Тегеранская резидентура в то время имела конкретные возможности для решения главной задачи. Ветераны вспоминают, что в те годы из Тегерана в Москву направлялись разведывательные сообщения по широкому кругу внешнеполитических вопросов. Значительную часть информации составляли сообщения, которые освещали различные аспекты деятельности американцев по втягиванию Ирана в антисоветский блок. Центр, однако, не был этим удовлетворен.
После неудачного покушения на шаха Ирана в феврале 1949 года, совершенного религиозными фанатиками, оперативная обстановка осложнилась. Резидентуре пришлось сократить активность, пойти на консервацию ряда агентов.
Тем не менее она сохранила достаточно сильные позиции в важных объектах Ирана. В числе длительное время сотрудничавших с нашей разведкой агентов были политические и государственные деятели, генералы и офицеры иранской армии, жандармерии, чиновники, журналисты и т. д. Так, один из них, «Сановник», был вхож в близкое окружение шаха, другой, «Бедуин», являлся авторитетом крупного и влиятельного племени Южного Ирана и также имел свободный доступ ко двору шаха, еще один, «Коммерсант», поддерживал с матерью шаха Тадж-оль-Молюк дружеские отношения. Надо сказать, что мать шаха оказывала большое влияние на сына. Полезную роль играл агент «Канцлер», завербованный на материальной основе еще в 1934 году. Он сотрудничал со многими информационными агентствами мира и обладал большими возможностями для сбора разведданных. Курьер МИД Ирана «Чапар» регулярно передавал в резидентуру для перлюстрации запечатанные пакеты с секретными и несекретными материалами, которые он должен был доставлять в канцелярию шаха. Короче говоря, силы и средства у тегеранской резидентуры были достаточными. Нужны были только целенаправленные усилия в работе. Это было сделано.
В ноябре 1953 года тегеранская резидентура получила документальную информацию о зондаже щурками позиции Ирана относительно идеи возрождения так называемого Саадабадского пакта, который был заключен в 1937 году в Тегеране и в который входили Иран, Турция, Афганистан и Ирак. В случае его воссоздания к нему, как планировали в Вашингтоне, должен был подключиться и Пакистан.
Вскоре эта информация нашла подтверждение в сообщениях резидентур в Нью-Йорке, Карачи и Анкаре. Из них следовало, что идея военного союза между Турцией и Ираном выдвигается американцами, которые, однако, хотели бы до поры до времени оставаться в тени, представив дело так, будто инициатива исходит от турецкого правительства.
По сообщениям тегеранской резидентуры, шах и премьер-министр Захеди заняли двойственную позицию. С одной стороны, они не хотели спешить с заключением военного союза с Турцией, понимая, что это осложнит и без того напряженные ирано-советские отношения, а с другой — они не могли не считаться с Вашингтоном, от которого надеялись получить финансовую и военную помощь.
Кроме всего прочего, по агентурным данным, иранское правительство стремилось найти решение болезненного «нефтяного конфликта» с Англией и «навести порядок» в стране, взбудораженной периодом правления Мосаддыка и военным переворотом Захеди, положившим конец борьбе иранцев за национальную независимость и ликвидацию Англо-Иранской нефтяной компании, которая беззастенчиво грабила Иран в течение десятилетий. Поэтому под любым предлогом они пытались оттянуть начало переговоров с Анкарой, но в то же время старались убедить американцев, что Иран в будущем обязательно присоединится к средневосточному пакту, а сейчас он больше нуждается в американской экономической и военной помощи.
Такая позиция Тегерана, как сообщала агентура, раздражала Вашингтон. Посол США в Иране Гендерсон предложил администрации США направить в иранскую столицу вице-президента Никсона в качестве «тяжелой артиллерии» для решительной атаки на шаха и Захеди в целях вовлечения Ирана в блок. В иранских средствах массовой информации была развернута кампания по подготовке общественного мнения к заключению военного ирано-турецкого союза.
Тогда же тегеранская резидентура направила в Центр документальную информацию о приезде в Иран группы американских военных экспертов с задачей «изучения вопроса о создании военных баз на иранской территории». Она была доложена руководству СССР, которое поручило МИД выступить с заявлением о «недопустимости нажима на Иран со стороны США с целью принудить его предоставить свою территорию для иностранных военных баз». Советский демарш заставил иранцев занять более сдержанную позицию.
