«И грянул бой»
19—20 июня русская армия перешла Ворсклу, а через несколько дней сосредоточилась в новом укрепленном лагере у деревни Яковцы, в пяти километрах от Полтавы. Перед лагерем простиралась равнина, ограниченная Будищенским и Яковецким лесами. Между ними был промежуток шириной около полутора километров, через который шведам пришлось бы наступать, если бы они решили атаковать русские силы. Чтобы преградить путь шведам, были построены шесть редутов — четырехугольных земляных укреплений со рвами и бруст верами, своеобразных мини-фортов, из которых можно было бы обстреливать приближающихся шведов. Друг от друга они находились на расстоянии 150—200 шагов. Но затем, как признает шведский историк Энглунд, Петру I пришла в голову «гениальная находка». Под прямым углом к шести редутам были построены еще четыре, на пути будущего наступления шведов. Таким образом, 10 укреплений расположились в форме буквы Т, основание которой должно было встретить шведское войско подобно волнорезу и максимально его ослабить до того, как оно подойдет к главным русским силам. Поскольку шведская пехота всегда наступала, выстроившись в линию, выстрелы с флангов были для нее гораздо страшнее лобовых. Поэтому четыре вынесенных вперед редута были наиболее опасными и шведы оказывались перед выбором — или пытаться пройти мимо них, подвергаясь обстрелу с флангов, или тратить силы на их штурм. В редутах разместилось 12 батальонов (4700 человек) с 16 артиллерийскими орудиями. А за линией редутов врага поджидала русская кавалерия.
Вечером 16 июня Карл XII был тяжело ранен в ногу казаками. Едва оправившись от раны, он узнал, что турки и татары не вступят в войну, а польские союзники не придут к нему на помощь. Карлу оставалось только дать генеральное сражение, о котором он мечтал в течение всего похода. Но оно состоялось на условиях, навязанных его противником.
На военном совете, произошедшем 26 июня, было принято единогласное решение атаковать, чтобы не дать русским возможность еще прочнее укрепить свои позиции. Для этого было необходимо прорвать систему русских укреплений и, не давая противнику развернуться, атаковать его в укрепленном лагере и сбросить в Ворсклу. Чтобы обеспечить быстроту и внезапность, атака назначалась на раннее утро и должна была завершиться комбинированным ударом пехоты и кавалерии против лагеря русской армии. Этот план мог бы сработать, если бы русская армия была прежней — упорной в обороне, но безынициативной и плохо обученной. А редутам шведские генералы, видимо, не придали особого значения. По этой причине многие шведские командиры не знали, какая ставится задача: миновать русские укрепления или взять их штурмом.
Под покровом ночи началось наступление шведской пехоты и конницы — в сумме около 16 000 человек. Всего же, по подсчетам военных историков, в бой вышло от 20 000 до 27 000 человек. Правда, из 35 артиллерийских орудий шведы взяли только четыре — это позволило не терять скорости при наступлении, но зато обеспечило русской армии сокрушительное превосходство в артиллерии. Несколько шведских отрядов и оставшиеся мазепинцы охраняли обоз, коммуникации или оставались в траншеях у Полтавы. С российской стороны в бою участвовало около 32 000 человек.
К трем часам ночи четыре колонны шведской пехоты подошли к русским позициям, но кавалерия в темноте заблудилась и эффект неожиданности был потерян. Русские заметили врага и открыли по нему огонь. Шведы бросились на укрепления и взяли некоторые штурмом, истребив всех защитников, но в результате их боевые порядки были разорваны, а пройдя наконец линию редутов, они оказались лицом к лицу с русской кавалерией. Отбив несколько атак, драгуны стали отступать, а шведы понеслись вслед за ними.
План короля был полностью сорван. К тому же шесть пехотных батальонов генерала Рооса (2600 человек, треть вышедшей в бой шведской пехоты!) увлеклись осадой одного из редутов, так и не сумели его взять и заблудились. Они долго плутали по лесу, отбиваясь от русских отрядов, и, потеряв 85% личного состава, сложили оружие.
Основные силы шведов тем временем давали главный бой на поле перед русским лагерем. Шведская кавалерия оказалась зажатой между своей пехотой и Будищенским лесом и не успела восстановить порядок в рядах. Петр I решил взять инициативу в свои руки — русская армия вышла из лагеря и построилась в боевой порядок. Теперь преимущество было огромным. Против двух русских линий из 42 батальонов (17 800 человек) шведы выстроили только одну (около 6000 человек). Но в девятом часу утра они все же вновь пошли в атаку. На огонь 127 разного типа орудий отвечать было нечем — артиллерии у шведов не было, а ружейный порох был плох, поэтому Левенгаупт стремился как можно ближе подвести свои батальоны к русским линиям.
Когда между рядами синих и зеленых мундиров осталось примерно 50 метров, шведы выдер жали русский залп и продолжали упорно идти вперед. На расстоянии 25—30 метров Левенгаупт крикнул: «Пли!» Каролины сдвоили ряды и произвели залп по русским солдатам. На правом фланге и ближе к центру они стали теснить противника. Погиб командир Новгородского полка, шведы захватили несколько знамен и пушек и из одной из них даже успели несколько раз выстрелить по отступавшим. Хотя рассказ о том, что Петр лично возглавил полк и спас положение, видимо, позднейшая легенда, но он несомненно участвовал в бою: в Зимнем дворце хранятся пробитая шведской пулей шляпа монарха и нагрудный щиток с глубокой вмятиной от второй.
