Питер Хухтхаузен - Военно-морской шпионаж. История противостояния

Артамонова. Кочнев предложил, чтобы ЦРУ помогло ему найти Артамонова и установить с ним контакт. Это будет способствовать карьерному росту Кочнева в КГБ и пойдет на пользу американцам, поскольку он станет работающим на них агентом КГБ, якобы внедренным в ЦРУ.

ЦРУ пошло на это. Кочнев получил в ЦРУ псевдоним Китти Хок[15], сдал, по согласованию с руководством КГБ, информацию на нескольких человек, которыми интересовалась американская разведка, и сообщил ряд сведений но работе КГБ в США. Через какое-то время Кочнев уехал в Москву и, как ЦРУ ни старалось разыскать его и восстановить с ним связь, выпал из поля зрения американской разведки.

С Артамоновым-Щадриным, получившим в КГБ псевдоним Жаворонок, вышел на связь другой сотрудник КГБ, который поддерживал с ним контакт до конца своей командировки в США в середине 1971 г. Все это время КГБ, прекрасно понимая, что контакт с ним находится под контролем ФБР, продолжал использовать Артамонова в качестве источника информации, к которой он мог иметь доступ, работая консультантом по советскому ВМФ в офисе военно-морской разведки США и консультантом ЦРУ по аналогичным вопросам. Одновременно КГБ старался глубже понять Артамонова — искренне ли он намерен вернуться в СССР или же, ведя с нами двойную игру, целиком находится под контролем своих начальников из военно-морской разведки и ФБР. Передавая Артамонову некоторые средства оперативной техники и намекая при встречах о возможности его перевода на прямую связь с Центром, КГБ пытался создать у него и его хозяев иллюзию того, что для советской разведки Артамонов является ценным и перспективным агентом.

 Первые подозрения относительно достоверности передаваемой Артамоновым информации возникли у КГБ в начале 1970-х годов. К концу 1975 г. были проведены дополнительные проверки, убедившие руководство советской разведки в том, что Артамонов ведет двойную игру; поэтому было принято решение привести в исполнение смертный приговор, вынесенный ему еще в 1960 г. О. Калугин в своей книге так вспоминает об этом: «Артамонову предложили встретиться в Австрии для обучения работе на средствах радиосвязи с целью последующей передачи его на контакт офицеру нелегальной разведки КГБ в США. Для пущей убедительности ему пообещали личное знакомство с нелегалом КГБ в Вене. Приманка сработала. В декабре 1975 г. Артамонов приехал с женой в Австрию якобы для катания на горных лыжах. В течение двух дней его обучали работе на агентурном радиопередатчике, на третий день ему была обещана встреча с нелегалом. когда он пришел на условленное место и сел в машину, ему приложили к лицу маску с хлороформом, сделали для гарантии усыпляющий укол и повезли в сторону чехословацкой границы. Там его перетащили на чехословацкую территорию и обнаружили, что он не выдержал стресса и скончался от острой сердечной недостаточности. В Москве, куда на специальном самолете КГБ было доставлено тело Артамонова, начальник 4-го Главного управления Минздрава СССР подтвердил первоначальный диагноз. При вскрытии оказалось, что у Жаворонка развился рак почки и жить ему оставалось недолго».

 Генерал Шарль де Голль вряд ли мог быть довольным вышедшей в 1967 г. книгой, написанной Леоном Урисом, ранее уже выпустившим спорный роман «Исход». В основу нового романа «Топаз» были положены признания французского секретного агента Тиро де Восджоли, который скрывался в одной из мексиканских гостиниц и, по слухам, позднее сбежал в Соединенные Штаты. В «Топазе» рассказывалось о советской разведывательной сети, которая так глубоко проникла в сердце французского правительства, что даже президента страны инструктировал русский агент. Один видный американский издатель даже подумал, что это пасквиль, и швырнул текст романа на пол, однако другой издатель осенью 1967 г. все же решился опубликовать его.

В настоящее время документально установлено, что советская разведка глубоко проникла во французское правительство. Один из предателей, Жорж Паке, помощник (1944—1945 гг.) военно-морского министра у президента де Голля, был завербован НКВД. Позднее Паке служил на высоких должностях в различных министерствах и ушел потом работать в НАТО офицером по связям с общественностью. Паке был арестован французской службой безопасности (ДСТ) в 1963 г. при передаче документов советскому дипломату. Паке судили, обвинили в шпионаже и приговорили к двенадцати годам тюрьмы.

Паке, благочестивый христианин, заявил судьям во время процесса: «Умоляю вас верить мне. Я никогда не был советским агентом. Все, что я делал, делалось ради существования Франции». Семью годами позже он был помилован президентом Помпиду.

