В феврале того же года подполковнику Андрееву-Стерну поручается создание новой агентурной сети в восточной части Германии. Уже в марте резидент, получивший псевдоним «Секун-дус», легализован в Дании под крышей торгового агентства. Он разворачивает сеть, агенты которой находятся в Варшаве, Познани, Ковно, Гамбурге, Дрездене, Дюссельдорфе, Мюнхене.
У Андреева-Стерна не всегда просто складывались отношения с Главным управлением Генштаба, однако справедливости ради надо сказать, что резидентура «Секундуса», например, предупреждала о готовящемся наступлении германских сил на рижском направлении, указывала направление удара и количество соединений. Данные Андреева-Стерна полностью подтвердились.
Агентурой «Секундуса» также была вскрыта подготовка ударов германских и австро-венгерских войск в Буковине.
В первой половине 1917 года ГУГШ командирует в Швецию прапорщика графа Рене де Кастеллаз («Испанец»), принимает на руководство агентурную организацию прапорщика Ванека («Южина»), направляет в Северо-Американские Соединенные Штаты полковника Чубакова.
Летом ученый-востоковед офицер С. Полевой обращается в ГУГШ с предложением организовать сеть агентуры в Китае и Японии. У него широкие связи в этих странах, и он готов разместить агентов в Пекине, Шанхае, Ханькоу, Иокогаме, Нагасаки, Токио, Мукдене и других городах.
План Полевого принимается, ему присваивается псевдоним «Дальневосточник», и в августе он выезжает в Китай.
В июле принимается решение развернуть агентурную сеть в Финляндии. Туда послан штаб-ротмистр Садовский. Он родом из Финляндии, имеет крепкие родственные связи и множество знакомых и друзей.
Поселился ротмистр в Гельсингфорсе. Связь с ним должен был осуществлять дядя Садовского, тоже сотрудник военной разведки.
Однако Садовский да и другие резиденты, командированные в европейские страны, многого сделать не успели. Революционные события 1917 года, по сути, уничтожили налаживаемую с таким трудом агентурную работу Главного управления Генерального штаба Российской империи.
Война преподносит немало сюрпризов. Меняются тактические приемы, оперативные планы, стратегические решения. Неизменным остается одно — жажда обладания правдивыми и своевременными разведывательными данными. Но чудес не бывает. Если в мирное, предвоенное время не развернуть агентурные сети, сделать это в условиях начавшихся боевых действий силами фронтов крайне сложно. И тогда появляются на свет такие письма. «Дайте ради бога все, что вам не жалко о вооруженных силах Германии. У нас нет ни черта! Мы как без рук. Посылали в Варшаву — ничего не нашли».
Этот крик отчаяния принадлежит генерал-квартирмейстеру Юго-Западного фронта генералу Михаилу Пустовойтенко. Он обращается в штаб Северо-Западного фронта. Но и там дела обстояли не лучше. К горькому сожалению, следует признать: штабы фронтов вступили в войну, не имея собственных сил и средств разведки, отсутствовали и агентурные сети. Подчиненные армейские и дивизионные штабы находились в таком же состоянии и разведданных практически не передавали. Кое-что приходило из Главного управления Генштаба, но оно не удовлетворяло фронты. Сведения чаще всего носили обобщенный характер и не соответствовали решению поставленных задач.
Штаб Юго-Западного фронта возглавлял генерал Михаил Алексеев. Он был человеком весьма посвященным в делах разведки. В 1894–1900 годах служил в Военно-ученом комитете Главного штаба, позже в генерал-квартирмейстерской части. В годы Русско-японской войны был генерал-квартирмейстером 3-й Маньчжурской армии. По ее окончании получил назначение в Главное управление Генштаба на высокий пост обер-квартирмейстера.
Так что Михаилу Васильевичу не надо было объяснять важность разведданных и их роль в боевых операциях войск. Однако самое прискорбное, что от его понимания мало что зависело. Штаб фронта в первые недели войны попал в поистине катастрофическое положение.
Дело в том, что Юго-Западный фронт формировался воинскими объединениями из состава Киевского и Варшавского округов. Однако штабы этих округов не передали фронту материалы для планирования будущих разведопераций. Разведывательное отделение Киевского военного округа полностью включили в штат 3-й армии со всей имеющейся агентурой.
Варшавский округ передал свою агентуру 1-й армии Северо-Западного фронта.
