За грубые промахи Сталин отстранил Попова от командования фронтом, понизил в звании. А Лугу наши войска сумели взять только 12 февраля. К этому времени остатки перемешавшихся германских соединений побросали в мешке артиллерию, обозы, танки, но значительная часть живой силы все-таки ускользнула. Силясь выправить катастрофу, Гитлер гнал к Моделю подкрепления — в том числе голландскую, бельгийскую, норвежскую дивизии СС. Уцелевшие контингенты 18-й армии экстренно пополнялись и переформировывались.
Ленинградский фронт попытался развивать преследование, Говоров развернул свои армии на Нарву. Но советские части выдохлись и поредели в боях. А немцы придавали Нарве особое значение, фюрер назвал ее «воротами в Германию». Наши войска уткнулись в многополосную оборону, ощетинившуюся огнем дотов и дзотов, опоясанную лесами проволочных заграждений, прикрытую минными полями. Точно так же армии Волховского и 2-го Прибалтийского фронтов споткнулись при попытках штурмовать укрепрайоны Пскова, Острова, Идрицы. Ставка Верховного главнокомандования приказала прекратить атаки и переходить к обороне.
Изначальных целей операции достичь все-таки не удалось. Ведь если бы получилось окружить и уничтожить 18-ю армии, при этом должна была обрушиться вся северная оконечность советско-германского фронта. Тем не менее победа была впечатляющей. Наши войска полностью и окончательно сокрушили осаду Ленинграда. Отбросили врага на 200–280 км, освободили Новгород, Лугу, Старую Руссу и еще целый ряд городов. Было наголову разгромлено 26 неприятельских дивизий, а 3 дивизии уничтожены полностью. Мало того, сражение под Ленинградом аукнулось громким «эхом» на юге. Ставка Гитлера занервничала, принялась перенацеливать на северный участок свои резервы. Под Нарву и Псков мчались эшелоны с германскими войсками и техникой — выручать группу армий «Север». Но в конце января и феврале был нанесен «второй сталинский удар», еще более мощный.
Второй сталинский удар. Украина
На Украине действовали четыре советских фронта. 1-й Украинский Николая Федоровича Ватутина освободил Киев и развивал наступление дальше, занял Житомир, Бердичев, вышел к Виннице. Южнее продвигался 2-й Украинский фронт Ивана Степановича Конева, освободил Кировоград. Еще южнее теснили врага 3-й Украинский фронт Родиона Яковлевича Малиновского и 4-й Украинский Федора Ивановича Толбухина. Для координации их действий на Украине находился заместитель Верховного главнокомандующего маршал Советского Союза Георгий Константинович Жуков.
Неприятель отнюдь не смирился, что русские выигрывают битву за Украину. Южнее Киева, возле Канева и Корсунь-Шевченковского, германские соединения упорно цеплялись за позиции, понастроенные по берегу Днепра. А в низовьях этой реки даже удерживали большой плацдарм на левом берегу — Гитлер требовал понадежнее прикрыть стратегически важные месторождения железной руды и марганца в районе Кривого Рога, заново расчистить отсюда дорогу в Крым, перерезанную советскими войсками. А русские армии, уже переправившиеся на правый берег, фюрер приказывал выкинуть обратно, восстановить оборону по рубежу Днепра. Для этого командующий группой армий «Юг» фельдмаршал Манштейн получил более чем солидные подкрепления, 10 пехотных и 6 танковых дивизий.
Германские контрудары не достигли цели. Возвратить Киев и выбить русских за Днепр врагу не удалось. Немцы смогли вломиться только на стыке 1-го и 2-го Украинских фронтов. Прорвались к тем своим войскам, которые все еще стояли на Днепре. А в результате между фронтами Ватутина и Конева образовался глубокий провал. Манштейн окрылился, считал это большим успехом. Развернул танковые дивизии направо и налево, кинул их прорвать фланги 1-го и 2-го Украинских фронтов. Вклиниться вдоль Днепра, углубиться в советские тылы. Атаки не прекращались, кипели упорные встречные бои. Но германское командование, увлекшись этими боданиями, совершенно забыло, что у него тоже есть фланги. И что прорывы опасны для обеих сторон. Их ведь можно подрубить под основание. Жуков, Ватутин и Конев разработали операцию на окружение. На каждом из фронтов был сформирован ударный кулак из одной танковой и двух общевойсковых армий.
24 января они устремились навстречу друг другу. Вот тут-то Манштейн опомнился. Запоздало принялся перенацеливать свои бронированные соединения на участки советского прорыва. Распорядился немедленно контратаковать и выправить положение. Что ж, гитлеровские танкисты свое дело знали, воевали жестоко и грамотно. Даже вышли в тыл наступавшей 6-й танковой армии генерала Кравченко, отрезали ее от своих. Но шел уже не 1941-й год. Наши танкисты тоже воевали грамотно. Они вообще не стали оглядываться на немцев, появившихся у них за спиной. Продолжали уверенное движение вперед. 28 января возле Звенигородки клинья 1-го и 2-го Украинских фронтов сомкнулись. В котле под Корсунь-Шевченковским очутились более 10 германских дивизий, его назвали «Маленьким Сталинградом».
