морскими обитателями.
За разговорами время пролетело незаметно, и вскоре из густого предутреннего тумана выступила сильно изрезанная фьордами прибрежная полоса, часто прерываемая ледниковыми языками и скальными массивами.
Нагруженные тяжелейшими станковыми рюкзаками путешественники спустились по гнущимся сходням в последнем пункте каботажного плавания вдоль западного побережья Гренландии – портовом городке Сиорапалук, одном из самых северных населенных пунктов во всем мире.
Помня, что представители скудной местной флоры и фауны особой опасности не представляют, особенно если следовать советам местных жителей и не приближаться к ним, экспедиция была не вооружена. Только у воинственного Финнегана был газовый пистолет и несколько петард для отпугивания белых медведей. Путеводители предупреждали, что гораздо бо́льшую опасность, особенно в период с конца июня по конец августа, представляет гнус – комары и мошки, донимающие людей и животных значительно сильнее, чем холод. Поэтому экспедиционеры предусмотрительно запаслись изрядным количеством всяческих репеллентов и противомоскитными сетками.
За пару дней путешественники подобрались к самой границе ледяного щита и заночевали на гляциологической станции. Наутро они с комфортом выехали в «страну белого безмолвия» на арендованном снегоходе с грузовыми санями, куда были сложены все экспедиционные пожитки. Три дня вокруг них мелькали только торосы, сугробы и языки небольших ледников, вот-вот готовых превратиться в летние ручьи. Выгрузившись на небольшом снежном плато, путешественники договорились с гляциологами о встрече через десять дней и смело углубились в ледяной лабиринт из гигантских глыб и расселин, уже источенных ярким июньским солнцем.
Что же привело трех отважных полярных исследователей в самое сердце ледяного континента?
Все началось с неформального заседания нью-йоркского уфологического общества «Галактический поиск», на котором обсуждались интернетовские данные о последних радиофизических исследованиях нижних слоев ионосферы[8]. Докладывал Макколл, красочно описывая почерпнутые в Сети подробности недавней высокоширотной миссии Монреальского университета, посвященной наблюдениям «аномальной авроральной активности» или, проще говоря, необычным северным сияниям, все чаще и чаще вспыхивающим над бескрайними заснеженными просторами северной Канады и американской Аляски. Только что начался «год спокойного Солнца», и солярная (солнечная) активность находилась вблизи своего 11-летнего минимума. Тем не менее во многих метеорологических обсерваториях мира уже долгое время фиксировались какие-то странные всплески «высокоширотных ионосферных сияний». Эти необычные небесные сполохи мало напоминали привычные отклики верхних слоев земной атмосферы на порывы солнечного ветра[9], закрученного магнитосферой[10] Земли.
Финнеган, который был бесподобным хакером, сумел войти в систему сбора данных проекта NASA «Объединенная полярная спутниковая система»[11], являющуюся основой американских космических наблюдений за погодой и климатом. Так была неожиданно открыта «локальная магнитная аномалия» на северо-западе гигантского ледяного щита Гренландии. Именно здесь располагался один из своеобразных эпицентров ионосферных штормов, бушующих вдоль 80-й параллели.
После нескольких весьма бурных заседаний «галактических поисковиков» было решено начать сбор средств для экспедиции в место нахождения «магнитного артефакта», и уже через несколько дней трое уфологов отправились в каботажное плавание вдоль берегов самого большого острова в мире.
Судьба явно благоволила к довольно бестолково организованной экспедиции, и уже через несколько дней блужданий среди хаоса ледяных глыб и торосов уфологи наткнулись на обширное плато, покрытое странными зданиями и сооружениями. Кроме нескольких ангаров там было несколько десятков необычных решетчатых антенн, окружавших громадную вышку с торообразным навершием. Территория странного полигона неплохо охранялась и была окружена многослойным забором из колючей проволоки.
Друзья выбрали наблюдательный пункт на плоской вершине ледяного холма и стали с любопытством изучать жизнь «стратегического объекта HAARP»[12], как сразу же окрестил военную базу Макколл. Вот и сейчас он, борясь с дремотой, наблюдал за загадочной суетой солдат в защитных «полярных» комбинезонах, устанавливающих какое-то оборудование у подножия центральной башни. Рядом с неформальным лидером экспедиции расположились его коллеги, продолжая бесконечный спор, начатый еще на пристани Бостона. Макколл доказывал, что надо сохранять тишину, потому что современные датчики улавливают малейший шум, но смог лишь добиться, что приятели стали говорить немного потише, иногда в ответ на грозные взгляды своего руководителя переходя на громкий шепот:
– Электромагнитное оружие уже начали выводить из разряда секретных, – с большим апломбом доказывал Глендур, – хотя оно по своей сути может быть использовано для решения задач стратегического характера. Это оружие по своему воздействию относят к так называемому нелетальному, и его радиус поражения при своеобразном «электронном взрыве» может колебаться от сотен метров до километров. При этом уничтожается вся электронная аппаратура противника, выводятся из строя его средства связи, разведки, целеуказания.
