Войну против Советского Союза фон Лееб начал командующим группой армий «Север» и стремился в кратчайшие сроки захватить Ленинград. Решение Гитлера перенацелить основной удар на Москву, заставив огромную группировку немецких войск» выполнять полицейские функции по умерщвлению Ленинграда голодом, деморализовало фон Лееба. Это четко прослеживается в его собственноручных записях и оценках обстановки в данный период боевых действий. После провала наступления на Тихвин, инициатором которого был сам Лееб, командующий группой армий «Север» оказался морально окончательно сломленным и подал в отставку, которую Гитлер принял 16 января 1942 года.
После этого 65-летний генерал-фельдмаршал никогда уже больше не возвращался к военной деятельности и жил в своем поместье в Хоеншвангау в Баварии. Там в мае 1945 года он был арестован американцами и посажен в лагерь военнопленных. Затем привлечен к так называемому «12-му делу» — судебному процессу, касающемуся верховного главнокомандования вермахта, — и приговорен к трем годам тюремного заключения.
Лееб оказался на нем в числе других обвиняемых гитлеровских генералов, которых в 1948 году судил американский военный трибунал. Применительно к Леебу в приговоре записано следующее: «По мнению трибунала, в отношении подсудимого фон Лееба имеется много смягчающих обстоятельств. Он не был другом или сторонником нацистской партии и ее мировоззрения. Он был солдатом» (Судебный процесс по делу верховного главнокомандования вермахта. М., 1964. С. 175).
С учетом предварительного отбытия наказания в лагерях военнопленных и в силу возраста фон Лееба практически сразу же освободили. В последние годы жизни он стал затворником, посвящая время семье и местному церковному приходу, работал над воспоминаниями, пока его не разбил паралич. Умер фон Лееб 29 апреля 1956 года в возрасте почти 80 лет и похоронен в фамильном склепе в Мюнхене.
Генерал-полковник Франц Гальдер «Военный дневник»
Почему никто из советских и последующих российских историков не удосужился проштудировать 3-й том «Военного дневника» Франца Гальдера применительно к группе армий «Север», наступавшей на Ленинград?
Почему никто из военных исследователей, знатоков немецкого языка, специализировавшихся на блокаде Ленинграда, не изучил этот дневник в оригинале?
Почему до сих пор не исправлены неточности смыслового характера в записках Гальдера?
Четкого ответа на эти вопросы я не получил, хотя неоднократно пытался это сделать.
Гальдер, будучи начальником генерального штаба сухопутных войск Германии (ОКХ), ежедневно фиксировал обстановку на Восточном фронте в своем служебном дневнике. Имелись там записи и личного характера, в том числе и нелицеприятная критика самого Гитлера. Никто, кроме Гальдера, доступа к дневнику не имел. В 1944 году Гальдер, узнав о неудачном покушении на Гитлера, спрятал тетради с записями у одной из своих родственниц. После окончания войны он передал их американцам, надеясь таким образом избежать заслуженного возмездия. Расчет оказался верным. Ценность записей Гальдера перевесила для западных союзников его вину как нацистского преступника. Представители английской и американской разведок предоставили ему возможность доработать материал и предложили выступить «летописцем» Второй мировой войны.
В 1947 году записи Гальдера были переданы в исторический отдел армии США в Европе, где их размножили на немецком и английском языках. Затем американцы разослали дневник Гальдера своим союзникам по антигитлеровской коалиции. Так он оказался и в Москве, где его оперативно перевели для военного руководства страны. Доступ к нему долгое время был строго ограничен, поскольку дневник имел гриф «секретно». В 1959 году переведенные на русский язык выдержки из 3-го тома личных записей Гальдера начали публиковаться в открытой печати во 2-м, 7-м и 10-м номерах «Военно-исторического журнала». Широкой общественности они были представлены как «Служебный дневник Гальдера». К сожалению, в них наряду с правдивыми и сенсационными данными о действиях немецких войск имели место искажения смысла, допущенные, как выяснилось, еще в первом варианте перевода, сделанного в 1947 году. В советское время на это не обращали внимания. Главным был факт публикации иностранного источника в авторитетном издании Министерства обороны СССР, что уже делало перевод текста достоверным. Неудивительно, что советские военные историки, работники партийных и политических органов, деятели культуры и искусства стали ссылаться на Гальдера, в том числе и на записи с переводческими ошибками. Винить их в этом нельзя, поскольку оригинал дневника им был неизвестен.