Советская военная разведка глубоко проникла и в некоторые другие структуры французского общества, особенно в ВВС. Как последствие братства по оружию, существовавшего во время Второй мировой войны, некоторые старшие офицеры французских ВВС питали искренне симпатии к СССР. И в особенности один из них, летчик-ас Второй мировой войны, который вытянул свой советский жребий в критический период неразберихи во французских вооруженных силах конца 1950-х — начале 1960-х годов. Кураторы из советского ГРУ дали этому французскому генералу псевдоним Мюрат — в честь прославленного наполеоновского генерала-кавалериста. Некоторые подробности работы Мюрата стали известны после выхода в 2003 г. книги Михаила Болтунова. Основное место в этой книге отводится биографии В.А. Любимова, талантливого советского морского офицера и разведчика, который во время своей командировки в Париж (1961—1965 гг.) руководил работой еще троих агентов.

Любимов родился в 1926 г. Он поступил служить на советский флот и закончил военно-морскую академию в 1948 г. Вскоре после выпуска он попал в ГРУ и работал сначала в главном морском штабе и разведывательном управлении Генерального штаба. В 1953 г. он убыл в свою первую заграничную командировку, в США, где занимал должность дежурного на входе в советскую военно-морскую миссию. Когда ему поручили отслеживать перемещения военных кораблей, то он ошарашил своих начальников данными из закрытых источников, которые он раздобыл в Лаборатории боеприпасов ВМС США. Потом Любимова приняли в военно-дипломатическую академию, где он изучал, какие силы ВМС Франции переданы в НАТО для ведения противолодочной борьбы.

Он приехал в Париж в октябре 1961г., назначенный для маскировки на должность в советскую торговую миссию. Его вторая жизнь включала и представление во Франции интересов советского Министерства торгового флота, поэтому он отвечал за контакты с французской государственной компанией «Компани женераль трансатлантик», которая действовала, помимо прочих маршрутов, на линии Ленинград — Гавр. Статуса дипломата или дипломатического иммунитета у Любимова не было.

 Офицер французских ВВС, известный под кодовым именем Мюрат, был завербован в 1958 г. в брюссельском кинотеатре Героем Советского Союза Валентином Лебедевым. Подробности, которые приводит Болтунов в своей книге, во избежание опознания Мюрата могли быть придуманы. В книге говорится, что Мюрат был летчиком-истребителем, однако он не принадлежал к знаменитой эскадрилье «Свободной Франции» «Нормандия-Неман», которая в 1942—1945 гг. воевала на советско-германском фронте. Его дата рождения, указанная в книге, должности, которые он занимал в НАТО, год производства в генералы (1962) и год смерти (1968) не соответствуют ни одной подлинной биографии офицеров ВВС Франции, Однако, если изменить одну-две детали, то под описание Мюрата подпадают сразу несколько французских офицеров. Имело ли это отношение к Мюрату или не имело, но был случай, когда в одном из высших генералов ВВС действительно подозревали советского шпиона. Действиями Мюрата руководили абсолютная ненависть к Соединенным Штатам и — в последние годы — любовь к женщине по имени Луиза, которая была его советским связником. Он объяснял свои поступки тем, что он не передавал информации, касающейся только Франции; наоборот, это была информация преимущественно по НАТО и планам и возможностям Соединенных Штатов. Как пишет Болтунов в своей книге, только после 1962 г. его жгучая любовь к сорокасемилетней Луизе превзошла его первоначальную мотивацию относительно помощи Советскому Союзу.

 Мюрат много путешествовал и дважды побывал в Советском Союзе, несомненно, по подложным документам и используя сложные маршруты. Переданные им материалы были признаны Советами шокирующим. В первую очередь это касалось подробностей планов НАТО и США по размещению в Европе ракет — как стратегических, так и промежуточной и средней дальности, нацеленных на Советский Союз и его ударные армии в Восточной Германии, которые противостояли НАТО. Эта информация, вместе с появившимися сообщениями об установленных на подводных лодках американских ракетах «Поларис», которые могли запускаться из-под воды, постепенно убедили советское руководство в том, что СССР серьезно отстает от Запада по стратегическим ракетам. Конечно, они знали, что разрыв по количеству ракет существует, но в этом случае увидели обратную сторону того, о чем кричала пропаганда американцев и их союзников. Болтунов приводит подробности восприятия советским руководством факта неполноценности Советского Союза и имеет смелость утверждать, что это оказало определенное воздействие на премьера Н. Хрущева в его азартной игре на Кубе. Болтунов разъясняет свою мысль: