Последующие действия на суше со штурмом 30 июня укреплений Тянь-Цзиня и захватом 3 августа Пекина, выявили стремление императора Николая 11 обеспечить первенство России в сосредоточении наибольших по численности сил. Отсутствие в составе флота соответствующего числа транспортов императора не смущало. Когда же адмирал Гильтебрандт, сознавая несоразмерность свих возможностей с требованиями императора, согласился принять предложение японцев пополнить силы союзников доставкой двух дивизий, уже готовых к погрузке на суда в Хиросиме, император в крайнем неудовольствии приказал сместить начальника эскадры и заменить его с 1 июля 1900 г. другим черноморским вице-адмиралом Н.И. Скрыдловым.
Пока же руководство действующими на Печилийском театре военными и морскими силами было поручено вице-адмиралу Е.И. Алексееву. Подняв на броненосце “Петропавловск” флаг командующего флотом, он 16 июня 1900 г. прибыл на рейд Таку. Но и он, обнаружив стремление большее внимание уделять Манчжурии, где защиту требовала во многом уже разоренная боксерами КВЖД, вызвал замечание императора об опасности разбрасывания сил'на двух театрах. Воображая себя африканским колонизатором, он продолжал считать Печилийский театр главным и жаждал лавр покорителя Пекина. В меру сил продолжалась доставка подкреплений, из которых 30 июня при штурме укреплений Тянь-Цзиня особенно отличился Восточно-Сибирский стрелковый полк и две батареи Восточно-Сибирского стрелкового артиллерийского дивизиона. В штурме участвовали снятые с “Владимира Мономаха” по приказанию адмирала Алексеева два орудия.
10 июля адмирал Алексеев из взятого Тянь-Цзиня вернулся па “Петропавловск" и 12-го прибыл в Порт- Артур. 22 июля в захвате города Ипкоу силами частей 3-го и 7-го Восточно-Сибирских полков вместе с канлодками “Отважный”, “Гремящий” и миноносцем № 206 своим десантом участвовал и прибывший накануне со срочными приказаниями “Гайдамак”. Он же встал на охрану города, очищенного от китайских войск.
23 июля адмирал Алексеев, оставив “Петропавловск" в Порт-Артуре, прибыл в Инкоу на крейсере “Забияка”. 26-го он вернулся в Порт-Артур. Но уже 1 августа вышел на “Петропавловске" в Таку. Адмиралу было высочайше предписано сосредоточить на главном Печилийском театре “возможно большую часть наших войск”, командование ими возложить на генерала Линевича и осознать, что “неудача наших войск под Пекином составит тяжелое горе для всей русской армии, подорвет наш престиж на Дальнем Востоке перед лицом всего мира”. 26 июля в новом высочайшем повелении требовалось в особенности, чтобы адмирал Алексеев и генерал Линевич приняли "все меры дабы японские войска, продолжая совместные с нами дружные действия отказались от отдельного от нас похода к Пекину”.
Тогда же, несмотря па совсем, казалось бы, неподходящее время, адмирал Гильтебрандтв силу высочайшего повеления отбыл в Россию. Эскадру он 28 июля, впредь до приезда вице-адмирала Скрыдлова сдал контр-адмиралу Веселаго. Вместо него в должности младшего флагмана и коменданта крепости Таку с разрешения Управляющего морским министерством был назначен командир крейсера “Россия" капитан 1 ранга А.М. Доможиров (1850–1903).
Все желания императора осуществились. Русские войска сыграли главную роль в штурме Пекина 1 августа. Штурм был необходим, так как китайцы в городе, как они это делали по всему Китаю, громили иностранные представительства. Русские овладели главными воротами крепости, чем позволили японцам захватить другие ворота. Американцы вошли в город под прикрытием русской артиллерии, англичане вообще обошлись без штурма, промаршировав по пустым улицам до английской миссии. Русским губернатором в Пекине был назначен командир 2-го Восточно-Сибирского стрелкового полка полковник Модль.
3 августа после штурма русско-французским отрядом католического Бейтанского монастыря в Императорском квартале, Пекин полностью перешел под контроль союзных войск. В итоге за 75 дней осады все союзные десанты, охранявшие посольства потеряли 244 человека из 737. В осаждавшихся посольствах было освобождено 1009 человек из персонала и охраны, а также спасавшихся от резни боксеров 2300 китайцев- христнан. Еще 1700 крещенных китайцев были освобождены в Бейтанском монастыре.
