Так, 5 сентября «Юнкерсы» из II./KG76 бомбили станции Харабали, Тамбовка и Хошеутово, нанеся им большие повреждения. Вечером 9 сентября бомбежке подверглась железнодорожная станция Богдо, пострадали около 100 человек, загорелись цистерны с нефтепродуктами и бензином. Из-за того, что железнодорожная линия не была прикрыта средствами ПВО, движение составов прекратилось на длительное время.
Тем временем 2-я эскадрилья Aufkl.Gr.Ob.d.L. продолжала вести стратегическую разведку на южном направлении Восточного фронта. В это время в Сталинграде бои шли в полутора километрах от тракторного завода, в Астрахани, в связи с приближением противника к городу Утта, было принято решение о частичной эвакуации населения города в Казахстан, на Кавказском направлении 25 августа части вермахта заняли город Моздок, вплотную приблизившись к нефтяным месторождениям в Чечне.
28 августа подразделение понесло очередную потерю. Во время вылета в район Нижняя Волга– Каспийское море был перехвачен истребителями в районе Сарепты (Калмыкия) и подбит Ju-88D-l/Trop фельдфебеля Эдмунда Нукелса. При этом сам пилот, а также бортстрелок «Юнкерса» унтер-офицер Вальтер Химмельхоф погибли, а вот штурман Эдгар Бенкенштайн и бортрадист унтер-офицер Вилли Шерер сумели спастись, а затем выйти к немецким войскам [89] .
Самолет-разведчик Ju-88D-l/Trop представлял собой переоборудованный в полевых условиях обычный Ju-88D-1 в соответствии со специальной модификацией Ju-88D-3. Последний был создан для эксплуатации в тропических условиях. На «Юнкерсе» устанавливали воздушные фильтры на воздухозаборниках карбюраторов и радиаторов. Кроме того, тропический вариант оснащался средствами выживания в пустыне. Появление этой модификации именно в 2.(F)/Ob.d.L. было не случайным. Подразделение выполняло сверхдальние вылеты над пустынями Ирана, Ирака, а также над обширными безлюдными степями Калмыкии и Казахстана.
В начале сентября эскадрилья перебазировалась на 550 км юго-восточнее Мариуполя на аэродром Минеральные Воды. «Аэродром находился у подножия самой высокой горы на Кавказе, Эльбруса, – делился впечатлениями Макс Лагода. – Замечательный вид открывался на него в хорошую погоду». Правда, юга таили в себе и некоторую угрозу. Многие немецкие солдаты болели малярией, поэтому летчики даже пили специальные таблетки, защищавшие от этого заболевания.
Отсюда разведчики совершали вылеты над Ираком и Ираном вплоть до Басры и Персидского залива, а также над Каспийским морем, его восточным и северо-восточным побережьем вплоть до Гурьева. Кстати, один из вылетов до Персидского залива лично совершил командир эскадрильи гауптман Притцель. Так, в 11.35 6 сентября была произведена аэрофотосъемка иранского порта Бабульсер на южном побережье Каспийского моря.
27 сентября 2-я эскадрилья понесла крайне тяжелую потерю. В ходе вылета над Каспийским морем пропал без вести Ju-88D-1 «T5+DK» оберфельдфебеля Эрвина Хайнемана. Это был тот самый самолет, на котором Макс Лагода 18 августа совершал сверхдальний полет над Ираком и Ираном. Ему повезло, что в этом вылете на месте бортрадиста в «Доре» [90] летел не он, а унтер-офицер Вилли Крамер. Хайнеман был одним из самых опытных пилотов в подразделении, и его исчезновение было очень тяжело воспринято летчиками. Некоторые из них даже обратились к командиру эскадрильи гауптману Притцелю с предложением организовать поиски пропавшего самолета. Однако тот ответил отказом, так как не хотел рисковать другими экипажами. К тому же маршрут полета Хайнемана проходил над Баку, Красноводском [91] и Махачкалой, и было неизвестно, где именно упал или совершил вынужденную посадку самолет. От экипажа лишь поступило сообщение, что самолет атакован истребителями, и все.
Впрочем, уже через два дня, 29 сентября, 2.(F)/ Ob.d.L. понесла еще одну потерю. Во время вылета над Каспийским морем по маршруту Баку – Астрахань пропал без вести Ju-88D-5/Trop «T5+LK» фельдфебеля Ханса Црона (командир экипажа штурман обер-лейтенант Артур Шлуфтер). В этом экипаже находился и унтер-офицер Вилли Шерер [92] . Последний только месяц назад избежал смерти, когда Ju-88D-l/Trop фельдфебеля Эдмунда Нукелса был подбит над Калмыкией. Тогда Шереру удалось выйти к своим. На сей раз «военная судьба» оказалась менее милостивой…
По свидетельству Макса Лагоды, осенью 1942 г. самолетам-разведчикам все чаще приходилось сталкиваться с советскими истребителями английского и американского производства. «Киттихауки», «Томагавки» и «Аэрокобры» обладали лучшей скороподъемностью и маневренностью, чем привычные Яки, ЛаГГи и МиГи, а также мощным безотказным вооружением, поэтому уходить от их атак было гораздо сложнее.
