разъезд.
Полупанов, подперев огромным кулаком щеку, удивленно уставился на меня. – К военному делу тебя приставили, однако ж ты плохо разбираешься, голубок, в нашей стратегии. Что такое чешский отряд в тысячу солдат с четырьмя пушчонками? – Он облизнул пересохшие губы и сплюнул. – Только мокрое место останется. Не таких потрошили, когда немец на Украине с нами тягался. А тут? Взвод – с фланга, остальные – в обход. И амба!
– Какое же это окружение, если всего-то один взвод?
– Взвод для отвода глаз. Он отвлечет на себя врага, а триста матросов с гранатами с тыла…
Полупанов повернул ручку телефона, позвал кого-то.
– Митинг кончать, – сказал вошедшему матросу. – Отчаливаем на разъезд Шелашниково.
– Есть на разъезд Шелашниково! – повторил тот и скрылся за железной дверью. У бронепоезда уже пели «Интернационал».
– Пора! – надевая бескозырку, сказал Полупанов. – Бывай здоров, браток! – Он снова крутанул ручку телефона и кому-то вполголоса приказал: – Свистать всех по местам и полный вперед!
Я открыл тяжелую дверь и выпрыгнул из душного, раскаленного полуденным солнцем броневагона. Человек пять в тельняшках, обнявшись, сидели на орудийной башне головного вагона. Пронзительно свистнул паровоз. Будто в ответ ему запела саратовская, с бубенчиками, гармошка. Несколько голосов подхватили «Яблочко». Поезд тронулся…» 7 июля командующий 1-й армией М.Н.Тухачевский приказал Полупанову: «Немедленно займите Бугульму поездом и имеющимися частями. Во что бы то ни стало, держитесь до прихода подкреплений».
Однако 11 июля командующий Восточным фронтом М.А. Муравьев поднял мятеж в Симбирске, а сам Тухачевский попал под арест. Что касается А.В. Полупанова, то он, принял сторону М.А. Муравьева, с которым был близко знаком еще по Киеву. По приказу Муравьева, он немедленно отводит свой бронепоезд к Мелекессу, открыв, тем самым фронт чехам.
В Мелекесе, с ведома В.В. Куйбышева, А.В. Полупанов подчиняет себе еще один блиндированный поезд, укомплектовав его рабочими местной льнопрядильной мануфактуры и матросами-анархистами. С помощью уже двух бронепоездов, 12 июля А.В. Полупанов жестоко подавил, организованный офицерами и местной буржуазией мятеж в Мелекессе.
В связи с общим наступлением белых местные большевики очень рассчитывали на бронепоезда А.В. Полупанова. Но у матросов-анархистов были другие планы. Уже 17 июля А.В. Полупанов практически без боя оставил Мелекесс, рассчитывал сохранить свои бронепоезда до лучших времен.
В августе на подступах к Симбирску 1-я армия М.Н. Тухачевского потерпела поражение, в результате чего была вынуждена оставить Симбирск. Красные части начали отступать. При этом порой отступление перерастало в паническое бегство. Вместе со всеми двинулись на запад и бронепоезда А.В. Полупанова. Но далеко уйти полупановцам не удалось. В результате боя под Бряндино войска Комуча обойдя позиции красных, сумели подорвать блиндированный поезд А.В. Полупанова. 22 июля белыми был занят Симбирск. Их диверсионные группы подорвали железнодорожные пути на маршруте отхода матросского бронепоезда. Поэтому полупановцы отступили к вокзалу – на Киндяковку, выслав оттуда отряд матросов и бригаду ремонтников, чтобы удержать в исправности путь. После этого бронепоезд «Свобода или смерть!» попытался, вслед за штабом армии, прорваться к Инзе, но белые диверсанты и здесь взорвали железнодорожные пути. После этого А.В. Полупанов принял решение сбросить бронепоезд с насыпи у моста в Волгу. Однако в действительности матросы бросили бронепоезд целым и невредимым (белые его сразу же ввели в строй) и в панике бежали во главе со своим командиром. Впоследствии А.В. Полупанов долго оправдывался за брошенный в панике бронепоезд.
