И предложить помощь.
А через некоторое время приходит в резидентуру шифровка: лейтенанта запаса такую-то восстановить в кадрах Вооруженных Сил СССР, присвоить очередное воинское звание старшего лейтенанта.
Агенты советской военной стратегической разведки. — Сотрудничество с «привлеченными» гражданами СССР: подходы ГРУ и КГБ. — Основная и обеспечивающая (или вспомогательная) агентура. — Добывающая и боевая агентура. — Типы обеспечивающих агентов и их задачи. — Добровольные помощники советской разведки.
В советской военной стратегической разведке агентом назывался завербованный иностранец. Гражданин СССР, работавший на советскую стратегическую военную разведку, агентом не считался — он был либо офицером-разведчиком (в том числе нелегалом, то есть работавшим под глубоким прикрытием), либо привлеченным.
Работает, например, некий чистый дипломат в советском посольстве, имеет хорошие возможности для вербовки агентуры, интересные контакты с иностранцами или доступ к интересной информации. Добывающие офицеры ГРУ проводили с ним работу: беседовали, предлагали посотрудничать — негласно, разумеется. Насильно никого не тянули: шпионаж — дело добровольное. Чистому дипломату объясняли, что он вообще ничем не рискует, но помочь военной разведке может, и за это ждут его бочки варенья и корзины печенья. Выгода привлеченного заключалась в том, что в случае успешного сотрудничества он мог рассчитывать на содействие в продвижении по службе. «Вот закончится твоя командировка, — говорили ему, — вернешься ты в Москву, и мы можем замолвить за тебя словечко в Министерстве иностранных дел, чтобы тебе повысили дипломатический ранг с третьего секретаря до второго. А когда будет решаться вопрос о твоей новой зарубежной командировке, мы можем замолвить за тебя словечко в Центральном Комитете.»
Если привлеченный давал согласие, резидентура сообщала об этом в ГРУ. ГРУ сообщало об этом в ЦК КПСС: данного товарища «застолбили». После этого КГБ не имело права использовать его даже в роли стукача. В некоторых посольствах гэбисты пробовали всех чистых дипломатов делать своими привлеченными только ради того, чтобы не отдавать их под контроль ГРУ и «застолбить» возможность использовать в будущем каждого из них. За это они получали нагоняй. Из ЦК приходил запрос: привлекли сто дипломатов — извольте отчитаться об их достижениях. Нет достижений? Получайте по шее! И новый приказ: привлекайте только тех, кто действительно будет на вас работать, а другим дипломатам не мешайте работать на ГРУ!
И все же в целом КГБ, предпочитавший таскать каштаны из огня чужими руками, гораздо активнее пользовался услугами привлеченных сотрудников. В ГРУ, напротив, руководствовались тем, что машину, жену или агента нельзя доверять даже лучшему другу (подробнее об этом я расскажу в одной из следующих глав), и потому использовали привлеченных скорее в виде исключения. Обычно в советском посольстве, консульстве или торговом представительстве очень сложно было найти человека, который не имел бы никаких связей со спецслужбами: из каждых десяти «чистых» сотрудников семь могли сотрудничать с КГБ, один — с ГРУ, и только двое оставались полностью «чистыми». Эти двое были или полными идиотами, или детьми крупных партийных функционеров, которых нельзя было склонить к сотрудничеству со спецслужбами на за какие коврижки.
Итак, ГРУ привлекло дипломата, КГБ было об этом проинформировано и больше к данному товарищу не приставало. Привлеченный начинал оказывать услуги офицерам ГРУ.
Он действительно ничем не рисковал. От него требовалось немного: встретил интересного иностранца — расскажи нам о нем: кто такой, что пьет, чем закусывает, какие у него интересы, какие проблемы. Мы тебе денежку дадим, чтобы ты его в ресторан сводил. А потом, через некоторое время, мы с этим иностранцем организуем встречу, а тебя, чистый дипломат, обо всем этом попросим забыть.
На тайниковую операцию привлеченного дипломата никогда не посылали: в его руках не должны были оказаться шпионские материалы. А вот проверить сигнал графический — это пожалуйста: гуляй себе по улице, никого не трогай, по сторонам поглядывай.
