271
Это, конечно сильное преувеличение, но на Керченском полуострове, как и вообще в Крыму, каменоломен действительно много, они разбросаны на небольшой глубине под поверхностью и не связаны друг с другом.
Речь идет о группе курсантов-ярославцев, брошенных в бой на Турецком валу около Марфовки. В то время было широко распространено мнение, что это был десант немцев с воздуха, хотя, как я уже писал, это были передовые немецкие части. Бывшие курсанты были вооружены стрелковым оружием и, как я уже писал, прекрасно себя показали в бою. Правда, отходили они неорганизованно. Имя Волошенюка И. Д. Немцов называет неправильно, что он позже и признал: "В действительности его звали Анатолием".
Речь идет о Царском Кургане, который находится в 200–250 м от каменоломен. Церковь в Аджимушкае находилась у старого кладбища, недалеко от каменоломен, рядом с памятником партизанам 1919 г. После войны ее развалины были ликвидированы, и на этом месте был летний кинотеатр.
Скибин Иван М. числится в курсантском подразделении, где был Н. Д. Немцов. Здесь же есть и Чернышов Алексей Николаевич, 1922 г. рождения, из Астрахани. Он был другом Немцова, страстный любитель петь и бороться. В пос. Трусово г. Астрахани удалось найти его мать Таисию Яковлевну и брата Василия. Во время боев у колодца 19–20 мая был ранен, умер после августа 1942 г. в каменоломне. О курсанте Шевченко данных нет.
Корнейчук Николай Калистратович был убит в бою, когда Бурмин с завода Войкова прорывался в каменоломни. По словам Немцова, это "был наш Лобачевский с большим прямым лбом". Всеволод Александрович Фомин, по рассказу в письме Немцова, был убит в бою прямо в голову, когда он поднялся из окопа с целью его немного поправить, углубить. В каменоломню его унесли чужие, и позже курсанты его труп не смогли найти. На мою публикацию в журнале "Вокруг Света" о курсантах-ярославцах откликнулись школьные товарищи Всеволода Фомина — Лучников А. В. и Обухов И. Ф. Они сообщили, что в 1939 г. после окончания средней школы на станции Просница Кирово-Чепецкого района Кировской области он поступил в сельскохозяйственный институт на ветеринарное отделение, однако его призвали в армию, в школе был отличным футболистом. Его мать, Фомина Елена Ивановна, была заведующей детским садом, умерла где-то на юге в 1943 г. Была у Всеволода и невеста Казаковцева Валентина Васильевна, работала в. школе затем секретарем райкома комсомола, затем уехала в Молдавию. Яков Дмитриевич Абрамов, 1923 г. рождения, был ранен у входа в каменоломню около колодца 18 или 19 мая. В госпитальных документах говорится, что он умер 1.06.1942 г. Серкин Михаил Петрович был ранен в обе ноги автоматной очередью, лежал в госпитале. Последняя дата 15.08.1942 г. На станции Михайловка найдены его родственники.
Андропов Павел Алексеевич был старше других курсантов (1919–1920 гг. рождения), он уже успел повоевать на реке Халхин-Гол в Монголии, Финляндии, родом из Астрахани, там найдены его родственники. Байкин Федор Алексеевич был его земляком, тоже из Астрахани, где благодаря моему очерку в местной газете нашлись его сестра и брат. Смолин Василий Николаевич из г. Нефтегорска. Он был единственный сын у матери, отца не было, во время вылазки в июле был ранен осколком гранаты, стал уползать обратно в каменоломню, умер позже. Его мать, Смолина Екатерина Самойловна, с 1957 г. жила в Керчи. Калиниченко Петр Иванович во второй половине июля не вернулся из разведки, его видели в керченском лагере, где он болел дизентерией. По некоторым данным, родом из Буденовска Ставропольского края. Федоренко Василий Никитович — отрядный запевала, родом из с. Обтово Кролевецкого района Сумской области, где найдены его родственники. Погиб в каменоломнях. Попов Петр Иванович, пройдя плен, остался жив, я с ним встречался в 1967 г. на конференции в Керчи. В это время он жил в г. Джамбуле Казахской ССР.
Речь идет, конечно, о Ягунове П. М., который носил пенсне.
Немцов Н. Д. что-то путает. Центральные каменоломни не имеют второго (нижнего) яруса.
Речь вдет о самозарядной винтовке Токарева образца 1940 г.
Фридман Хема (Ефим) Натанович из г. Енакиево попал в плен в конце июня. Он имел яркие еврейские черты лица, но называл себя русским по фамилии Фомин. Внешность Фридмана сразу же вызвала подозрения у коменданта керченского лагеря. По сообщению Н. Д. Немцова, "лагерные шакалы" готовили над Ефимом расправу, но друзья определили его в помещение для больных дизентерией, хотя он был здоров. При формировании новой партии пленных друзья внесли его в список и отправили в другой лагерь. Так Фридман затерялся среди русских и прошел плен. После войны он работал в г. Кривой Рог инженером по снабжению. Он немного переписывался со мною.
Немцов Н. Д. прав, один из колодцев действительно был засыпан, о чем я уже писал.
Волошенюк Анатолий Ефимович был с 1920 г. рождения, действительно он был из Сочи, где удалось найти его отца Ефима Федоровича и сестру Блохину Зинаиду. Немцов Н. Д. выполнил клятву курсантов, он не только написал воспоминания "как они жили и боролись", но и нашел в Сочи родных Волошенюка. Останки последнего нашли поисковики, это удалось установить по "смертнику". В грудной клетке у него был найден большой осколок, на груди было много остатков бинтов и тампонов. Значит, он умер после тяжелого ранения.
По времени (9–10.07) это должен быть не полковник (Ягунов П. М.), а подполковник (Бурмин Г. М.).
Немцов Н. Д. допустил неточность, это был не старший батальонный комиссар, а старший политрук (Исаков С. М.).
Будучи в плену, Немцов Н. Д. был завезен с другими пленными в Югославию, а оттуда 7.09.1944 г. в Италию. Через неделю, с помощью итальянской девушки Кажадеи Эдеры, из селения Санта Мария Нуова под г. Форми (область Романья) он бежал из лагеря военнопленных к итальянским партизанам. Их бригадой командовал Дина Знары. Действовали в основном группами: минировали дороги и мосты, препятствовали мобилизации мужчин-итальянцев. Будучи партизаном, научился говорить по-итальянски. После разгрома фашистов друзья рекомендовали остаться в Италии, но тянуло на Родину, хотя Николай Дмитриевич знал, что "за плен ему придется отвечать". Так и получилось. Около года его держали в специальном лагере на одном из рудников Таджикистана, проходил проверку. После этого отпустили домой в пос. Гольма, где были еще живы родители. Уже дома первое время постоянно вызывали "для профилактики" на беседы, постоянно упрекали за плен. Он закончил техникум, работал инженером, перед пенсией стал трудиться рабочим в горячем цеху. После войны женился, вырастил двух дочерей, которым дал высшее образование. В 1988 г. установил переписку с друзьями — партизанами из Италии. Они удивлялись, что так долго молчал, звали в гости, но для поездки требовалось много средств, в которых он был ограничен. В одном из последних писем мне Николай Дмитриевич пожаловался: "Получил письмо от брата одного нашего курсанта. Он спрашивает: почему брат с войны не вернулся, а я остался живой? Ответил ему: значит мне здорово повезло". А я подумал: сколько же в нас злобы и зависти! А может быть, просто глупости, неумения соображать? В январе 2006 г. я получил от него письмо, он жив, относительно здоров, живет в своей Гольме.