Захватив один из последних пароходов, полупановцы попытались прорваться на нем в Казань. Но в районе Старой Майны пароход был перехвачен белыми, почти все «братишки» были уничтожены, а с ними, заодно, и отряд венгров- интернационалистов. Остается загадкой, как из этой заварухи удалось вырваться самому А.В. Полупанову и коменданту бронепоезда Н. Гиммельштейну, которые ушли лесами на Казань… Впоследствии А.В. Полупанов долго оправдывался за брошенный в панике бронепоезд. Что касается брошенных им матросов, то никто ему никаких претензий в их отношении не предъявлял.
* * *
В марте-апреле 1919 года, в связи с наступлением армии адмирала А.В. Колчака, Восточный фронт превратился в главный фронт республики. К этому времени самостоятельных матросских отрядов на Восточном фронте уже не существовало. Все они действовали в составе соединений Красной армии. Воевали при этом матросы, как всегда, храбро. Но эксцессы с высшим командованием у них все равно случались. Примером тому служит история с отрядом матроса-большевика В.Л. Панюшкина. Этот матрос пользовался особым доверием В.И. Ленина и не раз выполнял его личные поручения. Весной 1918 года отряд Панюшкина был направлен на усиление Восточного фронта, но, видимо, не слишком торопился. Известна телеграмма В.И. Ленина лично В.Л. Панюшкину от 12 апреля 1919 года: «Ваше промедление с погрузкой и отправкой становится непонятным. Поймите, что малейшее промедление преступно. Никакое недоснабжение не оправдывает. Выезжайте и вывозите вашу воинскую часть, во что бы то ни стало немедленно. Предсовнаркома Ленин». Вняв рекомендации Ильича, отряд В.Л. Панюшкина прибыл в конце апреля в Вятку, где был доукомплектован местными матросами и развернут в бригаду Особого назначения. Однако, сразу же после завершения формирования, В.Л. Панюшкин и его штаб вступил в конфликт с Реввоенсоветом 3-й армии, не желая ему подчиняться. Еще бы, Панюшкина лично знал и ценил еще по прошлым продотрядам сам В.И. Ленин, с которым матрос регулярно обменивался телеграммами, а тут его пытаются подчинить какой-то 3-й армии! История «приведения в чувство» матросской бригады изложена в телеграмме Реввоенсовета 3-й армии: «Для приведения полков бригады Особого назначения (бывший отряд Панюшкина) в порядок была назначена особая инспекция под общим руководством Мрачковского. До приезда Панюшкина инспекции удалось сломить сопротивление командного состава Особой бригады, протестовавшего против ввода в полки нового комсостава, имеющего специальное военное образование, и введения дисциплины. Но приехал Панюшкин, и наладившаяся было работа, немедленно расстроилась. Панюшкин распорядился по бригаде не выполнять приказы Военсовета армии, т. к. бригада, по словам Панюшкина, подчиняется только Совету обороны и Реввоенсовету республики. Аналогичное заявление было послано Панюшкиным в Военсовет армии. Такое заявление Ответственного Политического Руководителя (так именовался Панюшкин в документе, выданном Склянским), имеющего специальные полномочия от Реввоенсовета республики и специальные телефонограммы от т. Ленина, не могло не произвести впечатления на комсостав бригады. Командующий состав отказался от принятия командиров, данных армий, и от исполнения указаний инспекции армии. Для ограждения бригады от влияния Панюшкина Военсовет приказал Панюшкину к 24 часам 29 апреля выехать из района расположения армии. 30 апреля, однако, было установлено, что Панюшкин не выехал из Вятки, а по-прежнему находится в штабе бригады. Тогда же было узнано, что в штабе бригады находится также и бывший комиссар бригады Смирнов (так же из матросов
