Больных в лазарете находится 3 человека с наружными болезнями, ожогами и ушибами. Общее состояние здоровья офицеров и команды вполне удовлетворительное.
Броненосный крейсер “Адмирал Нахимов”, (Сечение корпуса на мидель-шпангоуте)
От 18 декабря 1890 г.
За время пребывания крейсера в Иокогаме с 7 ноября по 9 декабря погода стояла переменная. Занятия и учения производились согласно расписанию для умеренного климата, помещенного в уставе о внутренней службе. В воскресные и праздничные дни команда увольнялась на берег.
14 ноября, по случаю дня рождения Ее Императорского Величества Государыни Императрицы, на крейсере отслужено было благодарственное Господу Богу молебствие. Того же числа, около 4 ч. пополудни, штатный рулевой матрос 1 ст. Пан-кратий Трифонов, уволенный в числе прочих для гуляния на берег, сидя с товарищами в ресторане, вдруг почувствовал себя дурно и, успев только попросить воды, скоропостижно скончался. Находившийся в это время поблизости на берегу младший судовой врач Черевков был немедленно вызван к месту происшествия, но всякая медицинская помощь оказалась уже бесполезной, и он мог только доставить тело покойного на судно.
Медицинское вскрытие установило, что смерть наступила от паралича сердца вследствие переполнения головного мозга кровью, в свою очередь обусловленное слабой деятельностью значительно ожиревшего сердца, стесненного раздутыми газами желудком На другой день, 15-го в 4 ч. пополудни, после отпевания тело было свезено на берег и предано земле на европейском кладбище.
19-го был на крейсере русский посланник в Японии Шевим. при отъезде которого произвели салют 15 выстрелов и подъем присвоенного ему флага. Получив телеграммой приказание Вашего Превосходительства к 1 декабря быть в Нагасаки, я предполагал 27 ноября уйти из Иокогамы, но 24-го посланник сообщил мне, что ввиду политических соображений желательно было бы продлить пребывание крейсера в Иокогаме, о чем я немедленно донес Вашему Превосходительству и 26-го получил телеграммой ответ: останьтесь в Иокогаме. 6 декабря посланник уведомил меня, что по изменившимся обстоятельствам он не видит более препятствий к уходу крейсера из Иокогамы 16 декабря. К этому времени рейд Иокогамы значительно опустел. 19 ушел в море английский крейсер “Leander”; 30-го американский корвет “Omaha” и 8-го французский броненосный крейсер “Triomphanlc”: прибыли 26-го германская лодка “Wolf”, и заходил на сутки японский броненосец “Takachiho”. под флагом контр-адмирала.
При поездках в Токио офицеры крейсера осматривали находящиеся там мастерские и склады Гидрографического управления и ружейный завод. В первых имеется десять станков для печатания карт, карты русского, китайского берегов и Японии составляются по японским описаниям и в продажу не пускаются, а служат только для Морского министерства. Склад книг и карт при Управлении отличается своей обширностью, а главное образцовым порядком — все предметы расположены по сериям в строгой системе, и найти что бы то ни было в любой момент, не представляет никакого затруднения.
Ружейный завод выделывает ружья для всей армии и флота. Годовая его производительность определяется в 10000 магазинных ружей японской системы Мурата; сталь выписывается из Франции. В обоих учреждениях вся администрация и рабочие японцы.
9-го в 9 ч. утра, имея пары в 5 котлах, снялся с якоря на рейде Иокогама и направился в море для следования в Нагасаки. Весь день 10-го и следующую ночь плавание продолжалось при благоприятных условиях погоды.
Утром 11-го открылись берега острова Киу-Сиу, а после полдня крейсер вступил в Вандименов пролив. Около 9 ч. утра горизонт начал проясняться, и вскоре открылись берега о. Киу-Сиу. определившись по которым, взял курс к входу в бухту Нагасаки. Придя на рейд, салютовал 15 выстрелов флагу Вашего Превосходительства, поднятому на лодке “Мапджур”. и в 1 ч. 40 м. стал фертоингом. совершив переход 717 миль со средней скоростью 9.4 узлов. Состояние здоровья офицеров и команды вполне удовлетворительно.
От 21 июня 1891 г.
Согласно приказанию начальника эскадры от 2-го июня за N 284, 4-го июня в 10 часов утра я со вверенным мне крейсером снялся с бочки на Владивостокском рейде и отправился в море для следования в Россию с заходом в Нагасаки, где мне надлежало передать на лодку “Сивуч” хранившиеся у меня алмазные знаки ордена Св. Андрея Первозванного. При проходе вдоль линии эскадры на судах, равно как и на крейсере, команда, посланная по вахтам, разменивалась со своими товарищами прощальными криками “ура”! В ответ на поднятые позывные крейсера адмирал сделал сигнал “желаю счастливого плавания”, со спуском которого крейсер салютовал флагу начальника эскадры, а затем Владивостокской крепости, на что были немедленно получены установленные ответы.
