Операция началась 17 сентября. Высадка десанта прошла, как ни странно, достаточно гладко, причем к союзникам в плен едва не попал фельдмаршал Модель, который в это время находился в деревушке
Оостербек, рядом с городом Арнем, где высаживалась английская 1-я парашютно-десантная дивизия. Однако развить свой успех десантники не смогли, прежде всего потому, что подвела разведка. Монтгомери даже не предполагал, что выбрасывает своих парашютистов фактически на головы солдатам II танкового корпуса СС. В результате английские парашютисты сразу попали под удар танков 9-й дивизии СС «Гогенштауфен» с вполне предсказуемым результатом. 10-я дивизия СС «Фрундсберг» начала наступление на юг, где высадились американские 101-я и 82-я парашютно-десантные дивизии. В общем, немцы наглядно показали, что может ждать воздушный десант в условиях современной мобильной войны на широком фронте.
Союзникам еще повезло, что XXX корпус хотя и с заминками, но все-таки пробился к американским дивизиям и даже дошел до Рейна. Но прорваться на восточный берег реки, где немцы методично уничтожали английскую дивизию, корпус так и не сумел. В результате из 9 тысяч английских парашютистов уцелели только 2,5. Всего же союзники потеряли более 17 тысяч человек, тогда как немцы — не более 10. Самая крупная в истории воздушно-десантная операция завершилась провалом.
Фактически операция «Маркет гарден» стала приговором парашютно-десантным войскам в западных армиях. Конечно, отдельные батальоны и полки сохраняются и по сей день, но им не ставят никаких иных задач, кроме разведывательно-диверсионных. На этом фоне как-то странным выглядело то внимание развитию воздушно-десантных сил, которое до последнего времени уделяло командование Советской Армии. За время, прошедшее с окончания Второй Мировой войны, мобильность армейских соединений резко повысилась, повысилась огневая мощь обычных пехотных дивизий, резко увеличились возможности фронтовой ПВО. О каких массовых воздушных десантах могла идти речь хотя бы в 1970-х годах?! Те же армии НАТО, даже мелкие группы, уже давно предпочитали высаживать с вертолетов, что показала Фолклендская война. Попытка привести в качестве аналога корпус морской пехоты США, который тоже явно не может быть использован по прямому назначению, так как высаживаться с боем на остров Врангеля он явно не будет, выглядит несостоятельной. Дивизия американской морской пехоты — это не более чем обычная дивизия, со всеми штатными танками, тяжелой артиллерией и прочей техникой, только ее солдаты умеют дополнительно еще кое-что. А вот советская воздушно-десантная дивизия — это ослабленная обычная дивизия, так как у нее нет тяжелой техники, и, хотя ее солдаты обучены лучше простых пехотинцев, это не компенсирует ослабление огневой мощи.
В общем, такой вид операций ВВС, как высадка воздушных десантов, после сентября 1944 года перестал существовать.
Загадки Восточного фронта
Мы плавно подошли к анализу событий, происходивших на Восточном фронте, и здесь сразу сталкиваемся с огромным количеством непонятных моментов и вопросов без ответа. Причем эти самые вопросы возникают еще до того, как начинаешь работать с различными источниками, буквально при взгляде на обложки. Качество советской историографии давно стало притчей во языцех, но я бы не спешил огульно записывать все книги, изданные до 1990 года, в макулатуру, потому что даже в них содержится масса ценных сведений, нужно только внимательно и скрупулезно процеживать килотонны главпуровской воды, и тогда вы сумеете найти золотые крупицы истины.
Вот вам первый пример, а точнее, загадка номер ноль. Берем книгу, которую в своей работе используют практически все историки, — М. Кожевников «Командование и штаб ВВС Советской Армии в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», Москва, издательство «Наука», 1977 год. На обороте титульного листа гордо красуется: «Утверждена к печати Институтом военной истории МО СССР». Вас в только что прочитанном ничто не смущает? Например, то, что Рабоче-Крестьянская Красная Армия была переименована в Советскую Армию только 2 февраля 1946 года! То есть, если верить Кожевникову, Великую Отечественную вела и выиграла несуществующая армия! Можно ли после этого уважать издательство «Наука» вместе с примкнувшим к нему ИВИ МО СССР? Кстати, все течет, но ничего не меняется. В 1985 году монография Кожевникова была переиздана под тем же самым нелепым названием.
