Галлевская цепь у румпеля, со времени укорочения ее, уже не возбуждает беспокойства, тем более что мы имеем запасные звенья и болты. Ее, однако, осматривают каждую вахту. На пути обучали команду креплению и постановке парусов, и раза два делали для практики повороты оверштаг, уменьшая на это время ход машины до самого малого. Так как мы о выходе из Порто-Гранде имели в действии преимущественно носовые котлы, то к 26 ноября весь уголь из передних ям оказался израсходованным, и мы развели пары в четырех котлах кормового кочегарного отделения.
Совершенное опустошение всех передних ям дало нам возможность с большой точностью проверить количество оставшегося в наличии угля, причем оказалось, что у нас, вместо предполагавшихся 450 тонн, осталось всего лишь 360. Это выяснилось вечером 26-го числа, когда до Капштадта оставалось еще 1600 миль, а прикидывая на противные течения, указываемые лоцией, около 150 миль, нам предстояло сделать всего 1750 миль. Остававшихся у нас 350 тонн угля могло бы хватить, в обрез, до мыса Доброй Надежды, если бы мы могли быть уверены в том, что по выходе из пределов пассата, не будем задержаны ни на один день сильными противными ветрами или штормами, господствующими у мыса в эту пору года; а ввиду возможности такой неудачи и вследствие этого недостатка хоть нескольких тонн угля, крейсер мог бы очутиться в крайне критическом положении.
Так как к N от Столовой бухты на протяжении 1400 миль нет ни одного склада угля, то нам оставался бы единственный исход: сберегая последние крохи угля для опреснения воды, спуститься обратно в пассат и идти под парусами за углем на остров Св. Елены, на что потребовалось бы около 20 дней. Взвесив все обстоятельства, я решился немедленно поворотить к острову Св. Елены, от которого мы находились в расстоянии 330 миль.
По строгом исследовании причины недостатка угля, оказалось, что в течение восьми последних дней расходовалось несколько более угля, чем я рассчитывал на основании предыдущих переходов, и, имея в оверштаг всего лишь по два или по три оборота машины, каждый день незаметно передерживали по 9 и до 11 лишних тонн угля. Я считаю долгом признать себя виновным в том, что на основании своих расчетов не взял в Порто-Гранде полного запаса угля, а решившись ограничиться 955 тоннами (во избежание погрузки угля в кормовые запасные ямы. крайне затруднительное добывание из которых, при жаре, замучило бы команду), я не принял мер к строгому ограничению предела суточного расхода угля.
В момент поворота к острову Св. Елены крейсер находился на Гринвическом меридиане в S широте 14°, 30', следовательно, от Порто-Гранде было пройдено 2220 миль в 10 суток и 7 часов, что составит средним числом 222 миль в сутки. Угля издержано на действие машины (два дня под 3 котлами и 8 дней под четырьмя), опреснение воды на камбуз и все добавочные механизмы — 595 тонн, средним числом по 57 тонн в сутки.
Поворотив в 9 часов вечера 26 ноября к острову Св. Елены, крейсер, следуя под парами в 3 котлах и под парусами, благополучно прибыл на здешний рейд 29 ноября около полдня и стал на якорь перед городом на глубине 23 сажень. На рейде военных судов не было, салютовал нации и получил ответ с батареи Ledder Hill. Здесь я решился взять 200 тонн угля, к погрузке которого своей командой и приступил с раннего утра 30 числа. Уголь доставляется в мешках на баркасах, вмещающих от 5 до 9 тонн и буксируется маленьким паровым катером. Мясо поставляется по 12 руб. 25 к. за пуд, а хлеб по 2 руб. 82 коп. за пуд.
Остров Св. Елены не имеет никакого телеграфного сообщения с материком, а почтовые пароходы заходят сюда два раза в месяц на пути с мыса Доброй Надежды в Европу и один раз на пути к мысу. За неделю до нашего прихода сюда заходил на пути в Англию английский броненосец Nelson, а в январе ожидается Raleigh, флагманское судно с мыса Доброй Надежды с адмиралом, ежегодно посещающим Елену для производства смотра здешнему гарнизону, численностью, не превышающей 200 человек. Все народонаселение острова вместе с гарнизоном составляет 5740 человек. Остров Св. Елены служит станцией для отдыха мелким английским военным судам, преследующим торговлю неграми у западного берега Африки, а также американским китобоям, промышляющим в этих водах.
На последнем переходе из среды больных, пользующихся в судовом лазарете, выделилось два очень тяжелых случая: матрос Кондратий Корнсв заболел рожистым воспалением на ноге вследствие ушиба голени. Несмотря на все средства, принимаемые врачами, явилось опасение за жизнь этого матроса. 28 ноября старший судовой врач, для спасения жизни Корнева, решился прибегнуть к крайнему средству — в море ампутировать ногу в верхней трети бедра. Операция удалась вполне благополучно.