При выходе в Босфор Восточный по сигналу флагмана спустили брам-стеньги на найтовы. В море встретил SO при значительном волнении. После полдня настало маловетрие и нашел густой туман, продолжавшийся около 2 часов и затем весь день 4-го, и в ночь на 5 июня при свежем порывистом ветре находил часто туман, который был так густ, что садился на палубу крупной росой. Утром, около 8 часов, горизонт и небо очистились и настал ясный штилевой день. Пользуясь этим я спустил на воду треугольный щит и произвел практическую стрельбу из всех орудий, причем было сделано два гальванических залпа из 6" орудий батареи, по одному с каждого борта. Стрельба дала весьма удовлетворительные результаты, и щит был расстрелян. Окончив стрельбу, лег на старый курс к о. Мацусима.
Выходя из Владивостока, пары имел в 5-ти котлах, но 6-го, определившись в полдень и найдя противное течение, действующее на NNW со скоростью 14 миль в сутки, в 5 ч. 30 м. вечера ввел 6-й котел с тем расчетом, чтобы 7-го рано утром быть уже на месте. В 6 ч. 25 м. стал на якорь на рейде Нагасаки, совершив переход 675 миль со средней скоростью 9,8 узла. На рейде застал лодку “Сивуч”, английский броненосец “Imperieuse” и японский корвет “Iamato”, с командирами которых по подъеме флага разменялся установленными визитами. Через полчаса по постановке на якорь угольные баржи уже подали к борту и немедленно началась погрузка, окончившаяся в 3 ч. 30 м. пополудни. Принято 425 тонн угля.
В 10 час. утра пришла с моря итальянская лодка “Volturno”. В тот же день алмазные знаки ордена Св. Андрея Первозванного и инструкция церемонии были мною переданы командиру лодки “Сивуч”, капитану 2 ранга Плаксину.
8-го, в день восшествия на престол королевы Виктории, “Адмирал Нахимов” и лодка “Сивуч”, по приглашению английского командира принять участие в торжестве, с утра расцветились флагами, а в полдень произведен был салют в 21 выстрел. Того же числа в 2 ч. 20 м. пополудни, имея пары в 6 котлах, снялся с якоря для следования в Гонг-Конг. При проходе мимо лодки “Сивуч”, стоявшей ближе к выходу с рейда, послали команду по вахтам и разменялись прощальным “ура”!
11-го около полдня, при вступлении крейсера в Формозский пролив, стали налетать шквалы с дождем и туманом, что продолжалось весь день. Вечером при выходе из пролива встретили зыбь от S.
Утром 12-го началось сильным дождем, который к 11 ч. обратился в ливень. В 3 ч. 30 мин. прибыл на рейд Гонг-Конга, где стал на бочку. Придя на рейд, салютовал нации и флагу коммодора, поднятому на блокшиве “Victor Emanoel”, на что получил установленные ответы. На рейде застал английские: блокшив “Victor Emanoel” под флагом командора и лодки “Firebrand” и “Руд-ту”. Переход 1035 миль крейсер совершил со средней скоростью 10,6 узла.
В тот же день явился на крейсер прибывший из России младший судовой врач лекарь Михаил Квиципский. На следующий день в 6 ч. утра прибыли к борту баржи с углем, и немедленно началась погрузка. Принято кардифского угля 500 тонн.
14 июня был на крейсере русский консул в Гонг-Конгс Michaclson, при съезде которого салютовали ему 7 выстрелов. Того же числа в 5 ч. пополудни, имея пары в 6 котлах, при пасмурной погоде снялся с якоря и вышел в море для следования в Сингапур.
Весь день 17-го при почти беспрерывном дожде ветер все свежел, разводя огромное волнение. Держать прежний ход оказывалось невозможным, так как крейсер, не успевая входить на волну, принимал много воды носом, и в 10 ч. 30 м. вечера я уменьшил число оборотов до 50. а в полдень, когда ветер достиг степени шторма, до 4., причем ход был 2,5 узла. В третьем часу пополуночи ударами волн смыло найтов, крепивший щиты, которыми закрывается носовая башня. Поставить щиты на место и положить найтов снова не удалось, несмотря на все усилия, так как при ходе 30 оборотов люди, посланные на концах на бак, вливавшейся водой вместе со щитами уносились на шканцы. Около 4 часов утра шторм начал стихать и ветер упал до 7-8 баллов.
В 6 час. при 40 оборотах ход был около 5 узлов, ветер стих до 6 баллов. Пользуясь моментом затишья, успели снова задраить носовую башню. Ход увеличили до 50 оборотов. В десятом часу, при перекладке того же найтова, опять поврежденный ударами волн квартирмейстер Александр Талатов был отнесен нахлынувшей массой воды к левым фок-вантам, причем получил тяжкие ушибы. После полдня ветер, не изменяя направления, задул порывами, доходившими до 10 баллов. Вскоре однако, около 3 ч. пополудни, порывы стали стихать.