Летчики 2-й эскадрильи были хорошо осведомлены о положении дел на фронтах. Причем не только из официальных сводок, а из рассказов эскадрильи ночной дальней разведки 4.(F)/Nacht, которая в это время тоже базировалась на аэродроме Минеральные Воды. Каждый вечер летчики делились впечатлениями от полетов над степями южнее Сталинграда, Калмыкией и Северным Кавказом.
Как оказалось, Минеральные Воды стали самой восточной точкой на карте Европы, с которой действовала группа Ровеля. В октябре подразделение снова сменило место базирования. Основная часть 2.(F)/Ob.d.L. переместилась в Ростов-на-Дону, а четыре самолета были временно откомандированы на аэродром Тацинская, где находился штаб 4-го воздушного флота. Из-за плохой погоды интенсивность полетов заметно снизилась, а сверхдальние вылеты на время вообще стали редкостью.
Тем временем командир эскадрильи гауптман Клаус Притцель 15 октября был награжден Рыцарским крестом. Одновременно с этим этот летчик, чьи заслуги высоко оценило командование люфтваффе, был переведен на другую должность. Новым командиром 2-й эскадрильи был назначен гауптман Ханс Дитрих Клетте. И хотя данная фамилия в переводе с немецкого означает «лопух», Клетте совсем не оправдывал ее. Это был опытнейший летчик, ранее служивший в 1-й эскадрилье Aufkl.Gr.123, базировавшейся на острове Крит. Оттуда Клетте совершал дальние и сверхдальние разведывательные вылеты над Ливаном, Ливией, Египтом и Палестиной. Маршруты некоторых полетов проходили над Западной Сирией, то есть совсем недалеко от тех мест, над которыми действовали «Юнкерсы» 2.(F)/Ob.d.L. В мае 1942 г. подразделение получило новые высотные самолеты-разведчики Ju-86R. На высотах до 13 000 м они летали над британскими военными объектами в дельте Нила и Суэцким каналом.
Надо сказать, что осенью 1942 г. разведывательные вылеты в Закавказье и над Баку осуществляла не только 2-я эскадрилья группы Ровеля. В начале сентября к разведке главного нефтеносного района СССР и конечной цели успешно развивавшейся операции «Блау» подключилась 3-я эскадрилья Aufkl.Gr.121, только что перебазировавшаяся в Краснодар.
9 сентября одним из принадлежащих ей Ju-88D была произведена съемка военных объектов в окрестностях Баку. Затем было выполнено еще несколько вылетов, в ходе которых были сделаны подробнейшие и очень качественные фотографии. На них можно было разглядеть не только все военные предприятия, но и все маленькие улочки исторической части, башни древней крепости, а также линии электропередачи, движущиеся по улицам трамваи и маленькие яхты в порту!
Аэрофотосъемка четко идентифицировала нефтеперегонные заводы имени Джапаридзе и Пятакова (цель № 659), химический завод имени Фрунзе, вагоноремонтный завод имени Октябрьской революции (цель № 6512) и другие стратегические объекты. На снимках было видно, что многочисленные нефтебазы имели техническую маскировку. Круглые танки были выкрашены под цвет окружающего ландшафта. Однако, несмотря на это, благодаря характерному расположению в несколько рядов и отбрасываемым полукруглым теням все они были прекрасно видны с воздуха! Для 3.(F)/121 тоже не все полеты над Баку проходили безнаказанно. 2 октября из вылета в этот район не вернулся Ju-88D-5 W.Nr. 430029 лейтенанта Шоефмана. Правда, неизвестно, был ли разведчик сбит на пути к цели или же потерпел аварию. Во всяком случае, войска Бакинской армии ПВО не претендовали ни на какие сбитые самолеты в этот день.
К октябрю 1942 г. в Советском Союзе начала ощущаться нехватка нефтепродуктов, той самой бакинской нефти, за которой не щадя сил следила 2-я эскадрилья группы Ровеля. Первыми забили тревогу нефтеперерабатывающие заводы в Уфе, Сызрани, Горьком и Константинове. Планы завоза сырья не просто не выполнялись, а создавалось впечатление, что поступление нефти скоро вообще прекратится. Если в сентябре еще худо-бедно прибывало 30–40 % положенного количества, то в октябре – всего 25 %.
В результате, к примеру, на горьковском заводе «Нефтегаз» № 2 начались простои. Газовый цех не обеспечивал отдел переработки, следовательно, питавшиеся от него доменные печи металлургического завода и «Красного Сормова» работали на уменьшенной мощности. На пиролиз пришлось брать сырье, ранее считавшееся непригодным, причем его сливали прямо из железнодорожных цистерн, без необходимой обработки. Ко всему прочему добавился еще и дефицит поваренной соли, поставки которой полностью прекратились. Из-за этого экранированные котлы питались сырой волжской водой, значительно ухудшилось качество продукции.