Долгое время отсутствовала возможность проверить подлинность перевода, так как на немецком языке три тома «Военного дневника» Гальдера представили общественности Западной Германии лишь в шестидесятые годы прошлого века. Третий том, посвященный войне против СССР, издали в Штутгарте в 1964 году под редакцией и с комментариями известного немецкого военного историка Г. Якобсона. В подготовке дневника к изданию принимал участие и сам Гальдер.
Сомнения в корректности перевода «Военного дневника» возникли у меня после того, как я достаточно глубоко вошел в тему обороны Ленинграда, изучая иностранные источники в оригинале. Постепенно укреплялось мнение, что представители немецкого военного командования по мере приближения группы армий «Север» к Ленинграду все сильнее расходились в оценках предстоящей судьбы города.
В конечном итоге у меня созрело решение внимательно изучить записи в 3-м томе дневника Гальдера. Он охватывает период с 22 июня 1941 года по 24 сентября 1942 года и носит название «От начала военного похода на Россию до марша к Сталинграду».[1] Выяснилось, что в 1967 году отрывки из дневника Гальдера с теми же самыми ошибками первого варианта перевода были перепечатаны московским издательством «Наука» в книге «Совершенно секретно! Только для командования!». В 1971 году 3-й том Гальдера впервые в полном объеме вышел на русском языке в «Воениздате». Перевод с немецкого языка осуществил И. Глаголев. При этом неточности первого варианта перевода так и остались неизменными. В 2004 году издательство «Олма-Пресс» переиздало этот дневник, скопировав текст полувековой давности. И наконец, совсем недавно, летом 2010 года, тот же самый текст «Военного дневника» Гальдера перепечатало издательство «Астрель ACT».
Какое же наиболее существенное искажение было допущено переводчиком в 3-м томе «Военного дневника» Гальдера? Это стало понятно после того, как удалось достать единственный в Санкт-Петербурге немецкий экземпляр этого дневника. Хранится он в Библиотеке Академии наук. Долгое время доступ к нему был ограничен, на его изучение в советское время требовалось особое разрешение.
Изучая оригинальный текст дневниковых записей Гальдера, я пришел к выводу, что переводчик произвольно обошелся со словом erledigung. Он был твердо уверен, что под этим термином понимался захват, т. е. «решение вопроса силовым способом». На самом деле у Гальдера в оригинале дневника такая мысль отсутствовала. Слово erledigung — многозначное. Оно означает: «выполнение», «исполнение», «окончание», «улаживание», «устранение». Его перевод зависит от правильного понимания контекста предложения и ситуативности. Видимо, переводчик ориентировался на глагол erledigen, который в разговорном варианте означает «убить, прикончить (кого-л.), покончить (с кем-л.)». (См.: Большой немецко-русский словарь. М.: Русский язык, 1997. С. 435.) С мнением переводчика вполне можно было бы согласиться, если бы имелись подтверждения, что именно этого добивался Гальдер.
На самом деле начальник генерального штаба сухопутных войск под словом erledigung имел в виду не захват Ленинграда, а принуждение его к капитуляции. В этом заключался смысл решения вопроса. Задача состояла в том, чтобы блокировать многомиллионный город, подвергнуть его лишениям и заставить в конечном итоге добровольно сдаться. Гальдер рассчитывал, что таким способом удастся уберечь немецкие войска от больших потерь и сохранить их боеспособность для выполнения задач на других участках Восточного фронта. Авторами русскоязычной редакции дневника Гальдера было искусственно привнесено лишь одно слово: захват. Но в результате применительно к военной судьбе Ленинграда произошла подмена понятий, из-за чего образ города-героя был возведен в абсолют.
Как известно, Ленинград, Сталинград, Севастополь и Одесса в приказе Верховного главнокомандующего 1 мая 1945 года впервые были названы городами-героями. Официально этой наградой Ленинград был удостоен 8 мая 1965 года, когда Президиум Верховного Совета СССР своим Указом утвердил Положение о высшей степени отличия — звании «город-герой».