В начале декабря 1953 года агентурным путем была добыта информация о беседе военно-морского атташе США в Тегеране Джозефа Пашкоски с влиятельным лицом из шахского окружения, в которой речь шла о предстоящем визите в Иран Р. Никсона. Американец сказал собеседнику: «Вице-президент США Ричард Никсон во время посещения Тегерана должен будет выявить препятствия на пути вступления Ирана в средневосточный военно-политический блок и наметить мероприятия по устранению этих препятствий. США пойдут на предоставление Ирану помощи в таких размерах, которые будут необходимы для устранения всех препятствий на пути вступления Ирана в блок».
Через несколько дней резидентура получила еще одну информацию о беседе близкого друга шаха Ирана с военным атташе Швейцарии в Тегеране. Собеседник доверительно поведал атташе, что шах накануне визита Никсона все еще колеблется в отношении принятия окончательного решения о вступлении страны в новый блок.
Он рассказал также об опасениях англичан, что реализация планов США приведет к вытеснению Англии из Ирана, к полному подчинению его американцам. Он добавил, что в Иране позицию англичан разделяет министр иностранных дел Энтезам.
В конце декабря 1953 года на основании поступивших из Тегерана информационных сообщений разведка представила советскому руководству записку о результатах визита вице-президента США Ричарда Никсона в иранскую столицу. В ней сообщалось, что Никсон спросил шаха Мохаммеда Реза Пехлеви: «Что мешает Ирану вступить в средневосточный блок?» Шах в ответ сказал: «Я всегда считал и считаю, что Иран должен строить свою политику в русле внешнеполитического курса США и учитывать рекомендации западных держав. Однако остались два препятствия: соседство СССР, который, понятно, не будет равнодушно взирать на вступление Ирана в средневосточный блок, и экономическое положение в стране, которое все еще остается тяжелым».
Никсон возразил: «Посмотрите, Турция является соседом Ирана и СССР, но уже давно проводит самостоятельную политику, невзирая на давление со стороны Советского Союза. И положение Турции постоянно укрепляется. В этом отношении Иран мог бы и должен следовать примеру Турции». Никсон от имени администрации США обещал предоставить Ирану дополнительно к уже выделенным 45 млн долларов еще 100 млн в качестве безвозмездной экстренной помощи, но сказал, что Вашингтон «будет весьма недоволен, если иранское правительство пойдет на успешное завершение ведущихся переговоров с СССР». Он добавил: «Не надо идти на какое-либо соглашение с СССР из-за каких-то 9 млн долларов, тогда как американцы могут дать Ирану в десять раз больше».
В 1954 году, продолжая отслеживать эту тему, резидентура отмечала, что Иран по-прежнему занимает выжидательную позицию в вопросе своего вступления в новый блок, несмотря на обещания, данные Никсону. Американский посол в Тегеране Гендерсон во время встреч с шахом, Захеди и министром иностранных дел Энтезамом всякий раз упрекал их в том, что иранское правительство ничего конкретного не сделало для выполнения своих обещаний.
Помимо постоянного нажима на иранскую верхушку американцы настойчиво «работали» и с англичанами. В результате англичане согласились оказать влияние на руководителя Ирака Нури Саида для того, чтобы ускорить присоединение Ирака к средневосточному блоку, однако при условии, что США поддержат Англию в переговорах с Каиром. Эта информация была получена нашими резидентурами в Лондоне и Каире от надежных источников.
Внимательно следила разведка и за позицией Турции, которая занимала откровенно проамериканскую линию в вопросе создания нового блока. Источники нью-йоркской резидентуры информировали, что в январе 1954 года МИД Турции официально уведомил госдепартамент США и МИД Пакистана о том, что турецкое правительство готово заключить военный союз с Пакистаном, и этот союз будет первым шагом к созданию средневосточного блока. Анкарская резидентура в феврале того же года сообщила в Москву, что президент Турции Джелаль Баяр ведет в Вашингтоне переговоры по вопросу заключения турецко-пакистанского договора о сотрудничестве и взаимной безопасности и одновременно просит о выделении его стране дополнительной американской помощи.
