от Алессандро.
— Гарри! — итальянец по-доброму улыбается и проходит вперёд, — Привет, рад тебя видеть снова в Италии!
Изумруды недовольно опускаются на протянутую руку. Никогда не ревновав Терезу так сильно, он скрипя зубами вытягивает свою и соединяет их ладони в крепком пожимании.
— Что ты тут делаешь? — даже не поприветствовав его толком, Гарднер усаживает на край стола и складывает руки под грудью.
— И это всё, что ты хотела сказать мне? Мы ведь долго не виделись, — злится так открыто, что Алессандро понимает всё без слов.
— Мне нужно отойти по своим делам. Завтра ответственный день, — мужчина ещё раз кивает головой Терезе, как бы намекая, что всё будет хорошо, и удаляется.
Ещё несколько секунд они стоят в тишине на расстоянии десяти метров друг от друга и перекидываются взглядами. Словно война. Она не отрывает свой, а Гарри, наседая, делает первый шаг навстречу.
— Видимо, я отвлёк вас от чего-то важного.
— Мы обсуждали осеннюю коллекцию.
— Я не про это, — он подходит ближе и оглядывает эскиз, над которым Алессандро и Тереза трепетали несколько минут назад, — А про ваш флирт.
— Что? — на выдохе спрашивает, — Ты сейчас серьёзно?
— И часто ты так с ним разговариваешь?
— Как разговариваю? — Гарднер цокает в ответ и отталкивается от стола к подносу с графином.
— Ты воркуешь с ним, — констатировал то, что увидел недавно.
Никогда бы Гарри не стал подозревать Терезу в измене или предательстве, потому что она не такая. Она скорее придёт и скажет, что пора расстаться по «причине», но явно не будет лгать. Даже сейчас он не пытался выбить признание или же сожаление, ему всего лишь нужно расставить границы. Так, как она разговаривала с Алессандро, разговаривать больше нельзя.
— Угомонись, — фыркнула, не найдя больше и слов в себе. Ей восемнадцать. Отношений, кроме, как с Гарри, никогда не было. Она даже не знает, каково это флиртовать с кем-то, — Мы очень хорошие друзья. Он друг семьи. — Не удержавшись, темноволосая ловко нашла, что добавить, — Тем более я тебе ничего не должна. — Кинув провокацию прямо ему в лицо, она развернулась на каблучках и сразу прижалась губами к стакану с вишнёвым соком.
— Должна. — Сразу ответил, — Мы встречаемся.
С застывшей улыбкой на лице, она, походя на пассивно-агрессивного человека сейчас, опускает голову и оглядывает свои ноги.
— Надеюсь, ты не будешь против, если мы прогуляемся? Позавтракаем?
— У меня куча работы: завтра твоя фотосессия.
Тереза грубо отшивает его и обходит, возвращая всё своё внимание на эскиз. Хоть в голове и пустота, она упорно продолжает делать вид, что ей всё равно на его присутствие и существование в целом.
— Ты ведь всего на три дня здесь, два из которых забиты делами. Когда нам тогда провести время вместе, если не сегодня? — он упустил тот факт, что должен держаться стойко и холодно, потому что, опять же, должен злиться, и позволяет искреннему, грустному недовольству быть в его тоне.
— Ты лгал мне месяцами и встречался с той, кто однажды разрушила наши отношения. Формулировка: «Пошёл ты к чёрту. Я всё ещё злюсь» подойдёт? — молниеносно сгрубила, не отрывая взгляда от эскизов.
Стайлс выдохнул. Стало понятно, что Тереза меньше злиться не перестала.
— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, когда отшиваешь меня таким образом.
Взбешённый он громко покинул кабинет и поехал колесить по городу, выпуская пар.
* * *
Ужин принесли в номер. Роскошный. Вкусный. Даже кажется особенный. А за столом устоялось напряжение между всеми членами семьи. Удивительно, но и Ханна ощущала, как всё было неправильно за ужином. Она молчала по большей части и послушно кушала, пока Энн за ней приглядывала.
И если за одной частью стола всё было хорошо, то по другую — отвратительно и безумно неловко. Тереза почти всю трапезу была отвлечена, глядела в телефон и решала вопросы, которые посчитала важнее, чем время с семьёй. Нравилось ли это Гарри, сидящему в противоположной стороне стола? Нет, он буквально прожигал в ней дыру, пока та искусно это игнорировала. Энн не хотела вмешиваться в их взаимоотношения, зная, что никто из них не желает даже начинать обсуждение проблемы.
Всё время, что они провели вместе, бок о бок, было напряжённым. Гарри не забыл, насколько он разозлился, когда пришедшая в отель Тереза решила переночевать не с ним, а в третьей спальне, абсолютно проигнорировав его существование. Она похожа на хладнокровное животное, которое ни на секунду не предаст маску безразличия, за чем следовал и он сам. Вёл себя откровенно прохладно, будто бы и ничего не произошло. Никаких конфликтов и никаких отношений в целом.
Фотосессия с точки зрения проведения и результата оказалась на высоте. Наверное, по нескольким причинам. Во-первых, над образами работал гений-Алессандро. А во-вторых, Тереза знала Гарри с того ракурса и с той стороны, кому не видна. Знала, что ему идут слегка отросшие волосы. Знала, какой цвет подчеркнёт оттенок кожи. Знала все особенности его лица: на чём стоит сделать акцент, например, губы и скулы, а где не слишком напирать. И несмотря на резкость цветов в одежде и их сочетание, снимки получились живыми, страстными и нежными одновременно. Она позаботилась обо всех нюансах, приложив свою руку и сделав так, чтобы его время прошло хорошо и без проблем.
А когда фотографы получили необходимые фотографии, стилисты отработали свою часть, и Тереза наконец смогла выдохнуть, мысленно поставив галочку напротив этого проекта. Ей так необходимо было развеяться, посмотреть Италию изнутри: не самые крупные города, а что-то незначительное, но нежное и откровенное в одном флаконе. По этой причине настоятельное предложение Алессандро поужинать в уютном ресторане — глоток свежего воздуха, к которому она рвалась.
— Поедете? — Микеле обратился к ним, двоим, как к семье, как к чему-то целому и единому, — Обещаю, вам там понравится.
— Я хочу вернуться обратно в отель, — мягко отказался мужчина и быстро выдал причину, — Устал немного после фотосессии.
Взгляд зелёных глаз тут же приковался к задумчивому лицу Терезы. Он не мог знать или предполагать, о чём она сейчас размышляла, что переваривала, но искренне надеялся, что Тереза предпочтёт остаться с ним, поехать в отель. Так думал и сам Микеле, даже не представляя, что их единое целое в виде семьи дало трещину.
— А мне необходимо развеяться, — сделала не ожидаемый шаг вперёд, а несколько назад.
— Поехали с нами! — подхватил итальянец, уговаривая Стайлса на ужин.
— Нет, я хочу провести время со своей семьёй, с Ханной.
Он покинул парочку сразу. Просто развернулся и ушёл. Усталость накопилась в нём, и не только физическая, но и