Другой случай — гнойное воспаление внутреннего уха у матроса Сергеева. В день прихода на о. Св. Елены положение этого больного было также критическое, можно было думать, что операция будет необходима, но чувствовался недостаток в нужных инструментах, и потому доктор обратился к средствам здешнего госпиталя. Но и здесь инструмента, потребного для операции, не оказалось ни в одном из двух госпиталей. Однако 30 числа болезнь стала терять свой острый характер и является надежда обойтись без трудной и ответственной операции. Кроме того, при отдаче якоря на рейде о. Св. Елены или, вернее, при травлении каната повредило ступню правой ноги стоявшего у ручки стопора комендора Труфанова и раздробило ему первую плюсневую кость. По-видимому, исход этого серьезного случая будет благоприятный. Здоровье больных машиниста Павлова и матроса Кудрявцева после ампутации пальцев поправилось почти совершенно.
Общее состояние здоровья остальной команды не оставляет желать ничего лучшего, если не считать нескольких больных вередами, что почти неизбежно при купании в соленой воде в жарком климате.
От 14 декабря 1888 г.
Выйдя вечером 1-го декабря с острова Св.Елены, вверенный мне крейсер совершил плавание до Мыса при относительно благоприятных условиях, находясь во все время перехода до последнего дня в пассате, и только накануне входа в Столовую бухту получил SW, позволивший воспользоваться парусами в помощь машинам. Средний суточный переход вышел 194 мили. Начиная с 24 градуса южной широты, мы почти постоянно испытывали SW зыбь, появлявшуюся периодически, сначала по два или по три раза в день, а затем почти ежечасно. И размеры волн, вообще довольно пологих, возрастали почти в той же пропорции: размахи боковой качки, сначала не превышавшие 10°, достигали до 20°, а однажды до 25°.
Так как по мере удаления к югу у нас уменьшался и запас топлива, то для улучшения остойчивости мы наполнили водою два отделения междудонного пространства. Влияние этих 210 тонн воды у киля выразилось увеличением числа размахов — вместо 8 размахов в минуту тотчас получилось 9, и они были уже довольно стремительны, так что я считаю, что еще большая остойчивость была бы нежелательна и, может быть, вредна для судна и рангоута.
(Для действия машин пользовались, большею частью, четырьмя котлами, и на этом переходе, считая и на опреснение воды из особого котла, издержано 470 тонн. Всего же на весь переход (4498 миль) от Порто-Гранде до Мыса, с заходом на Елену, для действия машин, опреснения воды, камбуза, и проч. в течение 20 дней издержано 1150 тонн, т.е. опять, как и на переход от Порто-Гранде до острова Св. Елены, по 57 тонн в сутки). Временем стоянки на рейде Св. Елены мы воспользовались для пересмотра цепи Галля.
Упомянутый в последнем рапорте с острова Св. Елены матрос 1 статьи Кондратий Корнев, у которого 28 ноября вследствие гнойного заражения была отнята нога, после ампутации был вообще очень слаб и, поддерживаемый вином и различными возбуждающими средствами, по временам подавал слабые надежды на выздоровление. Однако, несмотря на весьма тщательный уход и все старания врачей, он скончался 6-го декабря. Корнев, состоявший на службе с 1886 г. года, родом из Саратовской губернии Балашовского уезда, был здорового и крепкого телосложения и усердным работником, и болезнь зародилась вследствие оставленного им без внимания ушиба голени о ступеньку трапа.
7-го декабря тело его с подобающими по Уставу почестями погребено в море. Вслед за сим по представлению врача все постельные принадлежности, платье и белье, которыми пользовался покойный, равно как и суконный обвес, за которым он помещался в батарейной палубе, уничтожены во избежание передачи заразы.
Другой случай, возбуждавший нашу заботу во время стоянки на рейде острова Св. Елены, — воспаление среднего уха с затеком гноя в височную кость у матроса Сергеева, благодаря находчивости и энергии старшего врача доктора Исаева, окончился благополучно. Не имея потребного для прободения кости инструмента, который требовался по правилам медицины, и видя крайнюю необходимость безотлагательно приступить к операции, он решился заказать на судне два долоточка и острую ложечку. Эти инструменты, сделанные в течение ночи минными машинистами (и весьма недурно), послужили утром 2-го декабря для операции, которая удалась и оправдала ожидания доктора, нашедшего там обильные затеки гноя, и тем спасли жизнь и здоровье Сергеева, который уже теперь почти выздоровел.
