“Дмитрий Донской” вошел в состав тихоокеанской эскадры контр-адмирала А.А. Корнилова. Совместно с корветом “Витязь”, которым командовал капитан I ранга C.O. Макаров, он участвует в артиллерийских учениях, в изучении и обследовании тихоокеанских вод. Во время одного из плаваний 30 сентября 1887 г. “Дмитрий Донской” сел на мель у мыса Купера, но через сутки был снят. Весь 1888 г. он проводит в плаваниях между Владивостоком, Нагасаки и Чифу, а в мае 1889 г. возвращается в Кронштадт и передает тихоокеанскую вахту “Владимиру Мономаху”, вновь ушедшему на Дальний Восток в октябре 1889 г.
Главным итогом заграничных плаваний обоих крейсеров стал вывод о несостоятельности их парусного вооружения — командиры единодушно считали, что для кораблей с неподъемными гребными винтами оно излишне. Переход из Иокогамы в Нагасаки протяженностью 215 миль “Дмитрий Донской” совершил со средней скоростью 2,28 узла, при этом выяснилось, что пока гребной винт не начнет свободно вращаться (что возможно только при скорости не менее 4,5 узла), управ-ление кораблем “почти невозможно”. На “Владимире Мономахе” с его особенно эффективно действующими как тормоза гребными винтами, скорость под парусами никогда не превышала 4,5 узла, хотя представлялось, что при таком ветре “без тормозов” он мог идти со скоростью не менее 9 узлов.
Полуброненосный фрегат “Дмитрий Донской” с полным парусным вооружением. Конец 1880-х гг.
Фрегатский рангоут, имевший вес с такелажем 176 т, предлагалось заменить облегченным корвстским (60 т) или боевым с марсами (35 т), или яхтенным (16 т), но эти предложения после первых плаваний крейсеров не были осуществлены.
Выявилось и усиленное обрастание корпуса, которое по неизвестным поначалу причинам распространялось почему-то не только на стальную броню, но и на медную обшивку. При очистке корпуса “Дмитрия Донского” в 1888 г. в доке Нагасаки вес снятых влажных раковин составил около 13 т. Пришлось прибегнуть к услугам японцев, покрывшим очищенную поверхность брони несколькими слоями лака. При возвращении в 1889 г. в Кронштадт распространили защиту подводной части корпуса от обрастания и на броневые плиты, так как решили, что обрастание брони происходит из-за “электроположительности солей цинка”, полосой которого отделялась сталь брони от медной обшивки.
Большую часть своей 20-летней службы в Российском императорском флоте “Владимир Мономах” провел в заграничных плаваниях, в основном в дальневосточных водах, лишь на год-два возвращаясь на Балтику для обновления экипажа и ремонта.
В ноябре 1892 г. управляющий Морским министерством вице-адмирал Н.М. Чихачев распорядился на “Владимире Мономахе” “батарейную палубу сделать крытой”, как на “Дмитрии Донском”, и снять парусный рангоут. Но на “Владимире Мономахе” в 1893 г. только заменили котлы, а для полной реализации распоряжения Н.М. Чихачева средств не хватило. Новые идеи, как это уже не раз бывало, остались нереализованными, и крейсер по-прежнему был перегружен более, чем на 600 т.
“Дмитрий Донской” в июле 1891 г. принимал участие в больших торжествах по случаю прихода в Кронштадт эскадры французских кораблей под командой адмирала Жерве, а 21 сентября вышел в новое заграничное плавание. С октября 1891 г. по январь 1892 г. “Дмитрий Донской” побывал в Гибралтаре, на Мальте, Бриндизи и в других средиземноморских портах. Затем крейсер возглавил отряд, включавший броненосный фрегат “Минин”, клипер “Забияка” и черноморскую канонерскую лодку “Уралец”, выполнив до этого начальный курс учебных и боевых стрельб. В марте 1892 г. отряд расформировали, и “Дмитрий Донской” совершил плавание Мраморным морем в Константинополь.
Специально полученное дипломатическое разрешение позволило “Дмитрию Донскому” через черноморские проливы войти в недоступное для балтийских кораблей Черное море.
Крейсер, назначенный в распоряжение великого князя Георгия Александровича, принял его в Батуми и, доставив в Пирей, продолжил свое плавание на Дальний Восток.
С июля до конца 1892 г. “Дмитрий Донской”, составляя главную силу малочисленной в то время тихоокеанской эскадры и базируясь, в основном, на Владивосток, продолжал повторявшиеся каждый год боевые учения. Велась боевая стрельба по спускавшемуся с корабля плавучему пирамидальному щиту у о.