Теперь пришла пора схватиться за головы всем эшелонам неприятельского руководства. Разумеется, оно использовало свой немалый военный опыт и все имеющиеся ресурсы для спасения попавших в беду. Манштейн в экстренном порядке принялся сколачивать бронированные тараны, чтобы прошибить коридор. А командующий окруженной группировкой генерал артиллерии Штеммерман организовывал из подчиненных ударные группировки, силясь пробиваться изнутри. Но войска 1-го Украинского фронта уплотняли внешний обвод окружения, 2-го Украинского — сформировали внутренний. Контратаки отражали, а неприятельскую территорию постепенно сжимали. За две недели она сузилась до пятачка в 10–15 км. Его простреливала наша тяжелая артиллерия, бомбила авиация.
Точно так же, как было под Сталинградом, Геринг взялся наладить «воздушный мост» для бесперебойного снабжения окруженных. Но поблизости расположились несколько советских истребительных полков и не подпускали германские транспортные самолеты к цели, десятками жгли их на подступах. Скопившиеся в мешке войска стали голодать, у них кончались горючее и боеприпасы. Но тем временем попытки протаранить брешь в кольце осады дали кое-какие результаты. С внешней стороны отчаянным рывком в наше расположение вклинилась 1-я танковая дивизия СС, заняла плацдарм на речке Гнилой Тикич. Навстречу ей из последних сил рванула дивизия СС «Викинг», захватила село Шендеровку. Друг до друга им оставалось всего несколько километров.
Штеммерман в общем-то правильно рассудил — это лучший и единственный шанс на спасение. Других уже не представится. Он поднял все свои войска на прорыв. Среди глубоких снегов пройти можно было только по дорогам, и в ночь на 18 февраля по ним вытянулись многокилометровые колонны. В голове поставили лучшие части, сохранившие максимальную боеспособность. Последнее топливо слили в баки нескольких танков, сам Штеммерман шагал с подчиненными пешком. Деревни, блиндажи, брошенное имущество поджигали. Каждый солдат и офицер должен был осознавать — обратного пути нет, отступление невозможно. Но и советское командование догадывалось — немцы готовятся к прорыву. Где именно они попробуют пробиваться, вычислить было несложно. К Шендеровке Конев стянул побольше артиллерии, минометов, в окрестных лесах расположил 5-й Донской казачий корпус и танковые части.
Огромные колонны немцев двигались под покровом метели. Выплеснулись из мрака и снежных вихрей на советские окопы. Атаковали остервенело — возвращаться им было уже некуда, а сзади напирали новые толпы. Оборону продавили массой, но их стали расстреливать батареи, расставленные по соседним высотам, из леса появилась кавалерия, танки. Порядок нарушился, колонны перемешались. Некоторым повезло, проскочили через смертельный коридор к своим. Другие находили конец под снарядами, гусеницами, шашками. А тех, кто пытался прятаться по лесам, добивал жестокий мороз. Наутро дорога между деревнями Журжинцы и Почапинцы представляла собой жуткую картину — ее загромождали сплошные завалы трупов. Среди них отыскали и тело командующего, генерала Штеммермана. 18 тыс. человек насобирали в плен, закопали 55 тыс. вражеских тел.
И даже попытки спасти Корсунь-Шевченковскую группировку обернулись для немцев новыми катастрофами. Ведь Манштейн выдергивал для этого дивизии с соседних участков. А южнее, в районе Никополя и Кривого Рога, гитлеровские войска, как уже отмечалось, удерживали довольно большой и сильно укрепленный плацдарм на левом берегу Днепра. С севера, со стороны Запорожья, над этим районом нависал 3-й Украинский фронт. С юга и востока неприятельский плацдарм облегал 4-й Украинский. И как раз отсюда германское командование забрало ряд соединений на выручку Штеммерману. Самых мощных соединений, танковых…
Советские военачальники не упустили такого «подарка», 30 января оба фронта перешли в наступление. При этом командующий 3-м Украинским генерал армии Малиновский перехитрил врага. Он начал атаки в направлении Кривого Рога. Направлял сюда технику, эшелоны и колонны автомашин с военными грузами. Этот участок усиленно обрабатывала фронтовая артиллерия. Немцы поверили, что прорыв намечается именно тут. На здешнем участке резервов у них осталось мало, две танковых дивизии. Их как раз и направили к Кривому Рогу. Но основная группировка Малиновского, две общевойсковых армии и свежий механизированный корпус, обрушилась на врага совсем на другом направлении. Ударила не на Кривой Рог, а на Апостолово, мощным рывком преодолела германскую оборону.
