странах регулярно вспыхивали шпионские скандалы, то здесь ничего такого не происходило.
Так же активно трудились в первые часы после оккупации Австрии и другие руководители Третьего Рейха. В Вену прилетели: рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер со своим подчиненным — начальником Личного штаба группенфюрером СС Карлом Вольфом; начальник Главного управления полиции безопасности Рейнгард Гейдрих вместе со своим помощником Вальтером Шелленбергом; начальник германской полиции порядка Курт Далюге. В городе начались поголовные аресты противников аншлюса и еврейские погромы.
Несколько часов спустя после вторжения Вермахта в Австрию глава Имперского министерства народного просвещения и пропаганды Йозеф Геббельс собрал в Берлине иностранных корреспондентов и зачитал им обращение Фюрера к немецкому народу. Адольф Гитлер обвинял австрийское правительство в «грубом насилии над немецкими соотечественниками в Австрии» и заявил, что в Германию эмигрировало свыше 40 тыс. человек.
«Я решил оказать помощь миллионам немцев в Австрии. С сегодняшнего утра солдаты вермахта перешли границу Австрии… Я сам как Фюрер и канцлер германского народа счастлив тем, что как свободный немецкий гражданин вступлю в страну, которая является моей родиной» [163].
Действительно, вслед за войсками в Австрию прибыл Адольф Гитлер. Ранним утром он покинул Берлин и в полдень прибыл в небольшой городок Мюльдорф-на-Инне. Вот как описал дальнейшую поездку фюрера один из его адъютантов Николаус фон Белов:
«Около 15 часов мы выехали к реке Инн в районе Браунау, на границу между Австрией и Германией. На мосту возникла пробка из военных автомашин и жителей приграничных населенных пунктов. Машина Гитлера с трудом въехала на австрийскую территорию и в город, где он родился. Ликование было неописуемым. Звонили колокола, 120-километровая поездка от Браунау до Линца была подобна триумфальной. Мы продвигались куда медленнее, чем ожидали. Все шоссе были забиты колоннами вступающих войск, а в городах и деревнях мы едва прокладывали себе путь среди ликующих толп.
С наступлением темноты мы, наконец, прибыли в Линц. Люди уже часами ожидали на улицах появления Гитлера. На Рыночной площади был черно от людей. О продолжении поездки нечего было и думать, фюреру пришлось выйти из машины и пешком проделать путь до ратуши. Там его уже ожидал Зейсс-Инкварт. Они вместе поднялись на балкон. Я стал свидетелем исторического момента, и он произвел на меня глубокое и незабываемое впечатление. Звучал колокольный звон, раздавались нескончаемые выкрики „Хайль!“. Зейсс-Инкварту с трудом удалось добиться тишины и произнести слова своего приветствия. В кратком обращении Гитлера к собравшимся чувствовалась его глубокая взволнованность» [164].
На самом деле, в Линце его ждал не только новый канцлер Австрии Артур Зейсс-Инкварт, но и: Генрих Гиммлер, австрийский вице-канцлер Эдмунд Глайзе фон Хорстенау, экономический эксперт НСДАП Вильгельм Кеплер (11 марта 1938 года прилетевший в Вену в качестве специального представителя Адольфа Гитлера) и другие высокопоставленные австрийские и германские нацисты.
На состоявшемся митинге Генрих Гиммлер произнес фразу, ставшую затем крылатой в фашистской пропаганде и которую многие приписывают Адольфу Гитлеру:
«Так есть и будет всегда: один народ, один рейх, один фюрер!»
Хотя выступавший на митинге Адольф Гитлер ничего не упомянул об Аншлюсе, а только о плебисците, но необходимые распоряжения о присоединении Австрии к Германии уже были отданы. Министр внутренних дел Третьего Рейха Вильгельм Фрик срочно вызвал начальника отдела администрации и законодательства Вильгельма Штуккарта и предложил ему разработать проект закона о воссоединении Австрии с Германией, который должен подписать австрийский президент. 13 марта Вильгельм Штуккарт и советник Министерства иностранных дел К. Клодиус уже были у Адольфа Гитлера в Линце. Обсуждение проекта продолжалось несколько часов, т. к. Фюрер внимательно следил за международной реакцией на австрийские события и соответственно корректировал текст закона.
В ходе обсуждения проекта закона возникла идея об установлении персональной унии обеих стран, но Адольф Гитлер отверг ее и принял идею Аншлюса. Штуккарт и Клодиус с этим документом полетели в Вену. Без какого-либо обсуждения и без записи в протоколе он был одобрен правительством австрийского коллаборациониста Артура Зейсс-Инкварта и немедленно представлен на утверждение президенту Микласу. Тот отказался подписать его, объявил о своей отставке и о передаче функций президента канцлеру Зейсс-Инкварту.
Капитулянтское решение президента развязало руки австрийским нацистам. Они подготовили и приняли «Федеральный конституционный закон о воссоединении Австрии с Германским рейхом». Закон провозглашал Австрию немецкой землей (областью). Далее указывалось, что в воскресенье, 10 апреля 1938 года состоится плебисцит об Аншлюсе с участием мужчин и женщин, достигших 20 лет, и что судьбу Австрии решит большинство голосов. Закон вступил в силу со дня его опубликования. Мечта Шенерера осуществилась.
Австрийские нацисты торжествовали победу. Артура Зейсс-Инкварта поздравляли и высшие священники католической церкви Австрии во главе с кардиналом Т. Инницером, урожденным судетским немцем, который, по характеристике германского военного атташе в Вене, «мыслит как националистически настроенный немец». Выразил свою «искреннюю радость по поводу свершившегося поворота» и евангелический верховный церковный совет в Австрии. Ректор Венского университета профессор В. Шпеет доложил новому канцлеру, что университет как «передовой отряд немецкой культуры предоставляется в его распоряжение».
На этом история Австрии, как суверенного государства, на долгие годы была прервана. Страна, имевшая тогда территорию 83800 кв. км и население 6760 тыс. человек, в нарушение статей Версальского и Сен-Жерменского мирных договоров и других международных документов, на семь лет стала частью гитлеровской Германии. С понедельника 14 марта для австрийского народа началась новая полоса его национального развития [165].
Через несколько часов после подписания закона о присоединение Австрии к Германии, Адольф Гитлер оставил свой автограф на еще одном распоряжении. Оно провозглашало, что австрийская федеральная армия должна немедленно присягнуть на верность Фюреру и таким образом стать составной частью германского Вермахта.
А затем он поручил гауляйтеру гау Саар-Пфальц Йозефу Бюркелю провести реорганизацию нацистской партии в Австрии, а позже назначил его имперским комиссаром по воссоединению Австрии с Германией, дав ему далеко идущие полномочия. По мнению представителей ближайшего окружения Адольфа Гитлера, предыдущие заслуги этого человека (после плебисцита о присоединении Саарской области к Германии он организовал там нацистскую партию), вовсе не означал его пригодности для Австрии. Дело в том, что саарец Бюркель должен был восприниматься людьми в «Остмарке» в качестве инородного тела. Впоследствии выяснилось, что он действительно оказался наиболее непригодным для Австрии, и в 1940 году Адольф Гитлер отправил его обратно в Саар [166].
Зейсс-Инкварт 15 марта 1838 года лишился поста канцлера (который он занимал три дня) и был назначен имперским наместником [167].
В перерывах между решением административных вопросов Адольф Гитлер продолжал путешествовать по стране и активно общаться с гражданами оккупированной страны.
В Вену он выехали 14 марта.