Таким образом, война началась, и все органы разведки предстояло создавать, по сути, с нуля. Положение усугублялось тем, что начальник разведотделения штаба фронта полковник Сергей Марков считал, что в войсках он принесет больше пользы, и просил о переводе на должность начштаба дивизии. В октябре 1914 года он убыл к новому месту службы, а на смену ему пришел полковник Александр Носков.
Надо отдать должное, генерал Михаил Алексеев быстро понял, что надеяться на разведданные из Генштаба нельзя и следует как можно скорее перестроить работу фронтовых разведчиков. Он высказал своевременную идею силами штабов фронта и армий в срочном порядке развернуть агентурную разведку.
Михаил Васильевич сам разработал документ, положенный в основу организации агентурной разведки и названный «общими основаниями». В нем ставились конкретные задачи: организовать разведку по Австро-Венгрии через Румынию, подобрать агентов-«интеллигентов», приобретать австрийские и германские газеты и передавать их в штаб фронта, собирать сведения о противнике в Румынии. Также указывалось на необходимость установления контакта с Главной квартирой Сербии и получения оттуда разведданных. Были указания и по работе с генерал-квартирмейстерами штабов армий, которые входили в состав фронта.
Следует отметить, что Алексеев весьма активно использовал армейские агентурные организации в интересах фронта.
Что ж, направление работы было верное, однако и начштаба Алексеев и генерал-квартирмейстер Пустовойтенко прекрасно понимали: возникла острая необходимость развернуть агентурную деятельность непосредственно силами штаба фронта.
Укрепили разведотделение, направив сюда штабс-капитана Юрьева. Установили связь с агентурной организацией «Лейпцигская», которую возглавлял подполковник Бакулин. Правда, должной отдачи эта работа не дала. Связь с некоторыми агентами прекратилась, а разведматериалы зачастую приходили в штаб с опозданием и серьезно устаревали.
Начальник разведотделения Носков составил план по организации агентурной деятельности штаба фронта, внедрению резидентов в тылу войск в Австро-Венгрии и за германским фронтом в Польше, но претворить его в жизнь не успел. Его назначили в Ставку, а вместо него прибыл подполковник В. Брендль.
Новый начальник разведотделения отправил в штабы подчиненных армий телеграммы, в которых просил командировать лучших офицеров для агентурной работы за границей.
Так в разведку пришел ротмистр граф Павел Игнатьев, младший брат русского военного агента в Париже Алексея Игнатьева. Прежде он разведкой не занимался, но оказался человеком весьма талантливым, умело работал на этом поприще, приобрел известность и прозвище «начальника шпионов».
В марте 1915 года Павла Алексеевича перевели в разведотделение штаба фронта. До этого он исполнял обязанности начальника штаба 2-й гвардейской кавалерийской дивизии.
Ротмистр Игнатьев сосредоточил свои усилия на развертывании агентурной сети Юго-Западного фронта.
В «Справке об агентуре Юго-Западного фронта», датированной ноябрем 1915 года, говорилось: «Наша агентура ведется до настоящего времени через Румынию, где имеется ряд наших организаций, имеющих во главе подготовленных нами до этого специальных офицеров, кроме того, есть ряд таких же бюро с такими же офицерами во главе на нашей территории…»
Что же это были за организации и бюро? Из пяти резидентур три размещались в России — в Одессе, в Кишиневе и в Ровно, две — за рубежом — в Бухаресте. Одесский центр возглавлял ротмистр Максимович, кишиневский — капитан Глебов, и ровенский — Александров. В столице Румынии работали штабс-капитан Юрьев и некто Кюрц. Интересно, что резиденты и агенты этих разведорганизаций широко использовали весь спектр «крышевого» прикрытия. Так руководитель организации Глебов выдавал себя за корреспондента газеты «Киевлянин», помощником у него был заместитель главного редактора газеты «Молдова». Под прикрытием журналистской должности работал и Кюрц.
Остальные агенты избрали своей «крышей» должности приказчиков, торговых представителей, ресторанных служащих.
Разведцентр Кюрца в Будапеште руководил деятельностью нескольких информаторов — католического священника Лукача, старшего инструктора венской полиции Андраши, болгарского посланника в Румынии. Но самым ценным источником Кюрца был полковник Генерального штаба Австро-Венгрии Штенберг. Он часто выезжал в Румынию с целью закупки лошадей для кавалерийских частей.