Герасимова, с расстояния 8 каб. по скале в заливе Славянка, по этой же скалс ночью при свете двух прожекторов из 203-мм и 152-мм орудий (при этом прислуга переводилась с одного борта на другой), велась стрельба на расстоянии от 3 до 8 каб. из скорострельных малокалиберных пушек с борта и с боевых марсов, производились выстрелы самодвижущимися минами из аппаратов правого и левого борта и из носового минного аппарата.
В августе 1892 г. “Дмитрий Донской”, подняв флаг младшего флагмана, принимал серию визитов во Владивосток иностранных кораблей: трех французских, трех английских, корвета США “Марион”. 20 декабря они отдали якорь в Нагасаки, а 27 января 1893 г. “Дмитрий Донской” уже был в пути из Сингапура в Коломбо. Здесь получили телеграфное предписание Главного морского штаба (ГМШ) — прийти 1 марта в Порт-Саид, где командира крейсера капитана I ранга Гессена сменил капитана I ранга Н.А. Зеленой, и 10 марта 1893 г. кораблю следовало прибыть в Алжир: крейсер I ранга “Дмитрий Донской” должен был возглавить российский отряд кораблей, шедший по приглашению правительства США на международные торжества по случаю 400-летия открытия Америки X. Колумбом.
Крейсер 1 ранга “Дмитрий Донской”. Конец 1890-х гг.
В Алжирскую гавань прибыли назначенный начальником эскадры Атлантического океана вице-адмирал Н.И. Казнаков, великий князь Александр Михайлович, великий герцог Мекленбург-Шверинский. Подняв адмиральский флаг, уже немало прослуживший “Дмитрий Донской” стал усиленно готовиться к 4000-мильному броску через Атлантический океан и 16 марта 1893 г. снялся с якоря. Но направивился крейсер не на Хэмптонский рейд, место сбора кораблей международной эскадры, а непосредственно прямо в Нью-Йорк, где совершенно довольный собой и крейсером вице-адмирал Н.И. Казнаков принимал салют пришедшей следом за ним международной эскадры из 34 вымпелов, в которой российский флот представляли крейсера “Генерал-адмирал” и “Рында”: “Чтобы не быть обязанным салютовать первому, но чтобы получить салют от других”.
Крейсер “Дмитрий Донской” занял в отряде свое флагманское место и принял на себя изнурительное, без преувеличения, бремя представительства. Все дни наши корабли осаждали толпы американцев, а приглашений с берега было так много, что офицерам, чтобы везде поспеть, приходилось делиться на партии. По недостатку собственных электрических ламп фирме Эдисона заказали специальные иллюминационные щиты — императорский вензель с короной, светившийся между фок-мачтой и грот-мачтой “Дмитрия Донского”, а под ним располагался хор из 20 членов экипажа крейсера, запевалой в котором был унтер- офицер минной части крейсера B.C. Степанов, за хороший голос получивший среди матросов и офицеров прозвище “Заливной”.
Этот хор сопровождал российских моряков и в торжественном марше иностранных моряков по Нью- Йорку, во время которого наши матросы своей выправкой и дисциплиной вызвали всеобщее восхищение (парад принимал президент США Кливленд). После парада на “Дмитрий Донской” нанес визит российский посол в США и в ответ на вопрос, какое угощение в кают-компании крейсера он предпочтет, посол ответил, что “предпочтет заливного”. И послу был представлен хорошо известный всему экипажу своим прозвищем унтер-офицер B.C. Степанов! {3}
Корабли обменивались визитами и взаимными угощениями для матросов. На “Дмитрии Донском” в кают-компании принимали офицеров с американского монитора “Миантаномо”, в 1866 г. побывавшего в Кронштадте. Затем принимали 150 моряков-ветеранов гражданской войны, каждый день наносили ответные визиты на иностранные корабли. Все торжества были организованы с огромным, чисто американским размахом.
Со столь же горячим энтузиазмом встречали российский отряд кораблей в Филадельфии, где на знаменитом заводе фирмы “В. Крамп и сыновья”, пользуясь случаем, произвели замену дымогарных трубок в котлах миноносок “Дмитрия Донского”. Предполагавшийся на обратном пути на родину поход во французский порт Брест (в ответ на визит в 1891 г. французской эскадры адмирала Жерве в Кронштадт) был отменен в виду крайнего утомления моряков экскурсиями, визитами и торжествами, и в сентябре 1893 г. “Дмитрий Донской” прибыл в Кронштадт. От Нагасаки до Нью-Йорка крейсер прошел 14 558 миль за 62 суток и 16 часов и около 5000 миль составлял обратный путь вместе с визитами по портам США.
Оказавшиеся весьма добротными машины Балтийского завода в этом походе обслуживались под руководством опытного механика унтер-офицера А.П. Швсйкина (прослужившего на корабле с 1887 г. по 1895 г.) и работали безотказно. Но им уже требовался капитальный ремонт, а котлы “Дмитрия Донского” заменили в 1894 г.
