себе шептать стали.
— Ты глупости то не говори, — рассмеялась баба Люба, — Сама ведь с него плащ и маску сняла, и ничего не произошло. Да и слизни эти тебя не тронули. Не было открыто дороги в пределы, одна видимость и миражи. Мальчишка играл, и даже не понял, что так на его игру другие отреагируют. Зря только пояс у охотника испортила.
— Пусть новый заказывает, — равнодушно махнула мать рукой, — Оплачу.
— А давайте я скальных Сколопендр и Полозов для пояса наловлю? — предложил я матери.
— Да что толку от Сколопендр и Полозов? — убито воскликнул охотник, держа ошметки пояса, — Такой пояс погиб!
Надо сказать, что данные твари водились в предгорьях. И были абсолютно бесполезны, и при этом опасны. Но у Сколопендр были крепкие щитки, а у Полозов крепкая и эластичная шкура.
— Я же сказала, — предупреждающе посмотрела на меня мать, — Пока не будет готов нож, из поселения не выпущу.
— А вы знаете молодой человек, — обратился к охотнику маг-артефактор, — Сережа дело говорит. Пояс из магических животных с четвертого уровня Изнанки будет очень даже хорош. Особенно если Вы лично примете участие в сборе и обработке материалов. А уж в его создании я вам помогу.
— Ну и я с духами помочь смогу, — подтвердил Шаман, — Тем более с ножом интересно получилось.
— Тогда, может сейчас за материалами сходить? — обрадованно спросил охотник.
— Ты сколько будешь выискивать и ловить Сколопендр и Полозов? — усмехнулся Сержант, — Там где ты охотой заниматься будешь, Сергей их просто соберет.
— Тогда я вместе с ним пойду, — заявил охотник, — Заодно и подучу его.
— А вот это правильно, — согласился Шаман, — Только не забывай, Сергей пользуется не магией, а своими дарами и способностями.
— Ну, магия используется на таких уровнях, только для уничтожения тварей и собственной защиты, — задумчиво сказал охотник — Считай это уже провал в охоте. Там ведь тихо надо действовать. Еще артефакты магические использовать, как ловушки или стрелковое оружие. Только цена уж больно у них высока, — и решительно кивнул — Будет у меня чему его поучить.
На том и порешили. Сержант еще конфисковал мой плащ и маску, приказав закрыть в защищенный короб и опечатать. Сказав, что получу их, когда повзрослею.
Наконец-то обещанный нож был изготовлен, и я стал ходить на охоту по долине. Первый месяц мы с командой охотников бродили по предгорьям, собирая Сколопендр и Полозов, а меня учили охоте.
Глава в это время решил устроить в поселении маленькую мастерскую по изготовлению поясов, перчаток, сапог и наколенников с налокотниками под заказ. Большую организовывать невыгодно, а небольшое производство, работающее под заказ, давало ощутимую прибыль, что сильно повысило уровень жизни заключенных. Я был еще мал и считал, что улучшать содержание заключенных в порядке вещей. И только повзрослев стал задавать вопросы по данной теме.
За два года я облазил долину полностью. К сожалению, за ее пределы меня не выпускали. У Сержанта и Шамана были особые маячки, с помощью которых они всегда знали, где я нахожусь. К двенадцати годам я их вычислил, но скидывать не видел необходимости. И только в двенадцать лет, когда взбунтовался от излишней опеки, наглядно продемонстрировал, как легко их скинуть. Тогда я и поставил ультиматум, заявив, что уйду в открытый мир никого не спрашивая, если мне не разрешат уходить на охоту в степь и иногда на болота. Можно на первое время и с сопровождением. Естественно пришлось при этом сильно постараться, доказывая матери, что осторожен, и мозги у меня на месте.
К двенадцати годам я сильно повзрослел. Не физически, а морально. Особенно после нападения Наездника. Пройдя по грани, почувствовав дыхание смерти, я стал совсем другим. Что-то внутри резко изменилось. Ушла детская беззаботность и непосредственность. Вдруг пришло осознание того, что я тоже могу в любой момент умереть, что Изнанка смертельно опасна, в том числе и для меня.
Да и Шаман с Сержантом серьезно взялись за мое обучение. Отдавая предпочтение не только бою и муштре, а еще и воспитанию чувства ответственности. За свои поступки и их последствия, за окружающих людей, за поселение. Даже на мать насели, несмотря на то, что побаивались и уважали.
Сейчас я думаю, что между матерью и Сержантом что-то было. Но лезть к Сержанту с вопросами по этому поводу не собираюсь. Они не афишировали свои отношения. Частенько бывали случаи, когда столовая должна была работать круглосуточно и мать оставалась в столовой на ночь. Да и Сержант постоянно бывал у нас в гостях.
Мне запомнился один разговор между ними. Сержант беседовал с матерью, а я в это время занимался у себя в комнате. Двери оказались закрыты не плотно, и я все прекрасно слышал.
— Сергею нужна полноценная семья, — в голосе его слышались неподдельное беспокойство и забота, — Он сорняком растет. Никого и ничего не признает. Да и страх у него куцый какой-то. В нашем понимании совсем ничего не боится.
— Ты же знаешь, что он никого не признает, — тяжело вздохнула мать, — У него действительно нет авторитетов. Боюсь если сейчас в нашей семье все изменить, он взбунтуется.
И немного помолчав, продолжила — Это должен быть кто-то, кто действительно сильнее его. Только такой человек станет авторитетом. Я уже сейчас вижу острое неприятие тех, кто пытается сблизиться с ним. Не спорю, такое поведение моя вина, но по-другому я не могла. На четвертом уровне долго не живут. Сергей должен уметь сам себя защитить. И доверчивость тут только во вред. Но где были твои глаза, тогда, двенадцать лет назад?! — обвиняюще с надрывом воскликнула она.
— Ты вспомни себя. С первых дней всех запугала. И это несмотря на заблокированную память. К тебе ведь действительно подходить было страшно, — голос Сержанта был совершенно спокоен. Он не искал себе оправдания, он просто излагал факты. — Вспомни, как в первый день нас к земле придавила своей жутью и властью. Ты Сергею что-нибудь рассказывала о своем прошлом, после возвращения памяти?
— Только в общих чертах. То, что касается причин моего попадания сюда, и кто в этом виноват. — мать помолчала и жестко добавила, — Остальное ни ему, ни тебе, ни кому бы то ни было другому знать ни к чему.
— Ты ведь понимаешь, что у меня приказ не допустить выход этих знаний в свет? — спросил Сержант, — Причем, что произошло, я даже приблизительно не знаю.
— Знаю. И поддерживаю это решение. — вздохнув сказала мать — Незачем ворошить прошлое. Пусть оно останется неизвестным для всех.
Хоть этот разговор и