Как бы то ни было, наступление шведов захлебнулось. На левом фланге, несмотря на присутствие короля, они так и не смогли потеснить русских. Не помогла и кавалерия — на нее обрушились русские драгуны и обратили в бегство. Пехоту же просто окружили — слишком короткой была линия шведов. Тут и был захвачен в плен фельдмаршал Реншёльд.
Ядра русских пушек разбили качалку, в которой драбанты возили короля. Не успели его посадить на лошадь, как она была убита. Тогда король потребовал коня у своего лейтенанта Юхана Ёртты, который и сам был ранен. Каким-то чудом Ёртта тоже спасся и впоследствии получил дворянство. Правда, грамота утверждала, что он сам предложил королю своего скакуна.
Тем временем шведы бросились в бегство. Остатки армии сумели пробраться через Будищенский лес и добраться до войскового обоза. На поле осталось 9234 погибших (по шведским данным — 6900, в том числе 204 офицера; возможно, остальные были казаками) и еще 2977 человек попали в плен, в том числе почти весь Генеральный штаб. Русская армия в этот день потеряла 1494 человека убитыми и 3292 ранеными.
Чудом спасшийся король не унывал: он заявил, что соберет пополнение и скоро снова пойдет на Москву. В лагере же тем временем царил беспорядок, и если бы русские решили немедленно атаковать, вряд ли они встретили бы серьезное сопротивление. Однако никто шведов не преследовал. Они смогли пообедать, дождаться беглецов и на закате отправились на юг — с артиллерией, обозом и сидящим в карете королем, который решил укрыться в Крыму или в Турции. Историки до сих пор спорят, проявил ли Петр осторожность или же, упиваясь победой, попросту забыл про шведов. Впрочем, русское командование вскоре исправило свою ошибку, и вслед за отступавшими поскакал Александр Меншиков, взяв с собой не только кавалерию, но и отборную пехоту, которая, чтобы не терять времени, тоже была посажена на коней.
Лишь сам Карл XII и Мазепа с несколькими сотнями шведов и казаков сумели переправиться через Днепр и уйти от преследования. Вся остальная шведская армия во главе с Левенгауптом (16 000 человек) 30 июня сдалась в плен 12-тысячному войску Меншикова у Переволочны.
Триумф был абсолютным. Генералы и офицеры получили множество наград и новых званий (в том числе сам Петр I был произведен в генерал-лейтенанты), а солдаты — серебряные медали, чтобы носить на голубой ленте в петлице. Пленным было предложено перейти на русскую службу с обещанием, что их не пошлют воевать против шведов — и многие согласились.
Ж.М. Наттье. Битва при Лесной. 1717 год. Фото: AKG/EAST NEWS
Полки «иноземного строя»
России было очень нелегко создать армию, которая могла бы соперничать со шведской. Какой бы ни была площадь Русского царства, его население составляло лишь 12 миллионов человек (всего вчетверо больше шведского и почти вдвое меньше, чем в тогдашней Франции). Еще в XVII веке русские, вслед за европейцами, стали переходить от средневекового войска к массовой армии с огнестрельным оружием. Царь записывал крестьян в полки «иноземного строя», как и его предшественники, но теперь человека забирали на пожизненную службу, а полки после окончания военных действий не распускали. Новых солдат набирали ежегодно, а то и по нескольку раз в год. В общей сложности при Петре I в армию ушли около 300 000 рекрутов, то есть каждый десятый молодой парень. Рекрут должен был быть не ниже 2 аршин и 4 вершков (около 160 сантиметров), но во время войны требования снижались до 2 аршин 2 вершков — чуть больше полутора метров. Чтобы стать настоящими солдатами, они должны были научиться держать строй, стрелять и действовать штыком. А еще совершать долгие переходы, осаждать и штурмовать крепости, лить пули и шить мундиры, строить переправы, наконец, «варить кашу из топора», когда есть было нечего. И армия решала все эти проблемы, приучая крестьянских детей к новой жизни. Русские солдаты старательно учились побеждать. Как описывает в своем дневнике драгунский капитан Семен Курош, после боев воины упражнялись сами и заставляли пленных шведов себя учить: те дрались друг с другом тупыми шпагами, позволяя русским изучать приемы ближнего боя. Боевой дух солдат был высок. В стране, которую окончательно закрепощали Петровские реформы, положение солдата могло оказаться более свободным, чем крестьянское. Впоследствии крестьяне, придавленные крепостной зависимостью и введенной Петром подушной податью, будут искать спасения, сбегая и записываясь на военную службу. А «Табель о рангах», введенная в 1722-м, откроет дорогу к получению даже дворянского звания — четверть пехотных офицеров петровской армии именно так «вышли в люди». Офицеры-дворяне тоже тащили свою лямку. Их воинская служба была пожизненной, как и прежде, но теперь им приходилось еще и учиться премудростям «навигацкой науки», артиллерийского дела, фортификации. При отсутствии военных училищ все это пришлось усваивать на практике, сражаясь против самой сильной армии Восточной Европы.
