нет границы между землей и небом, и солнце такое яркое. Это надо видеть, Ами, и нам очень жалко, что ты сейчас там, а не здесь. Весной словно весь мир начинает светиться, и это очень сложно описать простыми словами, это нужно чувствовать…»
Амрит, выдержка из письма № 37
«…конечно, хотел бы. Вы так здорово написали про весну, что я словно бы и сам её ощутил. Но, наверное, лето всё-таки лучше. Хочется верить, что всё закончится быстро, и что я попаду к вам летом – или что мы все вместе уже скоро отправимся куда-нибудь. Мы с Иринкой, и вы двое. Представляете себе – город на побережье, белый песок (мне понравилось, что вы рассказали про белый, чёрный я как-то не очень понял), большие корабли, небо, тепло. Иринка будет бояться акул и дельфинов, а мы – будем делать, что нам хочется. Вообще всё. Я не знаю даже, что. Что придумаем.
Ван рассказал, что на противоположной от нас части Сферы уже начали, то есть были кое-какие инциденты, но у нас в инфо про это ничего нет, и, как говорит Ван, не будет, потому что Самфелаг скрывают информацию, когда что-то не в порядке. Но зато мы видели их боевые корабли, которые проходили мимо нашего радиуса. Их все видели, и это было зрелище. Попробую описать сперва словами, а если не получится, то скину вам потом картинку. Эти корабли по форме как цилиндры, с двумя группами двигателей, и Ван потом рассказал, что они, оказывается, могут трансформироваться, менять форму согласно боевой задаче. По кораблям вам, наверное, тоже придется бить, да и мне, потому что Джи рассказывал, что корабли они стягивают и к Планете тоже. Зачем? Ну, это понятно. Вы же резерв, вас надо защищать. От свободы, видимо. От счастья. От всего, что может быть для вас хорошо.
Джессика нервничает, да и наши преподаватели тоже не очень спокойные, хотя стараются не подавать вида, что происходит что-то не то. Ну, это для них что-то не то, а мы-то знаем, что очень даже то, надо лишь дождаться, и ударить вовремя. Я, в отличие от того же Ганса из нашей группы, иллюзий не строю, и понимаю, что придется тяжело и сложно, и не получится всего добиться сразу – я уже долго хожу курьером, и не только по нашему радиусу, но и по двум соседствующим, многих видел, со многими общался. Это умные люди, они понимают всю важность того, что мы делаем, и всю сложность – думаю, наша помощь может для борьбы оказаться просто неоценимой.
А теперь, как вы и просили, я расскажу вам еще один урок Вана, тоже один из самых важных. Это был урок о вере. Да, да, всё правильно. О вере – в свою правоту. Как понять, правильную ли сторону ты занимаешь, правильно ли ты ненавидишь, правильно ли ты любишь? Да очень просто! Нужно научиться слушать своё сердце, оно никогда тебя не обманет. Правильно ли ненавидеть тех, кто делает нас несчастными? Разумеется, правильно. Правильно ли верить в то, что ты прав, а они нет? Правильно. И вот знаете, что странно? Мы ведь почти взрослые люди, но я (не знаю, как вы, но я – точно) никогда не думал о подобных вещах с этой стороны. Люди, да и не люди тоже, создали очень много произведений о вере, о чести, о любви, существует и логика, которую вы сейчас читаете, и философия, которую пришлось изучать мне, но по факту всё и всегда приходит к самым простым знаменателям, и уравнение не усложняется бесконечно, а упрощается до самых простых значений. Вот как это происходит сейчас.
Есть враг. Настоящий враг, который искалечил наши судьбы и наши жизни. Есть факты, которые это подтверждают. И есть мы, которые собираются противостоять этому врагу, и добиться одного: справедливости. Чтобы нам вернули то, что по праву наше, а враг получил по заслугам, и убрался восвояси. Ничего сложного, правда? Всё проще простого. Мы будем бороться с этим врагом, за наше счастье, и за нашу свободу. Vive la resistance!»
Глава 26
Ит Соградо, Фламма, и другие. Зеленоглазый Ленин
– Никого ещё нет, что ли? Седьмой класс, по-вашему, должен рисовать эту чертову стенгазету? – физрук смотрел на Фрола чуть ли не с ненавистью. – Ну, эти нарисуют, они могут, да, а то вы не знаете. И потом, комиссия будет, у нас сейчас это, метание учебных гранат, и если я не научу, они перед комиссией такой икры намечут, что…
– Так, всё, я понял. Значит, старшие, – Фрол кашлянул. – Ну, хорошо.
Ит, который слушал этот разговор, стоя у выхода из столовой, с облегчением вздохнул. Пусть физрук пьянь беспросветная, пусть он не особо умён, пусть матерщинник, но в этот раз физрук сумел отмазать младших от похода к Фролу в кабинет. Впрочем, старшие, если и будут рисовать стенгазету, то уж точно не у Фрола, загонит в какой-нибудь класс, выдаст гуашь и ватман, и придет только результат посмотреть. Надо будет купить физруку шкалик водки, пожалуй. Заслужил. Как же хочется удушить Фрола. И как хорошо, что, судя по всему, это скоро хоть чем-то, но закончится, потому что сил уже нет никаких – терпеть и видеть это всё.
– Фрол Савельевич, мы можем сделать, – услышал он вдруг. – Мы с двух часов свободны, после последнего урока подойдем, и нарисуем.
– Ну давайте, Фламма, рисуйте, – неожиданно легко согласился Фрол. – Коли не шутите. Только работа ответственная, надо будет Великого Лидера по квадратам увеличить, и раскрасить, как нужно. А по бокам венки и цветы. День рождения, ну, вы знаете.
– Да, мы знаем, мы в позапрошлом году рисовали, – ответил Ян.
– В позапрошлом был не юбилей, а в этом юбилей, – наставительно произнес Фрол. – Тут надо особенно постараться.
– Во! – обрадовался физрук. – А вы седьмой класс хотели. Такой бы юбилей накорябали, что не дай бог.
– Мы хорошо сделаем, – произнес Ян. – Куда нам подойти?
– Давайте в кабинете труда, – решил Фрол. – Там хоть гуашью гадить можно, хоть чем, не испортите ничего.
– Мы аккуратно, – возразил Пол.
– Знаю я ваше «аккуратно»…
* * *
Метод рисования
