Флагманский штурман отряда (он же старший штурман «России»), по видимому, более объективно излагает случившееся:
«Таким образом продолжали держаться около «Рюрика» до половины девятого, когда было доложено, что у нас остаются неподбитыми (правильнее сказать «действующими». – В. Е.) только 2-6" орудия правого борта и три левого, а все торпедные аппараты испорчены, легли на курс NNW; 4 японских броненосных крейсера также повернули на параллельный нам курс, около «Рюрика» же остались крейсеры 2-го класса. Явилась надежда, что он, страдая меньше от огня неприятеля, исправит руль и направится за нами».
Наконец, в флагманском журнале записано: «8 ч. 20 м., подойдя к «Рюрику» на 1,5 мили, видя, что «Рюрик», по видимому, не справляется со своими повреждениями, удерживается на месте, все время ворочаясь вправо, что на «России» и «Громобое» сильные повреждения, сбито много орудий, есть пробоины у ватерлинии, решено итти во Владивосток, стараясь оттянуть главные силы неприятеля с собой».
Этим отходом от «Рюрика» закончилась вторая фаза боя отряда крейсеров.
Третья фаза боя. Взяв в 8 ч. 25 м. курс 300°, «Россия» и «Громобой» действительно отвлекли на себя броненосные крейсеры противника. Однако, для продолжения боя с «Рюриком» остались, как отмечалось выше, японские легкие крейсеры-«Нанива» и «Такачихо».
«Так как оба они, – отмечает японский историк, – в 7 ч. 50 м. подошли к «Рюрику», то адмирал Камимура пустился в погоню за двумя крейсерами».
Бой теперь продолжался на параллельных курсах.
«Во все время боя артиллерийские офицеры крейсера («Россия».-В. Е.) под огнем лично исправляли подъемные механизмы, часто заменяя отдельные их части таковыми же снятыми с орудий, выведенных вовсе из строя, но исправленные наскоро механизмы снова быстро портились.[272]
На этом галсе на «России» остались на правом стреляющем борту вполне исправных лишь одно кормовое 203-мм и одно 152-мм орудия, два других 152-мм действовали лишь временами, причем вертикальная наводка одного из них производилась при помощи талей и гандшпугов. Поэтому было приказано открыть огонь всеми 75-мм орудиями правого борта, тем более, что расстояние все время было меньше 40 каб., а иногда доходило до 30.
Курс двух русских крейсеров приближал их к корейскому берегу. Адмирал Иессен, дабы избежать опасности быть прижатым к нему, делал попытки склоняться вправо, идя таким образом на сближение с противником. Однако, японцы предпочитали расстреливать русские крейсеры с расстояний, на которых они имели явное превосходство в силах: соблюдая осторожность, они избегали сближения и соответственно отклонялись и сами вправо.
Лишь в последние полчаса боя, зная, очевидно, о неизбежной вскоре необходимости его окончить, Камимура более не отвернул при попытке русских изменить курс вправо. Поэтому русские крейсеры, «чтобы сбить пристрелку противника», несколько увеличили расстояние, склонившись слегка влево.
«Бой на этом галсе,-пишет Иессен,-был самый ожесточенный».
Огонь японцев стал особенно интенсивным во вторую половину десятого часа утра, когда расстояние между обоими отрядами опять уменьшилось до 30 каб.
И вдруг совершенно неожиданно для русских, в 9 ч. 50 м. головной крейсер противника, а за ним и остальные три круто повернули вправо и легли на обратный курс.
Прекратив огонь, японцы отказались от погони.
Этим закончилась для «России» и «Громобоя» третья и последняя фаза пятичасового непрерывного артиллерийского боя с крейсерами адмирала Камимуры.
Финал его, произведенный по инициативе японцев, был для русских совершенно неожиданным.
Японский историк следующими словами объясняет причины его:[273]
«К 9 час. 50 мин. огонь неприятеля значительно ослабел, стреляли всего лишь из нескольких пушек и на нем то и дело возникали пожары. Таким образом к 10 часам утра наши суда преследовали неприятеля и вели бой уже в продолжение нескольких часов, почему особенно прислуга у орудий была утомлена, скорость стрельбы уменьшилась, старались лишь попадать наверняка.
В это время адмирал Камимура, получив донесение, что на «Идзумо» не хватает снарядов и, сверх того видя, что хотя огонь неприятеля ослабел, но скорость хода нисколько не уменьшилась, решил, что лучше оставшимися снарядами потопить «Рюрика».
В 10 ч. 30 м. японская эскадра скрылась за горизонтом; русские крейсеры продолжали итти курсом на Владивосток.
Бой в гибель крейсера «Рюрик».