В дни, когда союзные силы освобождали от боксеров Таку и другие города и укрепления, корабли международной эскадры держались на краю мелководного рейда Таку. Из русских кораблей постоянно присутствовали “Россия”, “Дмитрий Донской”, “Владимир Мономах”, “Сисой Великий”. Эпизодически появлялись “Петропавловск” и “Рюрик”. Он пришел из Владивостока, охраняя пароход “Орел” с очередным полком пехоты. Всего на рейде насчитывалось до 28 кораблей союзников.
Связь города, сиявшего множеством огней, с внешним миром к 30 июня поддерживали “Всадник”, “Гайдамак”, “Забияка”, “Силач”. Яркие, по-китайски расцвеченные сцены быта международной эскадры на рейде Таку, как и последующие события китайской эпопеи 1900 года, предстают в обстоятельнейшей (634 страницы) книге Дмитрия Янчевецкого (старший брат известного в дальнейшем советского исторического писателя, знакомого нам под псевдонимом Ян). “У степ недвижного Китая” (С-Пб-Порт-Артур, 1903, третье издание). По выбору Е.И. Алексеева ои в качестве корреспондента порт-артурской газеты “Новый Край” прошел дорогой славы и побед героев пекинского похода генералов Линевича, Василевского, Субботича. Стесселя и других. Свой путь он начал вслед за уходом 16 мая русской эскадры (флаг контр-адмирала М.Г. Веселаго (1843–1929, Париж) в составе броненосца “Сисой Великий”, крейсера "Дмитрий Донской", канлодок “Кореец”и “Гремящий”, минных крейсеров "Всадник” и “Гайдамак”.
С кораблей для охраны посольства в Пекине был отправлен десант в составе 72 матросов под командованием лейтенанта Ф.В. барона Радена (1863-?) и мичмана К.И. фон Дена (1877-?). Отличившиеся при обороне посольства, они проявили себя в дальнейшем, первый — командуя владивостокскими миноносцами в 1904–1905 гг., второй командуя в 1916–1917 гг. крейсером “Варяг”. Свой путь в Таку корреспондент начал 22 мая на минном крейсере “Гайдамак”. Миновав Золотую гору, корабль уходил из-под красных слоистых скал побережья, выдавленных вулканической деятельностью. За кормой остался “пустынный, зазубренный, с желтыми скалами, едва окрашенный чахлой травкой тигровый хвост — последний уголок России на азиатском материке”.
Чжилийский залив (европейцы его перекрестили в Печилийский) встретил корабль своими бирюзовыми все более мутневшими от ила трех великих рек водами. Командиром корабля был тогда (в 1899–1901 гг.) капитан 2 ранга А.Я. Соболев (1858-?). За долгую службу в Приморье он от и.д. старшего офицера лодки “ Манджур” в 1891–1892 г. прошел трудный цензовый путь до старшего офицера на “Сивуче” 1892–1893 г.), на “Корейце" (1896–1897 г.), командира транспорта “Ермак” (1897–1905 г.), а из портовых судов во Владивостоке, ледокола “Надежный”. Командовал он “Гайдамаком” в 1899–1901 гг… чтобы в 1901 г., согласно очереди получить в командование более крупный корабль-"Кореец”. Энтузиастом минного флота, он стать не успел и задачи такой цензовая система перед ним не ставила. Старшим офицером при нем состоял (в 1900 г.) лейтенант князь С.П. Кропоткин (1864-?). “Остроумный и интересный собеседник, философски настроенный” и потому, видимо, зашифрованный под “князя Кр.”
Феерическая картина международного флота на рейде Таку, гордость за свою русскую эскадру, на равных с Европой и с верными друзьями французами, участвующую в исторической миссии покорения мятежного Китая. Высок был героический настрой русских офицеров (беседа на “Сисое Великом”, с грезившим о подвиге в канун своей гибели лейтенантом Бураковым), бесспорно выучка и совершенство русских кораблей, переговаривающихся со стоящими в реке канонерками, вспышками прожекторов в облака.
Мудрость, мощь, уверенность, вельможную припухлость губ и почти барклаевскую презрительную усмешку являл собой приведенный в книге портрет облаченного во все регалии — в эполетах, при треугольной шляпе и в орденах до пояса — хорошо упитанного возросшего до начальника русского отряда контр-адмирала М.Г. Веселаго. Баловень судьбы, прибывший на эскадру из Балтики только в 1898 г., ставший в 1900 г. временно командующим эскадрой Тихого океана и и.о. коменданта крепостиТаку, он перед самой войной переместился обратно па Балтику и тем избежал сомнительной славы быть причисленным к лику порт-артурских "пещерных адмиралов". Военные его дарования проявились, кажется, лишь однажды-в происшествии с крейсерам “Владимир Мономах”.
