грубоватая, но качественная, наполнение мне неизвестно, валлийский знаю плохо. Цвета в сегментах говорят, что к животному были применены негативные воздействия. Семь сглазов, ничего примечательного — зависть и ревность. Два проклятия, одно из них простое и легко удаляемое "turpitudinem"*, колдовал кто-то неопытный, но вложил непомерно много сил. Второе — что-то очень серьёзное и мне неизвестное, но вне всяких сомнений работал опытный маг или, скорее всего, ведьма. По самому объекту — создание Хаоса, ранг по классификации Филиппса третий, класс опасности три плюс, "полный" фамильяр со стихийной привязкой к мисс Грейнджер… крайне опасное, старое и опытное существо. Дальнейшие чары отрицания и очищения сначала купировали, а затем и убрали проклятия и сглазы. Тут понятно, что на ауре "такого" питомца они закрепиться не могут, непонятно, зачем вообще на него такие вещи колдовали.
Все посмотрели на Живоглота, который сидел на столе и умывался лапой с супернаивным и кавайным видом. Конечно-конечно! Так все и поверили, особенно после того, что озвучила Спраут. МакГонагалл и Гермиона слушали декана Хаффлпаффа с ошарашенным выражением лица, а я с недовольным, но тут уж ничего не скажешь, она верно поведала, но не всё. И это подтвердилось тут же вопросом:
— Вам есть что добавить, мистер Поттер?
— Есть,— через силу и буквально выдавливая из себя признание, сказал я, протяжно выдохнул и подхватив тон Спраут продолжил её монолог в похожем ключе:
— Проклятия на фамильяра не накладывали, их наколдовали на мисс Грейнджер, а он лишь перетянул их на себя. Его основная функция — защита хозяйки. Второе проклятие называется "Печальным Солнцем" и это не одно воздействие, а целый комплекс. Пресечение деторождения, угнетение чувствительности и удаление эмоций — чисто женское проклятие, южноамериканской школы малефицизма. Напряжённость потока по шкале Мунго-Гика семьдесят три единицы, что свидетельствует о тёмном ритуале и жертвоприношении как минимум животного при наложении проклятия.
— Ого! Вы полны сюрпризов, да ещё и в колдомедицине проклятий разбираетесь, мистер Поттер!— даже как-то с уважением воскликнула Спраут.
— В нашей школе в чем только разбираться не начнёшь, мэм,— выделив "нашей", с неприкрытым сарказмом ответил я. — Когда тебя каждый год пытаются убить — это очень мотивирует, знаете ли.
— Мистер Поттер!— напряжённо и немного виновато воскликнула МакГонагалл. — Мы разберёмся во всех этих происшествиях. А вот вам, мисс Грейнджер,— она повернулась к Гермионе, которая уже подхватила кота на руки,— придётся удалить из школы вашего питомца, он слишком опасен!
— Он не опасен!— расстроенно воскликнула Гермиона, гладя и почёсывая за ушами млеющего Живоглота.
— Мрррурруум,— мурлыкал здоровенный рыжий кот и в восторге тёрся о руки своей хозяйки.
В его мурчании мне отчётливо слышалось: "Конечно, я не опасен, Хозяйка, а трупы спрячу так, что никто не найдёт."
— При всём моём уважении, профессор МакГонагалл, мэм, но почему к моей подруге применяются такие двойные стандарты?— закипая, спросил я.
— Поясните вашу мысль, мистер Поттер. — нахмурившись произнесла Спраут.
— Существу четвёртого класса опасности разрешено находиться в школе и даже преподавать! А у Гермионы всего лишь фамильяр, который совершенно легален и не противоречит уставу Хогвартса ни одной буквой. Можно даже мантикору себе завести как питомца, и это будет законно!— возмутился я.
МакГонагалл и Спраут синхронно переглянулись, нечитаемо обменялись взглядами и напряглись.
— Мантикора — боевая химера, а не питомец!— пояснила Спраут.
— Значит, виверну или дракона,— парировал я.
— А вы амбициозны, мистер Поттер, такое только Мерлин смог провернуть,— усмехнулась глава барсуков.
— Нужно же к чему-то стремиться и расти над собой, мэм,— нагло заявил я.
— В пригласительном письме Хогвартса написано, что можно иметь в качестве фамильяра,— продолжила апеллировать к законности, Спраут.
— Можно, но не надлежит! Прямого запрета нет, мэм!— упорствовал я.
— Так, хватит! Мне нужно всё обдумать,— рассерженно потирая виски, воскликнула МакГонагалл. — Мистер Поттер, мисс Грейнджер, можете идти, но проследите за своим… котом.
Уже на выходе в дверях, я услышал задумчивый голос Спраут:
— У тебя очень интересные ученики, Минерва…— и затем, — Может, всё же заварим чай, как и собирались?
***
Ловко они разговор перевели, чтобы не затрагивать скользкую тему с оборотнем-преподавателем. А всё же, кто такая Спраут? Не очень похожа она на герболога. Вон как лихо дала полный расклад по ситуации и раскрыла суть происшествия. Ведь со стороны я выглядел очень даже подозрительно посреди того зрелища, что увидели преподаватели в коридоре. Непонятная она. То ли следователь напополам с криминалистом, то ли ещё кто. Не удивлюсь, если она была ликвидатором. Внешность вполне подходящая — мирная и неопасная до той поры, пока ты, проходя мимо, не почувствуешь в своей печени ржавую заточку. Это я к тому, что веет от неё чем-то этаким… неопределённым.
— Ну что ты на него смотришь? Дырку сейчас на своём Живоглоте проглядишь,— буркнул я.
Гермиона вертела покорно висящего кота на вытянутых руках и рассматривала его со всех сторон. Чего она там искала у него? Рога с копытами? Хвост вон, в наличии, а большего ему не положено. Она приблизила его морду к своему лицу и стала пристально вглядываться в глаза, а Живоглот, воспользовавшись случаем, смачно лизнул её в нос.
— А это всё правда, что говорила, профессор Спраут?— спросила она после того, как забавно сморщилась и вернула кота на руки.
— Гермиона,— вздохнул я. — Говорил же уже, и рассказывал, кто такой этот твой питомец. С чего ты вообще взяла, что я шутил? Но он действительно для тебя очень полезен, особенно сейчас, как выяснилось.
Я почесал за ухом кота сидящего на руках у Гермионы. Ну хоть теперь шипеть и с подозрением зыркать на меня перестал. Ничуть не сомневаюсь, что он устроит "весёлую" жизнь обидчикам своей хозяйки. За сглазы, скорее всего, гадости будет делать… постоянно, а за проклятия — даже не могу предположить, но то, что попытается радикально решить вопрос, в этом я уверен. Жутко мстительная тварюшка.
— Ты уж береги её, хвостатый,— сказал я и напоследок был одарен презрительным взглядом жёлтых глаз.
То, что мои прогнозы станут сбываться уже на следующее утро, я не предполагал. Думал, зверюге Гермионы пауза понадобится — на подумать или там на составление злодейских планов. Нифига подобного! Действовать, судя по всему, он начал уже ночью, пока все спали. Первой пострадавшей стала Джинни Уизли, и не знаю, как так это было проделано, но когда рыжая навернулась с верхней ступеньки лестницы прохода