Тем временем на «Рюрике» происходило следующее: в седьмом часу утра[274] неприятельским снарядом был поврежден руль, оставшийся положенным на борт. Так как подводной пробоиной затопило румпельное и рулевое отделения и одновременно с этим была перебита вся рулевая проводка, то управление машинами, вследствие положения руля, было крайне затруднительно. Крейсер не мог следовать сигналу адмирала итти полным ходом за уходящими крейсерами «Россия» и «Громобой», ведущими бой с четырьмя броненосными крейсерами, отстал и принял бой. с подошедшими вновь двумя крейсерами «Такачихо» и «Нанива». Последние, пользуясь затруднительным положением управления противника, держали его под продольным огнем справа и наносили большие повреждения. Попытка «Рюрика» таранить их была замечена японцами и они легко уклонились.
Огонь русского корабля постепенно ослабевал и в начале одиннадцатого часа дня прекратился совершенно. К этому времени вес орудия были подбиты, была большая убыль в личном составе. Из единственного уцелевшего аппарата была выпущена торпеда, но она не достигла цели; остальные аппараты были разбиты. Командир и старший офицер были смертельно ранены в самом начале боя. Из 22 офицеров убиты и умерли от ран шесть, ранено девять, остались невредимыми семь. Из 800 человек команды 200 было убитых, раненых тяжело и легко 278.
Не имея возможности управляться из-за порчи руля и перебитых главных паровых труб, уйти от неприятеля крейсер не мог. Ввиду приближения четырех японских броненосных крейсеров, возвращавшихся из погони за русскими крейсерами и появившихся еще трех японских крейсеров 2-го класса с пятью миноносцами, лейтенант Иванов, в этот момент командовавший крейсером, решил взорвать корабль. Попытка, однако, не удалась, так как часть бикфордовых шнуров была уничтожена в боевой рубке взрывом снаряда, а другая находилась в затопленном рулевом отделении; поэтому было приказано затопить крейсер, открыв кингстоны. Это и было исполнено механиками. Оставшееся до погружения крейсера время было посвящено на спасение раненых.
Вскоре по прекращении огня с «Рюрика» перестал стрелять и неприятель. В это время к месту агонии русского крейсера подошли, кроме упомянутых двух японских крейсеров, еще три легких – «Ниитака», «Цусима» и «Чихайя», а вслед за ними броненосные адмирала Камимура и миноносцы. В половине одиннадцатого «Рюрик» пошел ко дну, а всплывшие люди были подобраны неприятельскими кораблями и перевезены в Сасебо. Всего было спасено и взято в плен 625 человек, из которых 230 раненых.[275]
Бой устарелого и плохо бронированного «Рюрика» сначала в общем строе с двумя другими русскими крейсерами против броненосных крейсеров Камимуры, а затем в уже беспомощном состоянии, без руля, с крейсерами «Нанива» и «Такачихо» был оценен как образец доблестного поведения не только русскими, но и рядом иностранных авторов.
Даже в японском официальном труде отмечается:
«Несмотря на то, что руль был уже поврежден и перебиты рулевые приводы, так что судно потеряло способность управляться, крейсер все еще продолжал доблестное сопротивление. С японских судов сыпался град снарядов; оба мостика были сбиты, мачты повалены, не было ни одного живого места, куда не попали бы снаряды; большая часть бывшей на верхней палубе команды была или убита или ранена, орудия одно за другим были подбиты и могли действовать едва лишь несколько штук. Четыре котла было разбито и из них валил пар. В рулевое отделение проникла вода и крейсер понемногу садился кормой.».[276]
Про первые часы боя с «Рюриком» крейсеров «Нанива» и «Такачихо» тем же источником приводятся следующие подробности:
«Рюрик», будучи атакован вторым боевым отрядом, одно время почти остановился и огонь с него значительно ослабел, но как только 2-й боевой отряд ушел и к нему подошли «Нанива» и «Такачихо» силы его как будто бы вернулись и он пошел было на север скоростью от 8 до 12 узлов.
Встретив преследование двух наших судов, он описывал круги, пытаясь от них удалиться, и оказывал самое доблестное сопротивление, но, не имея уже большей части боевой силы и будучи расстреливаем двумя судами с близкого расстояния… потерял скорость хода… сила огня его значительно ослабела, а в 10 ч. 5 м. (9 ч. 53 м. по владивостокскому времени. – В. Е.) он окончательно замолк. Корма крейсера понемногу погружалась в воду; в 10 ч. 20 м. крен усилился, и крейсер опрокинулся на левый борт, на мгновение обнажился таран и в 10 ч. 42 м. крейсер окончательно затонул».
