его существованием. Еще больше огорчил его звонок из берлинской канцелярии 4 февраля 1938 года. Статс-секретарь Ганс Ламмерс сухо уведомил фон Папена, что его специальная миссия в Вене закончилась, а сам дипломат уволен с государственной службы.
А вот дальше происходит череда событий, которая по-разному трактуется различными журналистами и историками.
Согласно версии, которая была распространена в СССР, дипломат уехал в Берлин по личному вызову Адольфа Гитлера, якобы получить инструкции о том, что делать дальше. Их не смущал тот факт, что накануне поездки чиновнику объявили о том, что он уволен с государственной службы. Нужно помнить и том, что как раз в начале февраля 1938 года произошла смена руководителя Императорского министерства иностранных дел. И увольнение Франца фон Папена, который чуть не стал жертвой национал-социалистов, просто отправили в резерв, как его начальника в Берлине.
Согласно версии авторов книги «Адмирал Канарис — „Железный“ адмирал» Александра Волкова и Станислава Славина:
«Некоторые историки утверждают, что Гитлер решил аннексировать Австрию, чтобы отвлечь военных от скандалов с их бывшим руководством. Это не так. Кризис в Австрии спровоцировал человек, который когда-то помог Гитлеру прийти к власти, а теперь стал одной из жертв той перестановки кадров, что разразилась 4 февраля: Франц фон Папен, германский посол в Вене. Узнав, что его увольняют, он решил во что бы то ни стало отстоять свое теплое местечко. Он побывал у Гитлера и плакался перед ним: его отзывают в тот момент, когда он убедил федерального канцлера Австрии Курта фон Шушнинга пойти на тесное сближение с рейхом.
Фюрер внимательно выслушал его. Он всегда умел извлечь пользу из таких слезливых просьб, поэтому вернул Папена в Вену с наказом побыстрее подготовить визит Шушнинга…» [126].
Через несколько дней Франц фон Папен вернулся в Вену и привез приглашение Курту фон Шушингу посетить резиденцию Адольфа Гитлера. Сначала канцлер колебался, ехать или нет. После целой серии консультаций по телефону с Парижем, Лондоном и Римом, он понял, что выбора у него нет — надо принимать приглашение Фюрера. Огромная внешнеполитическая работа, проделанная Берлином, принесла свои результаты. Франция и Англия решили «отдать» Австрию Третьему Рейху. Чуть позднее они точно так же пожертвуют Чехословакией и Польшей. Так звучит официальная версия советских историков.
Хотя на деле все происходило немного по-другому. После войны Курт фон Шушнинг напишет в своих мемуарах:
«В начале 1938 года г-н Папен прощупал меня отдельно того как мы реагировали бы на вероятное приглашение к Гитлеру, в Берхтесгаден. Я заявил, что в принципе у нас нет возражений. На это Папен заметил, что, как бы ни сложилась беседа, это никоим образом не может привести к ухудшению положения австрийского правительства. В худшем случае, сказал он, если не удастся достигнуть никакого прогресса, все останется по-старому».
Проходит еще какой-то время и канцлер получает официальное приглашение посетить Германию. В субботу 12 февраля 1938 года утром Курт фон Шушниг в сопровождении личного адъютанта генерал-лейтенанта Бартля и австрийского статс-секретаря по иностранным делам Гвидо Шмидта отправился на автомашине в Берхтесгаден. Улыбающийся фон Папен встречает их у пограничного КПП на австрийско-германской границе. Германские пограничники приветствуют их поднятием руки. «Фюрер уже ждет вас. Он в отличном настроении…» — начинает разговор фон Папен. Немного подождав, как будто совсем вскользь, он замечает: «Надеюсь, у господ не будет возражений против того, что в гостях у фюрера как раз сейчас случайно находятся также несколько генералов…». Этими офицерами были: только что назначенный новый командующий Вермахта Вильгельм Кейтель, начальник артиллерии Вальтер фон Рейхенау (он фигурировал в документах «Комитета семи» под инициалами «Р.Г.» в качестве командира подразделения, которое должно было захватить Австрию) и авиационный генерал Гуго Шперрле. Шушниг, как гость, не мог, естественно, возражать против такой «случайности», но в этот момент он уже подозревает, что 12 февраля 1938 года будет нелегким днем в его жизни.
Вот как позднее он напишет в своих мемуарах первые минуты встречи с Фюрером:
«Гитлер со своей свитой, в том числе с тремя генералами, шел к нам до входа на лестницу „Бергхофа“. На нем было коричневая шинель СА с повязкой со свастикой и черные брюки. Приветствие было дружеским и корректным. После короткого и формального знакомства Гитлер ввел нас в свой кабинет на втором этаже просторного „Бергхофа“» [127].
После завтрака приблизительно в 11 часов утра начались официальные переговоры. Провожая Курта фон Шушнига в свой кабинет, Адольф Гитлер сразу же заявил:
— Прошу принять к сведению, что меня считают вождем всех немцев не только в рейхе, но и во всем мире и что я ни в коем случае не потерплю пролития немецкой крови в Австрии… [128]
Гость еще не знал, что его ожидает очень неприятный сюрприз. Дело в том, что в присутствие Адольфа Гитлера никто не имел права курить, а вот, австрийский канцлер, наоборот, иногда за день выкуривал до пятидесяти сигарет. Поэтому Гвидо Шмидт перед началом переговоров обращается к министру иностранных дел Риббентропу, чтобы он попросил разрешения на то, чтобы Шушниг смог выкурить хотя бы одну сигарету. Ответом является сухой, категорический отказ. А когда он ставит снова этот вопрос и просит хозяина дома, чтобы тот разрешил закурить, Гитлер грубо кричит на него.
Этот инцидент был запланирован заранее, в качестве одного из средств давления на визитера. Агенты немецких спецслужб действовавшие в окружение австрийского канцлера изучили все его сильные и слабые стороны [129].
Зайдя в кабинет, Шушниг заметил, что на письменном столе Гитлера были разложены планы, идентичные тем, которые австрийская полиция нашла во время обыска в помещении «Комитета семи» в Вене. Не дав Шушнигу сказать и слова, не предложив ему даже сесть, Фюрер приступил к атаке.
— Вот условия рейха, — заявил он, вручая потерявшему дар речи гостю сформулированные в письменном виде немецкие требования, — Вы должны их не обсуждать, а принять. ‹…› Если будете возражать, то это приведет к уничтожению всей вашей системы…
…— В случае отказа, — кричал Гитлер, — в Рейхстаге прозвучат слова, которые разожгут пожар в Австрии. Если будет предпринята попытка погасить этот пожар, Германия двинет свои войска. ‹…› Германия, — продолжал Гитлер, — не колебалась занять Рейнскую область, хотя риск был гораздо большим, поэтому не будет бояться и этого шага, тем более что за Австрию никто не заступится…
Собеседник пытался прервать истеричную речь хозяина кабинета, хотел использовать факт раскрытия заговора австрийских нацистов, чтобы подчеркнуть неискренность Германии в отношениях с Австрией. Он считал, что это поможет ему в переговорах с Фюрером. Но результат был