Теперь от привлеченных советских граждан переходим к агентуре, то есть к завербованным иностранцам.
Вся агентура делилась на основную и обеспечивающую.
Основная агентура делилась на добывающую (источники) и боевую.
Добывающая агентура — это те самые люди, которые были прямо связаны с похищением секретных документов и образцов. Тут все было просто — именно так, как пишут в шпионских романах. При этом необязательно вербовать, например, высокопоставленного офицера министерства обороны страны вероятного противника, если можно было завербовать его секретаря, — ГРУ всегда старалось иметь в качестве источников информации таких людей, которые занимали относительно невысокие «вспомогательные» должности (имея при этом доступ к нужной информации), а не их начальников. Особый интерес для ГРУ представляли те, кто занимался обработкой секретных документов — машинистки, делопроизводители, наборщики, шифровальщики, дипломатические курьеры, операторы ЭВМ, связисты, чертежники и другой технический персонал. Привлечь к сотрудничеству ученого, занимавшегося разработкой новейшего оружия, было гораздо сложнее, чем его секретаршу, снимавшую копии с его документов.
В отличие от агентуры добывающей, о наличии которой знали все и о подвигах которой написано множество книг и статей, боевая агентура ГРУ (то есть агентура специального назначения — СпН) была одной из самых больших тайн ГРУ; скрывался даже сам факт ее существования. Почитайте книжки про СпН — никаких упоминаний о боевой агентуре ГРУ вы в них не найдете. Ах, а почему же?
А потому, что это те люди, которых принято называть террористами.
ГРУ готовило бойцов в боевую агентуру СпН в Одесском высшем общевойсковом командном училище. В 1965 году его разделили на два училища: советские курсанты были переведены в Киев, где было развернуто Киевское высшее общевойсковое командное училище, а зарубежные борцы за народное счастье остались учиться в Одессе.
Боевая агентура СпН делилась на два уровня — стратегический и оперативный.
Стратегическая агентура СпН состояла под прямым контролем ГРУ. Эти ребята в джунглях Африки и Центральной Америки воевали за национальную независимость, за мир и демократию, за социализм и прочие подобные химеры. В случае необходимости их можно было привлечь к проведению террористических актов за пределами обычных «зон обитания». Иногда таких агентов вербовали в криминальной среде — сначала для выполнения разовых заданий (например, заказных убийств), а затем, со временем, обучали проведению диверсий и террористических операций. Советская стратегическая военная разведка нечасто нуждалась в таких специалистах; в основном их вербовали органы оперативной военной разведки.
Боевая агентура СпН оперативного уровня подчинялась разведывательным управлениям групп войск и тех приграничных военных округов, которые в случае войны должны были превращаться во фронты.
К обеспечивающей (или вспомогательной) агентуре советской военной стратегической разведки относились следующие лица:
• Владельцы конспиративных квартир (на сленге офицеров ГРУ — КК). Эти люди были особо доверенными агентами и обычно вербовались из числа владельцев доходных домов, консьержей и владельцев гостиниц. «Конспиративной квартирой» могла быть не только квартира, но и подвал, чердак, гараж или склад, расположенный в тихом уединенном месте, где можно было надолго (иногда на несколько месяцев) укрыться, проводить встречи и инструктажи, принимать отчеты, переодеваться и изменять внешность, прятать украденные материалы и фотографировать похищенные документы.
• Владельцы конспиративных адресов (на сленге офицеров ГРУ — КА). Конспиративные адреса использовались для переписки и пересылки корреспонденции, которая затем пересылалась владельцем конспиративного адреса дальше или закладывалась в тайники; как правило, владельцы конспиративных адресов вербовались среди людей, ведущих обширную переписку и живущих в той же стране, в нейтральных странах (например, в Швейцарии или Швеции) и странах с более мягким контрразведывательным режимом. Чтобы не терять каналы связи во время войны, в качестве таких агентов ГРУ предпочитало вербовать людей средних лет, которые в случае мобилизации не подлежали бы призыву в армию.
• Владельцы конспиративных телефонов (и, позднее, телефаксов) вербовались с теми же целями и руководствуясь теми же критериями.