Часть сложностей и загадок возникает совершенно объективно. Если описания воздушной войны на Западе ясны и легко поддаются периодизации и классификации: вот вам Битва за Англию, вот стратегическое воздушное наступление союзников, вот борьба против нефтеперегонной промышленности Германии, то действия авиации на Восточном фронте, несмотря на размах воздушных сражений, загнать в прокрустово ложе периодов и определений гораздо сложнее. Причин этому несколько. Прежде всего это динамический характер войны на Востоке, когда фронт стремительно передвигался то в одном направлении, то в другом. На Западе все затяжные воздушные кампании велись со статичных, неподвижных баз по обе стороны Ла-Манша. Сначала немцы пытались сломить Британию, потом союзники пытались сломить Германию, но при этом воздушные флоты и авиакрылья никуда не перебазировались. Второй, не менее важной причиной было то, что все эти операции являлись стратегическими, даже если их пыталась вести тактическая авиация, как немецкий «Adlertag». На Востоке по разным причинам, хотя в первую очередь из-за отсутствия стратегической авиации, никто даже не пытался вести стратегическую борьбу. Все действия авиации, как немецкой, так и советской, были подчинены сиюминутным нуждам фронта, о далеких перспективах просто не было времени задумываться. Мы не говорим о недолгом базировании американских «Летающих крепостей» под Полтавой, ведь советское командование не сумело — или не захотело? — обеспечить безопасность этих аэродромов, и челночные операции стратегических бомбардировщиков так и остались случайным кратковременным эпизодом, не имевшим решительно никакого значения. Плюс сказывалась огромная протяженность фронта, не позволявшая собрать в одном месте крупный ударный кулак авиации. Разумеется, время от времени противники сосредоточивали силы для обеспечения очередного крупного наступления, но эти случаи были очень и очень редкими, их можно буквально пересчитать по пальцам. Для немцев это было обеспечение штурма Севастополя, наступление на Сталинград, Курская битва. И все! Наше командование лишь в период Курской битвы сосредоточило на небольшом участке фронта большое количество самолетов, в случае других наступлений фронтам приходилось использовать имевшиеся в их распоряжении воздушные силы, ну еще Ставка чего-нибудь подбрасывала, а так, чтобы, как немцы в ходе Битвы за Англию, собрать для проведения одной операции две трети всей наличной авиации — ни разу. И на память приходит лишь одна крупная воздушная битва — это Кубанский плацдарм в 1943 году. Как ни странно, даже под Курском авиация обоих противников гораздо больше занималась выполнением заказов танковых армий, чем борьбой за господство в воздухе.
После поражения в Битве за Англию немцам понадобилась победоносная экскурсия на Балканы и успешная высадка воздушного десанта на Крит, чтобы восстановить пошатнувшийся моральный дух Люфтваффе. Поэтому к лету 1941 года немецкие летчики снова начали с оптимизмом смотреть в будущее, тем более что их ожидала «правильная война», а не какие-то непонятные налеты на британские города, которые, кроме потерь, ничего не приносили. Тем более что война против «России и ее вассальных приграничных государств», как это назвал Гитлер в своей книге «Майн кампф», была конечной задачей Германского рейха, необходимые «жизненные пространства» находились в степях Украины, а совсем не среди польдеров Голландии или виноградников Шампани. Однако, несмотря на все бодрые заявления, Люфтваффе подошли к началу операции «Барбаросса» в далеко не лучшем состоянии, причем повинно в этом только само немецкое командование. Бомбардировочные эскадры буквально до последнего дня продолжали ночные налеты на территорию Англии, хотя эти операции не имели решительно никакого военного смысла и приводили лишь к потерям и изматыванию экипажей. В результате оказалось, что к 22 июня на Восточном фронте находилось всего около 3904 самолетов, что было меньше, чем Германия использовала на Западном фронте, хотя теперь протяженность линии фронта увеличилась примерно в три раза. Конечно, часть сил находилась на других театрах, но все равно такое откровенное пренебрежение противником объяснить сложно.
Вопрос о том, сколько самолетов имела к этому дню Красная Армия, уже давно загадки не представляет. Всего в приграничных округах было сосредоточено около 10 000 советских самолетов фронтовой авиации, дальнебомбардировочной и авиации ВМФ, то есть в 2,5 раза больше, чем имели немцы, а всего Красная Армия к этому дню имела около 20 000 самолетов, что было уже в три раза больше, чем у Германии.
