Гниль. Её запах окутывал и въедался во все стены тюрьмы. Даже стражники, стоявшие у входа, не могли отогнать от себя пахучие миазмы. Заключённые же предпочитали не обращать внимание на запах, то ли из-за усталости, то-ли из-за морального состояния. Да и смрад не был главной их проблемой, от него пускай и загнивали раны, но появлялись от иного.
Блеснул свет. Искра от факела на мгновение осветила ржавую от подземной сырости решётку и медленно опустилась на каменный пол. И в без того тихой тюрьме повисло гробовое молчание. Те кто ранее судорожно кашлял сжали зубы с такой силой, что от прежнего скрежета гортани осталось лишь мелкое поскуливание. Немногочисленные охранники, которые ещё почему-то разговаривали, тут же прекратили вслед за узниками. Ветер не прекращался, огонь начал вится всё сильнее, освещая даже самый дальний угол тюрьмы. По бледно-зелёным тельцам узников потекли золотые лучи света. Их грязные и заросшие лица осветились приятным теплом огня, но радости от этого явно не испытывали.
Огонь успокоился, ветер тоже. Всё казалось бы вернулось к прежней картине. В коридоре послышались шаги. Стражники содрогнулись. Шаги всё чётче и чётче звучали, наполняя замшелый воздух стуком каблуков и грохотом металла. Заключенные не стали делать лишних телодвижений, в их глазах играл не столько страх или паника, скорее отчаяние жертвы, измождённой от пребывания здесь. Лишь один белокурый мужчина прижался к стене и нарушил беззвучие своим учащённым дыханием. Шаги становились всё громче и громче, и с каждый новым было всё проще определить сколько именно людей сюда идёт.
Прозвучал тяжёлый глухой звук, будто упал деревянный брусок. Небольшая пауза, затем бряканье ключей и дальнейший звук открывающегося замка. Трехметровая дверь начала медленно открываться.
Стражники старались не смотреть в сторону выхода, но то и дело их взгляд периодически дёргался на дверь и обратно, пока та ещё не полностью открылась.
Шаги продолжились, но теперь без элемента таинственности. По коридору зашагал высокий черноволосый мужчина в широкой чёрной шляпе, за ним порог перешагнули трое из его личной охраны. Они не одобрительно и даже с неким презрением оглядели своих товарищей по службе, убедившись в наличии предписанной им экипировки и оружии, после чего последовали за своим господином, тяжело клацая железными пластинами. В воздухе повисло напряжение неминуемой боли, от которой морщились сами стражники. Они пускай и давно уже здесь служили, но к повадкам нового господина ещё не успели привыкнуть и от того старались быть перед ним максимально собранными и послушными. Он улыбнулся, его это крайне забавляло, но из-за бороды никто этого не заметил.
Проходя мимо камеры он остановился. Не поворачивая головы его серые глаза бросили неаккуратный взгляд на седоволосого заключённого, тот по прежнему тяжело дышал замкнувшись в углу. По его длинным эльфийским ушам пошла дрожь, а глаза наполнились слезами. Будучи сломленным физически он пытался сохранить остатки достоинства и бросить в своего обидчика суровый взгляд, но голова отчаянно отказывалась подниматься. И вновь ели заметная улыбка. Он продолжил идти дальше.
Дойдя до конца коридора и уперевшись в железную дверь он лёгким движением руки подозвал к себе своих подчинённых. Те взяв в руки рядом лежащие металлические штыки вставили их в специальные разъёмы по бокам и с силой надавили. Под действием рычага дверь поднялась словно ворота в замке.
Открытый проход вёл в полностью лишённую света комнату. От других она отличалось помимо гобороритов отсутствием гнили в воздухе. Но вместо этого от неё шёл мелкий, но очень чуткий запах железа.
Первым в комнату вошёл один из охранников господина. Выставив меч вперёд и подняв факел высоко над головой он сделав пару шагов и остановился. Прищурясь он внимательно всматривался во все углу и даже потолок, видя при этом из своего забрала одну каменную кладь. Ещё один шаг и перед ним предстало тёмное пятно в центре камеры. Он стал делать осторожные шаги навстречу ему. Мелкие изломанные брови сложились в недовольную гримасу. Не в первый раз их господину приходилось наблюдать за этим нудным процессом и каждый раз ему хотелось пнуть его для ускорения.
В свет факела попала лужица крови. Охранник замедлялся. Мгновения спустя перед ним предстал окровавленный юноша висящий на двух мощных цепях. Он не подавал признаков жизни.
Взмах факела; цепь задрожала. Стёртые до крови запястья начали судорожно извиваться в попытке освободиться от железных оков. Ноги подкосились. Бледное как смерть лицо искривилось в выражении тупой боли. А глаза, что недавно поедали бесконечную тьму теперь с животным страхом таращились от ослепляющего пучка света. Охранник поднёс к его лицу меч. Холодная сталь аккуратно прошлась по подбородку, заставляя несчастного запрокинуть голову назад, демонстрируя синяки, мелкие царапины и кляп во рту. Стражник оглянулся. Его господин одобрительно кивнул. Проверка окончена.
Теперь уже освещенная комната не виделась столь пугающей, но приятного в ней по прежнему было мало. Повсюду висели инструменты для пыток проржавевшие ни то от влаги, ни то от крови. Потолок полнился копотью, несмотря на то, что факела здесь практически не использовались. А пол был окрашен в коричнево-красные тона. Но хозяина этого злосчастного место явно не волновал его внешний вид, даже напротив, он испытывал некое восхищение представляя сколько людей сгубили эти изуродованные временем стены. Мало кто из людей мог разделить его восхищение, если вообще таковые были.
–
Оставьте нас. – Приказал он грубым тоном. Его охрана послушно подчинилась, убрав железные прутья и тем самым закрыв дверь.
–
Как себя чувствуешь? – Задорно, скорее даже с издёвкой спросил он. Ответа ожидаемо не последовало.
–
Есть на что-то жалобы?
Заключённый закашлял. Тяжёлый хрип эхом разнесся по всей комнате. Надзиратель поморщившись прикрыл нос платком.
–
Это самая тёплая и чистая камера, бьюсь об заклад остальные тебе завидуют. – Говорил он продолжая прикрывать нос платком, от которого веяло каким-то химикатом. Заключенный всё также кашлял, пока не сплюнул сгусток крови.
–
В наш прошлый разговор ты был намного сговорчивей. Куда же делась былая прыть?
–
Где она? – Внезапно спросил он хриплым голосом.
–
Твоя спутница? Сам можешь догадаться.
–
Вы её убили? – С безразличием поинтересовался заключённый.
–
Пока нет. – Многозначно ответил его собеседник.
Убрав платок и сделав пару шагов он зашёл несчастному за спину. Тот тут же напрягся. По его спине, вернее то что от неё осталось, побежали мурашки. Бледно карие глаза сомкнулись на манер зубов ожидая новую порцию невыносимых страданий. Ноги вновь подкосились, запястья закровоточили. По спине прошлись холодные руки. Капли крови окропили пол. Разум потемнел. Острая боль прошлась по всем мышцам спины. Нечто схожее с пучком волос медленно извлекалось из плоти, тяня за собой гной и мелкие куски мяса.
–
Мне всегда было интересно, каково это, висеть с этими штуками целый день. – Произнёс он
